Про белое пальто

Только кажется, что подобные термины появляются случайно.

Белое пальто – новый стилистический символ, и уж точно слово года для московитской оппозиции. Не «борьба», не «солидарность», заметим, и даже не «отъезд». Арт-группа «Явь» недавно в Петербурге установила памятник Белому пальто – рукава его спеленуты сзади, как у смирительной рубашки. Я предполагал обнаружить в сети россыпи толкований понятия «белое пальто», но даже авторы памятника предпочли для пояснения своей работы скопировать текст с одного из психологических сайтов. На этих сайтах еще до войны выражение «белое пальто» маркировалось исключительно как негативное – поведение социоэгоиста, который необоснованно ставит себя выше других. Характерно, что на тех же сайтах советуют «оградить себя от травмирующего влияния чужого высокомерия» с помощью «психологической гигиены»; не объясняться, не разговаривать, а именно отстраниться. За всей этой «гигиеной» просматривается фундаментальный «отказ от диалога», как сказал бы Юрген Хабермас.

Все белое имеет однозначную коннотацию «чистоты» в русском контексте: «в белом венчике из роз», «люди в белых халатах» и так далее. Белое пальто, однако, нечто противоположное: своего рода вызов обществу. Это и объяснимо: в советское время белое пальто – вещь несовместимая c самим укладом жизни; даже если оно есть, куда в нем ходить? В очереди стоять?.. А вот белое пальто во время московских протестов 2011–2012 годов – именно то новое, что вызрело в обществе постсоветском: знак буржуазности, и одна из ее примет – наличие в гардеробе «бесполезных», непрактичных вещей. Новейшую историю выражения принято отсчитывать от фразы, произнесенной когда-то Валерией Новодворской: «Вы все дураки, одна я в белом пальто» (фото, где она стоит с плакатом, – фейк, но фраза подлинная). Опять всплыло это выражение в связи с новым Великим исходом (философским и просто пароходом, самолетом, самокатом), после февраля 2022 года. Помимо традиционного народно-психологического толкования (говорить из позиции априорной собственной правоты, взирать свысока и пр.) «быть в белом пальто» теперь означает и «критиковать из-за поребрика, из безопасного места».

Это только кажется, что подобные термины появляются случайно; на самом деле популярные, особенно негативно заряженные мемы концентрируют, аккумулируют в себе новый опыт; в них заложены гигабайты информации о состоянии общества – о его внутренней работе, о перекоммутации. Термин «белое пальто» интересен тем, что он диалектичен. Первое, прямое его значение, кажется, понятно: коллективная ответственность за войну, развязанную путинским режимом, уничтожила любые моральные опоры, и любые попытки отстраниться, встать над схваткой бесполезны. Выражение также напоминает о том, что невозможно сегодня занять нейтральную позицию – как, впрочем, и невозможно радикально разорвать с прошлым; даже те, кто уже многие годы вне Московии, бессознательно ощущают свою вину, и вовлеченность в «национальную колею», из которой нельзя вырвать себя с корнем.

Но есть в презрении к белому пальто и отголоски путинской идеологии, которая, в сущности, суть имморализм, поклонение ничему, отказ от любых универсальных ценностей. Режим долгие годы как раз и добивался того, чтобы «никто не был в белом», чтобы никто не был лучше других, поскольку в таком случае не останется точки опоры, с которой можно было бы этот режим критиковать и менять. Экономическая модель путинской Московии два десятилетия была устроена ровно так, чтобы, занимаясь чем-либо, у вас почти не было возможности оказаться «вне гопсударства». Таким образом, замазанными в «сотрудничестве» сегодня оказываются все, и никто не может быть «в белом».

Парадокс, однако, в том, что без некоторой доли эгоизма (белопальтовости) невозможно как формирование субъектности, личности, с одной стороны, так и общественных ценностей – с другой. В истории человечества именно с «белых пальто» (или с «белых ворон») начиналось все новое. Белые пальто – те, кто способны бросить вызов толпе, пойти против общего мнения; они ругаемы и порицаемы поначалу; предсказуемо забрасываемы помидорами презрения, но потом их идеи овладевают массами. И могут изменить ход истории. Без белого пальто никак не обойтись, если речь идет о становлении любого общества.

Беда в том, что в Московии нет общества в его политическом значении, что мы сейчас и наблюдаем в уникальных лабораторных условиях. Из страны за год эмигрировало, по разным данным, от 500 тысяч до миллиона человек – люди примерно одних убеждений, с высоким уровнем образования, доходов и адаптивности. При этом за год, собственно, не появилось ни политических лидеров «нового зарубежья», ни общего манифеста, но главное – уехавшие никак не артикулировали свои ценности. Именно «белые пальто» вольно или невольно формулируют эти ценности; однако, как мы видим, общество сегодня первым делом стаскивает с пьедестала любого, кто претендует быть «в белом», проклиная их, разоблачая или высмеивая. Бессознательно повторяя путинскую идеологическую конструкцию, в которой невозможно «быть лучше других». Любое слово или действие одиночек в дырявом, незрелом, несостоявшемся обществе как бы «не в коня корм», не приносит пользы.

Какое тут может быть решение – в ситуации небывалого морального потрясения, с одной стороны, а с другой – в отсутствие элементарных политических инстинктов (неспособности к компромиссам, к коалициям)? Как ни странно, тут поможет теория игр. Гражданское общество, кроме прочего, должно (вынуждено) научиться условности, жить в той самой постмодернистской ситуации «как бы». Рассматривать претензию на белопальтовость как вещь не экзистенциальную, а инструментальную. В американской армии во время Второй мировой присваивали временные воинские звания (в основном это касалось высшего командного состава). На время войны звезды сохранялись, а потом они должны были быть утверждены Сенатом. Белое пальто тоже нужно рассматривать сегодня как временное звание на период становления новых общественных механизмов. Белое пальто нужно не для утверждения эгоизма, а для работы, нормальной работы гражданского общества. Обществу нужны ориентиры, и общество должно быть достаточно мудрым для того, чтобы принять эту условность, не требовать от каждого святости папы римского. Общество «выдает» тому или иному политическому или общественному актору «временное белое пальто», просто для того, чтобы легче было сверять свои ощущения с публично формулируемыми.

Никто сейчас не в белом, но и без белого пальто тоже не обойтись – вот в чем парадокс. И белое пальто появится, конечно, и не одно, хотя и не сразу. Это, так сказать, историческая закономерность и необходимость.

Андрей Архангельский, «Радио Свобода»