«На меня вышла самка дикого кабана с детенышами, а я ее решила снять в этот момент»

Как беларусский врач-нефролог нашла эмоциональную перезарядку в фотографировании природы.

Когда заканчивается смена в больнице, минский врач-нефролог Инна Субботина заходит в кабинет, снимает белый халат и переодевается. В полевую одежду, высокие резиновые сапоги, набрасывает на плечи восьмикилограммовый рюкзак с фотоаппаратом и едой. Все – теперь она готова ехать в любую точку страны, чтобы снять, как свиристель срывает с ветки ягоду или как высоко в небе летит бургомистр. Фотография – это многолетнее увлечение Инны, природа помогает ей расслабиться и привести мысли в порядок. Сколько часов она может провести в засаде в ожидании хорошего кадра? Почему не расстраивается, если проехала тысячу километров, но так ничего и не смогла сфотографировать? И тяжело ли быть сторонним наблюдателем дикой природы, когда на твоих глазах хищник нападает на жертву? Об этом и не только Инна Субботина рассказала в интервью «Смартпресс».

Как врач стал фотографом?

- Моя основная профессия - врач-нефролог отделения гемодиализа. А фотографией увлекаюсь с детства: в 14 лет купила свою первую пленочную камеру. И понеслось, - рассказывает Инна. - Иногда кажется, дикая природа увлекала с рождения. Я выросла на Нарочи, в Мяделе. Помню, как маленькая сбегала из дома к реке, ложилась в сугроб возле речки и наблюдала за плавающими утками. Когда приезжала на каникулы в деревню, окуналась в совершенно другой мир. Пока рано утром на лошади ехали с бабушкой и дедушкой на сенокос, перед глазами проходила вся жизнь дикой природы.

- У вас возникала мысль повторить какой-то яркий кадр, увиденный в детстве, сейчас, когда в ваших руках уже профессиональная камера?

- Я так и сделала, - улыбается Инна. – Мне нравилось ездить на сенокос лишь потому, что утром всегда дорогу перебегала лиса – она шла на водопой.

И несколько лет назад удалось снять похожий кадр.

«Нельзя сказать птице: «Лети на ту ветку, там красивый свет и хороший ракурс»

– Есть ли в Беларуси место, откуда фотограф всегда возвращается с удачным кадром? Для орнитологов такой рай в Турове, а для вас?

- Поддерживаю, это и мое самое любимое место. По эмоциям его никто не может обогнать. Когда впервые попала в Туров весной, замерла от красоты. Там такое буйство красок! И с того момента стала увлекаться бердвотчингом (наблюдением за птицами), познакомилась с единомышленниками и вышла совершенно на другой уровень. Туров в период миграции птиц – удивительный, там целые воздушные коридоры, по которым они пролетают.

- Самые крутые кадры – это те, где вы заранее продумали сюжет и композицию? Или лучшие фото снимаются случайно?

- В основном, случайно. Как это происходит? Когда гуляю с камерой, все время держу ее в руках, чтобы не пропустить интересный момент. Например, недавно поехала в Дрозды, я же не знала, чем закончится прогулка. А на деле увидела охоту ястреба на скворца. Запланировать такой сюжет невозможно. Как правило, динамичные, курьезные, смешные фото получаются, когда ты смог подловить нужный момент. Нельзя сказать птице: «Лети на ту ветку, там красивый свет и хороший ракурс». Так не бывает.

- Вы снимаете птиц три года. Не было мысли, что все сюжеты уже себя исчерпали?

- Предела не существует. Каждый раз – новое видение. В другом ракурсе, свете, локации.

- У фотографа дикой природы есть правила, которые он не может нарушать?

- Конечно, ни один кадр не должен подвергать риску объект съемок. Например, в момент гнездования птиц я не должна ставить их под угрозу. Если птица летит прямо на меня, а я ее снимаю – в этот момент она беззащитна. Птица, сосредоточив внимание на мне, может пропустить атаку хищника. Поэтому не снимаю возле гнезда. Ни одна фотография не стоит гибели птицы.

«Чтобы заманить мохноногого сыча, пришлось взять его игрушечную копию»

- Как вы выбираете место для съемок?

- Есть чат бердвотчеров, который объединил людей с общими интересами и увлечениями. Одни наблюдают за птицами из биноклей, другие – с помощью камер. И все мы делимся находками в мире птиц. Кто-то вне сезона увидел снегиря – это же мечта!

Как-то подруга из Россонского района рассказала, где у них можно встретить мохноногого сыча. Снять его – большая редкость и удача. И вот они с мужем подарили мне на день рождения долгожданную съемку. Ночью повезли в лес… к мохноногому сычу. Не было никаких гарантий, что он вообще прилетит. Но мне повезло. Правда, чтобы заманить сыча, взяли его игрушечную копию, сделанную из войлока. Включили звук, который он издает, и стали ждать. Мохноногий сыч прилетел. И тут же стал драться с «соперником». Он так молниеносно нападал на игрушку, что снять битву было нереально. Но потом птица села на соседнюю ветку и мне удалось ее сфотографировать. Это полный восторг! Кстати, в «Заимку Лешего», где живут мои друзья, за уникальными кадрами приезжают многие фотографы.

- Не все же ваши поездки в живописные глубинки заканчиваются так удачно, да?

- Можно проехать тысячу километров в обе стороны и не снять то, чего хотел. Нужно понимать: если птица не прилетит, это не трагедия. Да, ты тратишь свое время, деньги, но это всегда поездки на удачу. Зато получаешь удовольствие от общения с людьми, видов природы, звуков. Однажды гонялись за оляпкой. Узнали, куда она прилетает, приезжаем туда с компанией, простояли на морозе более шести часов, а ее нет. В реке поднялся уровень воды, следов лапок на бревне нет. Значит, улетела.

- Это вас так орнитологи подтянули в знаниях дикой природы? Или сказывается детство, проведенное на Нарочи?

- Чем больше общаешься с увлеченными людьми, тем больше узнаешь мир дикой природы. Выезды и наблюдение за птицами дают колоссальный опыт, начинаешь многое понимать. Плюс когда-то окончила Академию бердвотчинга Kryly.by.

«Отсняла 268 разных птиц»

- Инна, как выглядят ваши сборы в очередное путешествие за птицами? Есть какая-то специальная одежда и резиновые сапоги?

- Иногда фотоаппарат беру прямо в больницу, он лежит в рюкзаке и дожидается, когда закончится смена. Потом переодеваюсь в полевую одежду, беру сапоги и готова ехать в любую точку. Кстати, резиновых сапог много: рыбацкие, до пояса, до колена. Например, когда разливается море Геродота (так называют место в пойме Припяти, где встречаются реки Припять, Горынь и Льва), переодеваюсь в специальный непромокаемый комбинезон. В нем можно зайти в воду по пояс. Главное - знать местность и не оступиться.

- Знаете, сколько за день можете пройти в руках с фотоаппаратом?

- Ходить приходится много: от 13 до 20 километров. Если меньше 13, то это считается легкой прогулкой.

- За годы съемок вы уже выучили всех птиц?

- Да, но всех не видела. Я же постоянно читаю справочники, прослушиваю голоса. Чтобы знать, на что обращать внимание. В личном списке отснятых птиц – 268.

- Инна, какая птица самая сложная для съемки?

- Все дикие, которые не приучены к кормушке. Тут еще вопрос, в чем сложность. Например, к аисту можно подойти близко, но его так много раз снимали, со всех ракурсов, что сложно зафиксировать что-то необычное. Но мне удалось заснять уникальный момент – как аист поит водой птенцов.

Мы были на большой машине, стали на подножки и сделали удачные кадры.

«На меня могла напасть самка дикого кабана, а я ее решила снять в этот момент»

- У вас есть серия фото, где ястреб нападает на скворца. Кажется, эта история длилась ни одну минуту, раз вы смогли заснять все эмоции жертвы и хищника. А как было на самом деле?

- Обычно все происходит молниеносно, поэтому снимки могут выйти не такими эмоционально окрашенными. Но именно эта битва длилась долго - минут двадцать. Скворец оказался для хищника достаточно крупным, непростой добычей, жертва боролась до конца. Наблюдать за этим было сложно.

- Вы прямо сорвали с уст следующий вопрос. Как вам роль стороннего наблюдателя дикой природы? Не возникает в такие моменты желание спасти жертву?

- И хоть скворец кричал, понимала: нельзя вмешиваться в охоту хищника. Для ястреба это обычная история, он так делает каждый день. Но так случилось, что в тот момент я оказалась рядом. Можно ли было отбить скворца? Он уже был смертельно ранен когтями хищника и не выжил бы. А ястреб, потратив силы и энергию, остался бы без еды и мог умереть. И даже понимая это, было крайне тяжело наблюдать за птицами.

- Вы рассказывали, что стараетесь не подвергать птиц опасности во время съемки. А лично у вас были такие моменты, когда думали, что распрощаетесь с жизнью?

- Было, и не один раз. Правда, это не связано со съемкой птиц. Однажды поехала зимой фотографировать зубров. Они стояли достаточно далеко, решила подойти в надежде, что они отступят, услышав шорох. Но не тут-то было. В какой-то момент стало понятно: дистанция слишком небезопасная, по сугробам далеко не убегу. К счастью, обошлось.

Еще раз перепугалась, когда шла по лесу, раздался треск и навстречу из кустов вышла самка дикого кабана. За ней стояли малыши.

Она посмотрела на меня, видимо, не увидела угрозы - ушла. Но чего я только не передумала в тот момент! Искала глазами деревья, куда можно забраться. Их не было. Если честно, если бы самка в тот момент разозлилась, меня бы уже ничего не спасло. И что я сделала? В голове пронеслось: «Чего стоишь, глупенькая? Снимай давай!» И сняла же.

- И даже после таких приключений вы все равно собираете в выходной день восьмикилограммовый рюкзак с техникой и едой и едете в самые непроходимые места страны?

- Фотография дает эмоциональную перезарядку. Хочется добра и света.