Мультики для Путина закончились

Армию РФ вооружать нечем.

Подошел к концу триста сорок восьмой день войны. Московитское наступление на Лиман, похоже, остановилось. И ВСУ даже чуть-чуть отодвинули противника на восток, подальше от Белогоровки. Но, судя по картам ISW московиты дошли почти до Торского. И это не может не беспокоить.

В Бахмуте обстановка стабильно тяжелая. Зеленский сегодня опять собирал по этому поводу Ставку и после выступил со словами поддержки в адрес частей, обороняющих Бахмут. Особо он подчеркнул важность бесперебойного снабжения этих частей всем необходимым.

Похоже, что там повторяется история Северодонецка-Лисичанска, в оборонительных боях за которые ВСУ уничтожили практически весь наступательный потенциал путинского войска. После чего, московиты потерпели два сокрушительных поражения (под Харьковом и на правом берегу Днепра) и Путин вынужден был (вопреки публично данному им обещанию) объявить мобилизацию.

Если это так, то чем дольше ВСУ обороняют Бахмут, тем слабее будет широко разрекламированное путинское наступление. А может так статься, что его не будет вовсе.

Я, кстати, хотел бы напомнить уважаемой публике, что нам какое-то страшное наступление московитов обещали еще с сентября. Потом вместо него получилось отступление.

Потом нам обе стороны обещали наступления (каждая - свое) как замерзнут дороги. А потом как-то все наши комментаторы забыли, что они его обещали. Как бы и с этим наступлением не случилось то же самое. Весь пар уйдет в гудок - и на этом все закончится. Поживем - увидим.

Я, кстати, давно хотел рассказать вам одну историю. Началась она еще в 1986 году, когда я, новоиспеченный кандидат наук, окончив аспирантуру, искал работу в тогда еще Ленинграде. Ленинградской прописки у меня не было и поэтому устроится можно было только на оборонное предприятие. Тогда это называлось «почтовый ящик». Вот в такой почтовый ящик я и устроился. Это был судостроительный институт и там я занимался какой-то скучной, но шибко секретной темой. В чем ее секретность была, я так и не понял, но первую форму допуска к секретам мне дали. Что на пять лет закрывало мне поездки за границу и ограничивало общение с иностранцами.

Но в 1986 году поездки за границу мне все равно не светили, а иностранцев я видел только в кино, поэтому я легко отнесся к этим ограничениям. Я проработал там два года и потом ушел на преподавательскую работу в Политехнический институт, где меня и застала горбачевская перестройка. Которая к тому времени уже обрела форму гласности и настоящих выборов.

Я разумеется, не остался в стороне от всего этого буйства свободы и к 1993 году работал уже в мэрии Санкт-Петербурга и был одним из руководителей приватизации в городе.

В это время Чубайс в Москве начинал приватизацию оборонной промышленности и остро нуждался в заме с первой формой допуска. Никто из его боевых товарищей не хотел себя ею обременять и тут кто-то вспомнил, что у меня она уже есть! На том и порешили. И в августе 1993 года я переехал в Москву и приступил к работе в качестве заместителя председателя Госкомимущества по приватизации оборонной промышленности.

И потом я почти три года носился из конца в конец Московии и облазил десятки, если не сотни всевозможных оборонных заводов. Я был на комбинате «Маяк» в Челябинске, я был на «Севмаше» в Северодвинске, я был в Комсомольске-на-Амуре, где производят подводные лодки и самолеты СУ, я был в Нижнем Новгороде где делают МиГи, я облазил кучу оружейных заводов Урала и Тулы и т.д. Не говоря уже о всех космических предприятиях Москвы.

И у меня сложилось четкое представление о том состоянии, в котором находится московитская оборонная промышленность. В то время это было еще хорошее состояние, ведь прошло совсем немного лет с того момента, как прекратился золотой дождь гонки вооружений, а СССР канул в лету, надорвавшись в этой самой гонке.

И вот что я вам скажу: уже тогда меня удручал станочный парк московитских оборонных заводов. На самых ключевых технологических операциях зачастую стояли еще трофейные немецкие станки, на которых умели работать какие-то местные «левши» сугубо пенсионного возраста.

Директора заводов в частных беседах за рюмкой чая сетовали, что не знают, что будут делать, когда такой «левша » помрет или когда станок окончательно сломается.

Состояние заводских корпусов было ужасным, кругом грязь, беспорядок, деловой двор завален каким-то хламом, все работает на соплях, чинится ломом и кувалдой, военпреды за бутылку принимают некондицию и подписывают акт приемки не глядя. И так далее.

Я, разумеется, кинулся выяснять, как такое возможно? И один старый, еще королевского набора директор, мне объяснил в чем суть дела. Он мне сказал так: видите ли, юноша, в таком состоянии оборонная промышленность СССР находится того момента как помер Устинов. Это он выжимал из нас «изделия » и требовал, чтобы мы производили их как можно больше. Он был чистый маньяк оружия и он-то и загнал страну в гроб.

После себя он оставил чудовищные запасы военной техники, которая занимала огромные пространства вокруг заводов и воинских частей. Это он наделал какие-то циклопическое количество танков, пушек и всего прочего.

Когда он помер, все, наконец, выдохнули и расслабились: того оружия, что уже наделали было за сто лет войны. Оборонные расходы потихоньку начали снижать, а если даже и не снижали, то за выполнение не сильно спрашивали, поэтому мы начали строить людям жилье, повышать зарплату, одним словом - валять дурака. И теперь ты этого оборонного монстра уже не заведешь. Он заглох и заглох навеки.

С тех пор прошло тридцать лет. Судя по длине чемезовских яхт и размерам шойговских дворцов, нынешние «устиновы» не сильно были озабочены возрождением советского ВПК. Они жили в старой парадигме: у нас на складах оружия - на сто лет войны. Чего жопу рвать? Надо жеж трохи и для сэбэ оставить!

Путину снимали мультики, а сами наслаждались жизнью, меняя жен и увеличивая штат пресс-секретарш. И действительно, а чего не попилить бюджет, если Путин - лох, а оружия на сто лет? Грянет война - а мы снимем с хранения танки - и в бой! Хочешь миллион вооружим, а хочешь - два! Спасибо маршалу Устинову за детство счастливое наше. И за зрелость и за старость - тоже.

И вот она грянула… А на устиновских складах все разворовано, а что не разворовано, то сгнило и заржавело. А заводы превращены в шопинг-молы и аквадискотеки. Или во что там еще? И вместо трофейного немецкого станка стоит шест для стриптиза. Как без него? А вдруг Путин приедет? Тут уж без шеста - никак…

В этом нет ничего плохого: ну не собирался никто в этом мире воевать, кроме бесноватого Путина. Да и то, ему-то башню снесло тоже только последние лет пять максимум. А до этого и он воевать не собирался.

Я абсолютно согласен с Агилем Рустамзаде: нечем Путину вооружить большую армию. И с нуля он новую оборонную промышленность за полгода не построит. Что бы не обещали ему Чемезов с Мантуровым. На это уйдут годы. Минимум - три-пять лет. Все, что у него есть - это бесконечные ряды ржавых старых танков до горизонта, из которых на ходу, дай Бог, каждый сотый…

Я могу это ответственно говорить потому, что я все это видел собственными глазами и разговаривал еще с теми зубрами, которые все это делали. Конечно, где-то что-то еще производится. Но микроскопическими партиями и с наполовину западными комплектующими. Вертолеты, ракеты, самолеты, танки. Штуки, десятки. Максимум - сотни. Это - фсе… Нарастить производство невозможно: нет мощностей. И они не появятся завтра.

Поэтому задача тяжелая, но простая: выдержать этот нынешний путинский натиск. Получить к концу марта необходимое оружие от союзников. И к лету раз…ть эту путинскую банду вдребезги и гнать их покуда они бегут. И долбить их до тех пор, пока они не взмолятся о пощаде. Эту шпану нужно учить хорошим манерам только палкой. Они другого языка не понимают.

Тем более, что наше дело правое, поэтому враг будет разбит и победа будет за нами.

Слава Украине!

Альфред Кох t.me