«Покупают за три копейки, а продают за 250 рублей»

Как беларус с практически нулевым бюджетом открыл свое дело.

«Я смотрел на старую мебель и представлял, как неплохо она могла бы вписаться в современный интерьер, если дать ей второй шанс», — говорит Павел, основатель мастерской FB Workshop. Сюда приезжают кресла-циркули, журнальные столики-«триножки», комоды из гарнитура «Магнолия», радиолы Rigonda и другие предметы мебели, точь-в-точь как в квартире у бабушки, чтобы выйти совсем другими. Onliner.by рассказывает, как поверить в новую жизнь старых вещей и открыть свое дело.

«Поверил, что старая мебель — это крутая тема»

Все началось с переделки бабушкиной прикроватной тумбочки. Ни мастерской, ни оборудования тогда не было. Теперь рабочее пространство Павла находится в агрогородке Гатово под Минском.

— Дизайн тумбочки мне понравился, но в мой интерьер она не вписывалась. Цвет махагон и полированный блеск однозначно нужно было убирать. Немного пошаманил — все получилось, — рассказывает Павел. — Второй предмет, который переделал сам, — кресло. Оно тоже у меня в квартире стоит. Потом родители попросили отреставрировать журнальный столик для дачи. И завертелось.

Так к списку увлечений, где до этого были коллекционирование виниловых пластинок и диджеинг, добавился редизайн обшарпанных стульев, потертых кресел и скрипучих тумбочек. Реанимацией старой мебели Павел занимался на даче в свободное время, в основном по выходным. С понедельника по пятницу ездил в офис — тогда он работал менеджером в компании, которая продает лакокрасочную продукцию. Это и помогло разобраться в плюсах и минусах мебельных лаков, масел, красок и другой «химии».

— По работе я часто ездил на мебельные производства, поэтому была возможность общаться со специалистами-практиками. Если видел, что с какой-то вещью сам не разберусь, подходил, задавал вопросы, просил объяснить технологические нюансы, — говорит Павел. — Много читал по теме, интересовался, вникал.

Со временем домашний запас мебели б/у закончился, ведь, чтобы освоить азы новой профессии, нужна была практика.

— Начал мониторить сайты «купи-продай». Нашел два классных кресла: простой дизайн, деревянные подлокотники и ножки. Забрал за бесценок, отреставрировал, но мне они были не нужны. Решил продать. Опубликовал объявку в интернете, и мне написал молодой человек, который искал что-то похожее. Повез кресла к нему домой показать, как они смотрятся в интерьере. Он глянул — и сразу же: «Забираю!»

Запомнилось его рассуждение, почему восстановление старой мебели — это крутая тема. Так эти вещи продолжают жить, а вместе с ними — и наши воспоминания. Это прозвучало как напутствие. Когда он спросил, планирую ли я заниматься этим делом профессионально, я и сам не знал, да или нет, но задумался…

На этот вопрос Павел ответил себе примерно через полгода.

— Пришел момент, когда нужно было выбрать: или начинаю свое дело, или остаюсь в офисе. Это был 2019 год. Я понимал, что если ничего не поменяю, то дальше — износ. Но задумался о финансах. Спрашивал себя: если уволюсь, как выйти хотя бы на те деньги, которые зарабатывал? Посоветовался с супругой. Она поддержала: «Не попробуешь — не узнаешь». И я рискнул.

Постепенно хобби стало профессией. Для начала Павел оборудовал рабочее пространство на даче и занимался переделкой старой мебели там. Но вскоре стало понятно, что нужно искать более подходящее место: ближе к Минску. Так мастерская FB Workshop переехала в Гатово.

«Был без бизнес-плана и с почти нулевым бюджетом»

Обустройство мастерской — процесс непрерывный. Принцип такой: сделал заказ, получил оплату, часть потратил на жизнь, часть вложил в развитие дела.

— Начинал без бизнес-плана и практически с нулевым бюджетом. Да я и не отношусь к своему делу как к бизнесу. Масштабы не те. То, чем я занимаюсь, скорее творчество.

Список необходимого оборудования и материалов все время в процессе обновления.

— Первое, что я приобрел для работы, — это шлифмашинка. Потом промышленный пылесос. С учетом того, что часто приходится снимать старый лак, суперважная вещь — промышленный фен. Работы, связанные с покраской, выполняются с помощью краскопультов, — Павел объясняет, без какого оборудования не обойтись. — Инструмент покупаю постепенно. Чем больше узнаю о восстановлении мебели, тем больше всего надо.

Мастерская «заточена» на работу с деревом. Здесь снимают потрескавшийся от времени лак или потускневшую краску, шлифуют старые и выпиливают новые детали, обновляют цвет мебели.

— Пыльно здесь всегда, нечем дышать — иногда. Когда плавишь старый лак, буквально слезы из глаз идут, такой едкий запах. Но я привык, работаю в защитной маске.

С текстилем разбирается швея, она кроит ткань и шьет чехлы для мебели. Но ее рабочее место расположено в другом помещении.

«Покупают за три копейки, а продают за 250 рублей»

Формат мастерской подсказала мода на советский винтаж в интерьере.

— Работаем с мебелью, которая подпадает под определение mid-century modern, или «модерн середины века», — уточняет Павел.

«Википедия» подсказывает, что это направление в искусстве середины XX века проявилось в скульптуре, дизайне и архитектуре. Отличительные черты — четкие линии, органические формы, минимализм в декоре.

— Наш период — это 1950—1980-е. Дизайн советских вещей тех лет перекликается с датским, немецким, американским. Сегодня на эту мебель есть спрос. Все, что сделано до 1950 года, не наша тема. На свой страх и риск за антиквариат не берусь. Моих навыков и знаний здесь может не хватить.

За последнее десятилетие отношение к бабушкиной мебели сменилось с пренебрежительного «Кому надо это старье?» на одобрительное «Какой стиль!». Следом за дизайнерами тенденцию уловили перекупщики: они находят популярные предметы мебели по бросовым ценам, а продают значительно дороже.

— В декабре написала заказчица из Бреста. Она нашла на интернет-площадке чехословацкое кресло, созданное известным дизайнером Иржи Йироутеком. Прислала фотографию предмета, советовалась, покупать или нет. Посмотрел. Дизайн — топ, состояние — убитое, цена — 250 рублей за одно. Ответил, что нужно брать, но не за такие деньги. Скорее всего, оно куплено за три копейки у какой-нибудь бабушки, а перепродается за 250 рублей, — говорит Павел.

Винтажные кресла 1960—1970-х годов сегодня пользуются особым спросом. На барахолке встретилось объявление о продаже 50-летнего старичка за 130 рублей, торг уместен. Но, если очень повезет, можно заполучить желанный экземпляр бесплатно. Бывает и так.

— На этапе создания мастерской нужно было заполнить склад предметами под восстановление. Тогда активно мониторил интернет-площадки. Что-то покупал, а что-то забирал по объявлениям «отдам даром». Приехал по одному такому за гарнитуром, в квартире уже начался ремонт. Строители показывают на стену: «Ковер нужен?» Сняли, на обороте написано, что сделано в ГДР. В химчистку сдал. Состояние идеальное. Постелил дома, правда, собака над ним уже поработала, бахрому потрепала.

А прошлым летом выхожу на балкон. У нас в доме как раз меняли лифты, поэтому под окном стоял здоровый металлический контейнер для строительного мусора. Вижу, жена подъезжает к дому, выходит из машины, в руке телефон. А звонила она мне — сказать, что кто-то выбросил кресло. Разговариваю с ней и как раз смотрю на него с балкона, оно в контейнере стоит. «Будешь забирать?» — «Уже спускаюсь!»

«Любимый момент — когда вещь возвращается к заказчику»

В основном в мастерскую попадают предметы советского массмаркета, которыми беларусские семьи пользовались в 1950—1980-е. Но встречаются и редкие вещи середины прошлого века. И если со спасением первых все плюс-минус понятно, то со вторыми бывают вопросы.

— Одна очень крутая вещь недавно нашла новый дом. Это кресло-шезлонг. Выкупил его рублей за 100 у владельца, но пришлось поторговаться… Литовский дизайн, 1959 год. Фишка этого предмета в том, что предусмотрен механизм, с помощью которого меняется наклон спинки. Но он требовал реставрации, детали были частично утрачены. Для типовых предметов в таком случае ищем «донора». У него берется потерянная или сломанная деталь. С редкими вещами сложнее. Универсального решения нет, каждый раз надо что-то придумывать.

Стоимость реставрации зависит от модели и сложности конструкции предмета мебели, а вот от степени потрепанности — едва ли.

— Вещь в любом случае сначала разбирается, и только потом каждая деталь реставрируется. Были случаи, когда к нам приезжали такие убитые кресла, которые, казалось, только на свалку отнести, но мы приводили их в чувства. Владельцы потом удивлялись: «Как вам это удалось?»

Цена на реставрацию кресла начинается от $170 по курсу плюс ткань. Цены на текстиль — от $10 по курсу за погонный метр (на кресло уйдет около двух). Обновить обшарпанный стул обойдется примерно в $90.

«Да за такие деньги можно новую вещь купить!» — к этой реплике в мастерской привыкли.

— Купить можно, вопрос — что и какого качества. Мебель из массива никогда не будет стоить дешево. Предметы, с которыми мы работаем, лет 60 прослужили и еще столько же прослужат. Но реставрация не только об этом. У старых вещей есть своя ностальгическая история. Недавно одна женщина обратилась с запросом восстановить нерабочую радиолу. Решила сделать такой подарок мужу на день рождения. Для них это какая-то особенная вещь из молодости.

Пока держится спрос на ностальгию, в мастерской есть над чем работать.

— За последнее время самым загруженным месяцем стал ноябрь прошлого года. Видимо, все старались завершить ремонты до Нового года. Тогда более 20 предметов сделал, но пришлось попотеть. Если появляется свободное окошко, то беру вещь из наших складских запасов, реставрирую для свободной продажи.

В ближайших планах мастерской — расширить команду на два-три человека. Запрос не просто на хороших работников — специалистов в столярном деле, покраске и реставрации — нужны те, кто горел бы темой восстановления винтажной мебели.

— Мой любимый момент — когда реставрация закончена и вещь возвращается к заказчику. Люди настолько по-разному реагируют. Одна женщина, которой мы делали два кресла и две тумбы, так растрогалась, что заплакала. Кто-то начинает вспоминать детство: «Из этого буфета бабушка доставала тарелки для гостей».

Меня вдохновляет, что я работаю с предметами, у которых есть история. И круто, что она продолжается.