«Если взорвутся емкости с жидким латексом, от Жлобина останутся воспоминания»

Как в городе тушили пожар на фабрике искусственного меха

14 июля 1980 года на складе сырья Жлобинской фабрики искусственного меха произошел пожар. Его тушили почти сутки, но остановить пламя не удавалось. Огонь распространялся все дальше по складским помещениям и грозил перекинуться на соседние производственные цеха. Как удалось потушить пожар и как при этом он чуть не погиб в день своего 33-летия в проекте МЧС «Хроника мужества» вспоминает полковник внутренней службы в запасе Олег Гавдурович.

— Уже в 30 километрах от Жлобина мы увидели черное облако и такой шлейф дыма, что стало ясно: пожар запущен, работы на сутки, а может, и больше. Над огромным складом уцелело крыши лишь метров 200, остальное рухнуло и придавило тюки с мехом, которые (каждый полтора метра на метр), как только огонь добирался до них, лопались, разбухая от жары до четырех кубов. Мех плавился, образуя корку, — сверху льешь, а внутри, в завалах, горит так же, как и горело, — рассказывает Гавдурович.

Спасатель говорит, что от высокой температуры оставшиеся фермы деформировались и также могли рухнуть в любой момент, открыв огню доступ к недавно установленному американскому технологическому оборудованию стоимостью 240 тысяч долларов, и емкостям со сжиженным латексом.

— В оперативном штабе пожаротушения ломали голову: руководитель штаба заместитель министра внутренних дел БССР Владимир Федорович Майданюк прекрасно понимал, что послать туда людей значит послать их на верную гибель. Пришлось настоять на своем, доказывая, что, если этого не сделать, на втором этаже взорвется десяток емкостей с жидким латексом, и тогда не только от фабрики, но и от Жлобина останутся воспоминания.

Гавдурович зашел на горящий склади, дошел со стволом до очага и начал тушить огонь. Работал, пока перекрытие не начало складываться буквально на глазах.

— Сообщил по рации, что снял температуру, и начал выходить на ощупь по рукавной линии. Не поверите, первый раз в жизни оставил на месте ствол. Тогда еще не знал, что лопнувшая упаковка меха завалила рукавную линию и закрыла выход, а когда увидел, потерял ориентацию. Ступил в сторону — провалился в кипу расплавленного волокна… Как сейчас помню — в голове лишь одна мысль: неужели все?

Спасли коллеги, которые, нарушив все инструкции, направили лафетный ствол на раскаленное волокно. Мощная струя разметала его, образовав дыру, в которую Гавдурович и нырнул. Вспоминает, что только прыгнул, как сзади обрушились фермы.

— Выбрался, стою чумной, Майданюк подбегает, поздравляет с днем рождения, а я благодарю, мне ж и вправду в тот день 33 исполнилось. Минут через 10 только сообразил, что он совсем не то в виду имел.

За тот пожар Олега Гавдуровича наградили медалью «За отвагу на пожаре» — второй по счету, хотя сначала собирались представить к ордену Красной Звезды. Посмертно. Вот как об этом эпизоде Гавдурович рассказывал в 2007 году.

— Разбудил (Гавдурович уснул прямо в пожарной машине, как только удалось локализовать огонь. — Прим. ред.) боец моего отделения: так и так, говорит, приехали из ЦК. Кто-то из наших погиб… Бог мой, у меня внутри все похолодело. Бегу и думаю: кто? Ну кто же?! Смотрю: точно, второй секретарь Филисанов и вся свита идут впереди. Догоняю и слышу разговор: «Семья, дети остались? Значит, дайте квартиру. И орден Красной Звезды посмертно…» Все пытаюсь спросить у приближенных, кого же мы потеряли. А от меня только отмахиваются. Ну, думаю, суши сухари, замначштаба Гавдурович. Тут кто-то случайно обернулся… и заорал благим матом, как будто смерть свою увидел. Оказывается, квартиру и орден посмертно давали мне. Ни того, ни другого я так, конечно, и не получил. Позже выдали вторую медаль «За отвагу на пожаре».