«Было найдено место с крайне высокой концентрацией артефактов»

Дайвер рассказал, какие находки достал из беларусских водоемов.

Дайвер Андрей Лихачев — один из тех, кто сделал детскую мечту реальной и осязаемой. Еще в школе он увлекался подводной охотой и историей, а уже в сознательном возрасте открыл дайвинг-центр «Морской пегас» и объехал буквально весь мир. В определенный момент Лихачев придумал, как можно объединить старое хобби с профессиональными навыки, и стал участвовать с археологами в настоящих подводных раскопках.

В результате многие исторические артефакты пополнили экспозиции музеев: доспехи рыцаря под Мстиславлем, арабская сабля под Борисовом, древняя лодка на Немане и многое другое. Журналисты onliner.by поговорили с Андреем про сокровища Наполеона, беларусских креветок, подводную археологию и узнали, чем же так привлекают его беларусские озера, а не океаны и моря.

Мог снимать кино, но стал профессиональным дайвером

Любопытно, что свою жизнь Лихачев когда-то мог надолго связать с кино, даже два курса отучился на оператора во ВГИКе. Однако в определенный момент хобби и профессия поменялись местами, хотя Андрей признается, что операторские навыки ему очень помогают в нынешней профессии во время съемок под водой для разных фильмов и клипов.

— В начале 1990-х кино в Беларуси было, скажем так, не на подъеме. И у меня появилась идея свое увлечение подводным миром сделать работой, а профессию, на которую учился, превратил в одно из хобби, — вспоминает Лихачев. — Я стал работать инструктором, начал ездить по миру. А нырять в моря и океаны и не снимать то, что ты видишь, по меньшей мере странно.

Желание находить и изучать артефакты со дна пришло ко мне тоже не спонтанно.

Подводный мир овеян тайнами, романтикой, притягивает к себе стремлением познать неизвестное: пиратские галеоны, затонувшие города, Атлантида... И я с детства интересовался историей, археологией, хоть и не пошел по этому пути. Каждые выходные на моря не полетаешь, поэтому между поездками в экзотические страны я постоянно нырял в беларусские озера. А буквально каждое из них овеяно легендами: то в одно из них церковь обвалилась, рядом с другим князь жил, и я еще не говорю про истории о сокровищах Наполеона...

Пытаясь найти применение своим подводным возможностям, Андрей познакомился с археологом Маратом Климовым, и так началось многолетнее сотрудничество дайвера и клуба «Морской пегас» с беларусскими историками. За это время Лихачев вместе с единомышленниками обнаружил и поднял со дна не один артефакт, ставший частью экспозиций наших музеев. Расскажем о самых необычных.

Валун и чертики

Все началось с поездки в 2001-м на Дисну — один из левых притоков Западной Двины. Это была первая официальная экспедиция, в которую Андрея пригласил Марат Климов. Позже ее результат отразили в научном отчете. Местный житель рассказал, что в русле реки лежал валун, на котором были изображены «какие-то чертики» и непонятные знаки. Согласно гипотезе, речь шла об одном из Борисовых камней — так называют огромные валуны с изображением крестов, находившиеся преимущественно в бассейне Двины. Есть версия, что их в своих целях изначально использовали в религиозных целях язычники, а кресты нанесли уже позже христиане. Один из таких сейчас лежит у Софийского собора в Полоцке.

— Этот дедушка вывел нас на берег речки, где в детстве, по его рассказу, он с друзьями отдыхал и прыгал с камня в реку, — вспоминает Лихачев. — Но, как и многие другие Борисовы камни, он якобы был взорван, так как мешал лесосплаву по реке. Мы попытались найти его следы и действительно в указанном месте обнаружили множество мелких камней с острыми краями. Стало понятно, что это осколки того самого валуна. Рисунков тех самых чертиков не нашли, но на одном осколке был след пропила — места, куда закладывали взрывчатку. Это косвенное доказательство того, что камень уничтожили.

Осталось доказать, что на нем были изображены какие-то существа. Для этого нужно делать еще одну экспедицию и просматривать каждый осколок.

Теоретически это возможно, идея поисков до сих пор жива. Этим летом мы туда можем вернуться и отсканировать эхолокатором место разноса осколков.

Позже Андрей Лихачев вновь приезжал на Западную Двину. К примеру, в небольшую деревню Лучно, расположенную рядом с Полоцкой ГЭС. Здесь в 2010-м обнаружили целую пристань древнего поселения, нашли древнюю керамику и динарии времен Грюнвальдской битвы. «В свое время это было оживленное и торговое место. Фактически здесь когда-то был мини-порт перед Полоцком — промежуточный пункт на пути „из варяг в греки“», — добавляет дайвер.

Наш самый старый неопознанный солдат

Ключевым моментом в подводных исследованиях дайвер называет экспедицию по подъему останков средневекового рыцаря в доспехах. Она проходила на реке Вихра под Мстиславлем и закончилась прекрасными результатами. О находке обмундирования написали во всех крупнейших медиа страны, а на телевидении даже назвали археологической сенсацией 2013 года.

— История вполне детективная. Черные копатели когда-то нашли в этой реке рыцарский меч и кирасу (нательное защитное снаряжение, состоящее из пластин. — Прим. Onlíner). Меч они утаили, а вот кирасу удалось изъять, поскольку об этом узнали ученые, и меня пригласили дообследовать это место реки. Прежде в Вихре уже находили шлемы, и, когда мне показали места находок, это оказался отрезок реки длиной в сто метров. Когда мы начали работать, было найдено много керамики, деталей кольчуги, а потом на глубине от 2,5 до 3 метров я обнаружил и другие детали доспехов, хранящиеся сейчас в музее истории Могилева. Находились они под слоем речного песка и гальки.

Один из главных плюсов подводной археологии в наших водоемах заключается в том, что все артефакты (и железные, и керамические, и деревянные) сохраняются очень хорошо — порой удивляешься состоянию и не веришь, что им 500 лет.

Кстати, меч, который был продан черными копателями, тоже вернулся в Беларусь. Его на одном из зарубежных аукционов увидел сотрудник музея, собрал необходимую сумму, приобрел и вернул. Теперь почти полный комплект униформы, который включает переднюю и заднюю кирасы, накладки для защиты шеи, шпоры, шелом и меч можно увидеть в музее истории Могилева.

Почему рыцарь оказался в воде? Дело в том, что Мстиславль считался восточным форпостом ВКЛ, здесь нередко проходили бои, в том числе у реки Вихры.

— Фактически был найден погибший солдат, а не просто доспехи, — подчеркивает собеседник. — По рассказам, когда черные копатели нашли меч, они выбросили кости на берег. Дальше кого-то замучила совесть, он собрал их в мешочек и захоронил возле кладбища. Потом эти кости удалось выкопать и вместе с теми, что обнаружил я, торжественно захоронить возле крепости в Мстиславле. Я его даже называл нашим самым старым неизвестным солдатом. Как он погиб, сказать трудно. По одной версии, он провалился под лед во время одной из мартовских битв.

Сокровища Наполеона: где они?

Место переправы французов на Березине, бежавших в ноябре 1812-го от московитских войск, до сих пор овеяно тайнами. И сегодня можно услышать легенды и байки о том, что в реке лежит золото, украденное французами, и где-то здесь пропала роскошная карета императора. В 2017 году наши археологи совместно с французскими коллегами организовали экспедицию.

Только интересовали их не клады, а места захоронения военнослужащих — хотели увековечить память солдат, о могилах которых ничего не было известно. Лихачев родился в Борисове, прекрасно знал место переправы в районе деревни Студенка и, говорит, с большим воодушевлением поучаствовал в подводных исследованиях.

— В результате совместных работ было найдено место с крайне высокой концентрацией артефактов, свидетельствующих о бое и переправе. На одном квадратном метре располагалось до десяти различных предметов. А это и пули, и детали оружия, и осколки ядер, и пряжки, и пуговицы... Но главная находка — это сабля мамлюка. Мамлюки — личная охрана Наполеона, специфическое боевое подразделение. Их на начало кампании 1812 года было 200 человек и, если не ошибаюсь, в живых осталось всего 80. Саблю одного из них мы нашли. На ней есть номер, и по ней можно даже установить имя владельца.

— Так а что по поводу сокровищ Наполеона? — спрашиваю у нашего героя.

— Когда мы говорим о ценностях Наполеона и обоза, большинство под этим понимает серебро, золото, драгоценные монеты, переплавленные купола. Но для специалистов сокровища Наполеона — это нечто другое. Во-первых, культурные ценности, вывезенные из Москвы: те же трофеи кремлевских палат (доспехи, хоругви, оружие), крест с колокольни Ивана Великого... Ну а во-вторых, это, скажем, «потеряшки» солдат и обоза. Я выскажу свое личное мнение, основанное на материалах, изученных мной. Скорее всего, казна Наполеона как минимум благополучно добралась до Варшавы. Французский император еще несколько лет ставил на уши всю Европу, а армии нужно было платить и откуда-то брать деньги.

А что касается культурных ценностей, они, по моему мнению, были частично спрятаны и уничтожены, разграблены казаками еще до переправы на Березине — возможно, в районе реки.

У меня на этот счет есть свои догадки, но они требуют серьезных экспедиций и встречного желания ученых, занимающихся данной проблематикой. Но самая главная проблема, о которой почему-то не пишет пресса, — это месторасположение захоронений погибших. За три дня на нескольких квадратных километрах, по некоторым данным, погибло до 50 тысяч человек с обеих сторон. И до сих пор не обнаружена ни одна могила с останками погибших.

Баржа с загадкой и 500-летняя лодка

Среди находок Лихачева не только вещи, посуда, но и целые корабли. На Березине в черте Борисова он обнаружил несколько внушительных деревянных торговых судов-байдаков, на которых, по одной из версий, вниз по течению возили соль, а на Нарочи под водой нашел огромную баржу. Эта история и вовсе похожа на настоящее расследование.

— Во время одной из обычных акций по очистке водоемов, которые я провожу уже 20 лет, мы разбили лагерь на Нарочи, тогда кто-то из местных показал мне статью краеведа Геннадия Малышева, исследовавшего бои Первой мировой в этом регионе. В ней рассматривался вопрос речной флотилии, которую русские войска хотели задействовать для контрнаступления в рамках Нарочанской операции. Впоследствии мне стало известно, что в деревне Кочерги находилась база бронекатеров, которые по заказу царя сделали в США.

Поскольку я прекрасно знал Нарочь и общался с местными рыбаками, спасателями, я услышал от одного знакомого, что около деревни Никольцы под водой находится затонувшая баржа.

Я решил проверить. В течение нескольких часов мы вместе с ребятами ее обнаружили. Баржа 12 метров в длину и почти 2 в ширину. Но как она там оказалась и почему? На этот счет возникло много вопросов.

Лихачев стал дополнительно искать информацию, даже наткнулся на полный список нарочанских бронекатеров, фамилию и фото командира флотилии, которую кто-то выставил на аукцион. Что касается этой баржи, то, по одной из версий, она может быть частью понтонной переправы русских войск, перевезенной из Риги. После войны она использовалась как пристань.

Что касается бронекатеров, об их потере во время операции ничего не известно. Вполне возможно, что после завершения боевых действий их установили на платформы и увезли по узкоколейке.

— Надо ли поднимать баржу? Это решать не мне. Достать не проблема, — размышляет Андрей. — Проблема в том, чтобы законсервировать, реставрировать и найти место для экспонирования. Иначе зачем ее доставать? Но я не думаю, что на такую посудину найдутся средства.

Что показательно, это не самое удивительное судно, к которому приложил руку Лихачев. Несколько лет назад в Ивьевском районе из Немана он вместе с товарищами поднял древнюю лодку, которой, согласно исследованиям, порядка 500 лет. Об этой находке рассказал местный житель, заметивший, как из обмелевшего Немана торчит непонятный остов. После разведки организовали экспедицию, во время которой 8-метровый челн достали на берег.

— Эта лодка-долбленка оказалась частью старой переправы, существовавшей в деревне Николаево, — рассказывает Андрей. — Возможно, ею когда-то, во время одной из войн, пользовались в том числе шведы. Если бы мы не достали лодку, ее бы унесло дальше и поломало льдами. Сделав анализ в лаборатории, мы узнали, что этому челну 500 лет. Сейчас он находится в одном из научных институтов, произведена частичная реставрация, но есть проблемы с сохранением. Все-таки сохранность дерева — это большая проблема.

Беларусская креветка и бивни мамонта

Андрей Лихачев участвовал не только в археологических раскопках. Он один из немногих беларусов, кто под водой видел мизиду — креветку. Это ракообразное пришло к нам с ледником и, что любопытно, проживает лишь в нескольких наших озерах. Одно из них — Волосо Южный под Браславом, глубина — больше 40 метров.

— Проблема заключалась в том, что специалисты, которые изучают реликтовых ракообразных, живущих на больших глубинах, мизид ловили сачками, опуская их на глубину. На основе такого лова они готовили данные о численности. Во время экспедиции я снял на видео, как работает их сачок. Облако креветок, которое паслось на дне, от трала отплывало, и в него попадала незначительная часть. Так что во время исследования были сделаны корректировки в численности этих обитателей, что очень важно. Эти креветки — индикатор чистоты воды, так как на дне собирается вся химия и мусор. Чисто ли там? Не знаю, давно туда не нырял, но надеюсь, что они живы.

— Интересно, как они выглядят?

— Почти прозрачные. Они маленькие — до двух сантиметров в длину. Мизида — стопроцентная креветка, но только очень миниатюрная.

А вот недавняя история. Во время разработки залежей мореного дуба в реке Сож подводники обнаружили череп шерстистого носорога. Об этом узнали антропологи, предложив исследовать местность. В итоге, как говорит Лихачев, за несколько часов на глубине от 3 до 5 метров дайверы нашли целый зоопарк: зубы мамонтов, бивни, кости первобытных лошадей, а вперемешку с ними — красивые части древней керамики. И это один из ближайших объектов, куда Лихачев с товарищами планирует отправиться на дополнительное обследование.

Что интересно, за участие в подводных раскопках и свою помощь Лихачев не получает ни копейки, хотя клуб «Морской пегас» даже заключил соглашение о развитии подводной археологии с нашим Институтом истории. Что же тогда подталкивает Лихачева из года в год участвовать в этих экспедициях, которые приносят лишь денежные убытки?

— Кому-то интересно просто нырять и смотреть на рыбок, кто-то преодолевает себя и глубины, а мне интересно исследовать. Да и дайвинг с научными целями сегодня во всем мире набирает обороты, и мы не исключение, — говорит собеседник. — Каждый новый объект пополняет наши знания по истории и культуре нашей страны. Это ребус, загадка, которую интересно разгадать. Это, наверное, способ моей постоянной самореализации. Конечно, хотелось бы, чтобы затраты на это дело окупались, но, к сожалению, пока мы волонтерим исключительно за свой счет. Но меня греет результат, и мне совершенно не стыдно за ту работу, которую я с соратниками выполнил.

Кстати, я не против новых лиц в нашем деле, открыт к сотрудничеству по теме подводной археологии, и, если кому-то действительно интересна эта тема, — может связаться со мной.

Сейчас я сосредоточен на том, чтобы результаты, полученные в экспедициях, становились кирпичиками фундамента для дальнейших исследований.