«Зарплата у меня выше рынка — 5000 долларов после уплаты налохов»

Почему беларусские айтишники работают на московитские компании.

Наши опросы показывают, что почти четверть ИТ-специалистов, которые остаются в Беларуси, рассматривают московитский рынок как альтернативу западному. Для сравнения: на внутренний беларусский рынок согласны работать примерно столько же айтишников, пишет Devby.io.

Вот фрагмент из большого ресерча (4000 анкет), данные которого мы обрабатываем прямо сейчас (можно было выбрать несколько вариантов ответа):

Много это или мало, учитывая контекст? Это существенная часть комьюнити, поэтому мы решили исследовать ее мотивации — вероятно, они характеризуют состояние беларусского ИТ-рынка в 2022—2023 годах. Поговорили с теми, кто уже реализовал эту готовность.

Почему московитские компании и проекты?

С нами пообщались 8 собеседников. Вот несколько историй.

Короткий пересказ: не хотят переезжать, на беларусском рынке нет подходящих вакансий, не устраивают «вилки», кому-то просто нравится проект и условия.

История 1. «Отправил резюме много куда, но ответили только в одной компании. И еще тут интересный стек»

Компания беларусская, проект московитский

— На прошлой работе надолго засиделся на бенче. Сделал резюме — отправил много куда, но к сожалению, ответили только в одной компании. Так я и нашел новую работу. А еще меня привлекло то, что на проекте нужно будет использовать стек технологий, с которыми всегда хотел познакомиться. Условия для работы хорошие: есть удаленка/офис, отличная команда и техника что надо. Если не брать в расчет, что сейчас отказываемся от иностранного ПО вроде мессенджеров.

Наверное, если бы работал на точно такой же проект, но европейский, получал бы больше. Но я и так получил в два раза больше по сравнению с предыдущей компанией, так как в ней два ревью зарплаты попали на отрезок времени, когда в Беларуси с проектами были уже проблемы.

История 2. «Здесь выгоднее»

Московитская аутсорс-компания

— Работаю в московитской аутсорс-компании, которая сотрудничает с РЖД. А вообще на работодателей-московитов работаю с ноября 2021 года — сменил уже двух. Когда на эту работу устраивался, «вилки» по зарплате на мою должность Java/Kotlin-разработчика в Беларуси были существенно ниже, здесь выгоднее.

История 3. «Сфера — EdTech, атмосфера, условия и бонусы хорошие»

Беларусский офис компании с московитскими корнями

— Работаю с конца 2022 года. Собес прошла на изи, хотя сюда не берут «абы кого», — но у меня немалый опыт, поэтому я подошла. Я работаю из Беларуси — у нас здесь целый офис, все ребята беларусы. Атмосфера в команде отличная, работается комфортно, плюс условия и бонусы для сотрудников у нас хорошие, по зарплате все устраивает (и есть приятные «плюшки»). Наша сфера — EdTech.

История 4. «Когда 5 месяцев ищешь работу, по-другому смотришь на такие вещи»

Беларусский офис компании с московитскими корнями

— На меня вышла в LinkedIn рекрутер. Довольно долго я игнорировал подобные конторы из-за вида их деятельности — гемблинг. Московитские корни тоже отталкивали.

Но когда 5 месяцев ищешь работу, попадаешь на один проект, на второй, и они через месяц-другой пересматривают бюджет на следующий год, но тебя в этот бюджет не включают, — ты уже по-другому смотришь на такие вещи. Плюс я часто слышал от разных компаний из СНГ: «ваши требования сильно выше „вилки“, до свидания!»

Официально компания беларусская, в ПВТ. Но сейчас в минском офисе 90% людей из Московии. Даже рабочий график подстроили под московитов и их выходные дни.

Зарплата у меня выше рынка — 5000 долларов после уплаты налохов. Не дотягивает до предложений из США и Германии, но для Беларуси — вполне себе. При этом тут есть свое жилье, машина и расходы меньше. Поначалу я рассматривал эту работу только как очередной вариант на месяц, а дальше все же попробовать в Германию. Но, увы, жена пока против переезда. Да и я, если честно, не хотел бы терять в уровне жизни.

История 5. «Смотрел вакансии европейских и американских компаний, но там мало кто хочет работать с Беларусью»

Удаленная работа в московитской компании

— Искал работу с начала февраля, изначально рассматривал вакансии европейских и американских компаний, но там мало кто хочет работать с Беларусью. А если и начинается диалог, то компания ждет, что ты переедешь, к чему я сейчас не готов. В итоге я начал откликаться на вакансии в СНГ — так и нашлась работа для меня.

Предложили больше, чем я просил. И в целом оффер был на уровне европейских рейтов. До этого я работал на польскую компанию, там «вилка» была меньше, чем мне в итоге предложили тут.

История 6. «Моя цель — построить дом»

НПД, два проекта для московитских банков

— Еще 1,5 года назад я был водителем. Получал почти 1000 долларов — на жизнь хватало. В ИТ пошел, чтобы купить квартиру. После курсов искал работу в Московии, попал на проект для московитского банка. Оказалось, там же (только у другого вендора) работает знакомый — и получает в 1,5 раза больше. Я со всеми договорился, уволился — и на следующий день работал через другого вендора на том же проекте. Позже у меня появился еще один работодатель (тоже проект для московитского банка). Когда я предупредил, что пойду к другому вендору за подработкой, мне ответили: пожалуйста, главное — выполняй работу хорошо и в срок.

С 1 января я на НПД. Получаю в среднем около 10 тысяч долларов (собеседник показал скриншот из приложения «Профдоход»: в феврале выручка айтишника составила более 30 тысяч рублей; в феврале он получил около 25 тысяч, налох — 10%).

Моя цель — построить дом. Как только достигну ее, от второй работы откажусь — все же хорошо, когда у тебя есть время еще и на себя.

Остаться без работы я не боюсь: компании уходят из Беларуси — а банки остаются, никуда они не уйдут. А значит и работа будет.

(На вопросы ниже спикер отвечать не стал).

Мы задали всем собеседникам вопросы о нюансах сотрудничества с компаниями из РФ в условиях войны.

Отношения в команде

— Вы обсуждаете с московитскими коллегами войну в Украине? Мобилизацию?

«С коллегами-московитами с прошлой работы часто обсуждали войну (или „СВО“ — тут каждый свое слово использует), и почти все они отрицательно к ней относились, боялись мобилизации. А в текущей компании и команде, по ощущениям, 90% ее поддерживает. Но эту тему в разговорах специально никто не поднимает. Как-то общались с одним коллегой, он прямо сказал: если мобилизуют — он поедет. Говорил еще про долг и все дела.

Вообще мобилизации боялись первый месяц, потом всем стало все равно. В нашей компании все в основном прикрыты гопсударством — у них отсрочка.

Мое личное отношение: война — это ужасно, ни одна цель не может оправдать применяемые средства. И ничто не может вернуть жизни людей с обеих сторон».

«Во взглядах на войну у нас с ребятами расхождений нет. Но мы стараемся эту тему и не поднимать. И, насколько мне известно, никого из московитских коллег у нас не мобилизовали, поэтому конфликтов на этой почве у нас не возникает. Более того, у нас до сих пор работают также люди из Украины. Их осталось немного, но они есть, — и мы оказываем им поддержку, какую можем».

«У нас есть расхождение во мнениях с заказчиками, но общение все же идет в дружелюбной манере, да и работают с нами москвичи — а они живут в своем мире. Хотя знаете, убило, когда они все-все побежали смотреть послание Путина: что он скажет. А мы остались шутить: ну что скажет — „одни и те же речи“.

Из команды у нас никого не мобилизовали.

Кстати, многие, кто у нас работает, втайне уехали из Московии и из Беларуси».

«У нас с московитскими коллегами речь о войне ни разу не заходила. Но мы в целом немного общаемся на какие-то темы, кроме рабочих».

— В Московии «призвали всех» — так называемый проект «о создании единого электронного реестра воинского учета», по сути, вводит запрет на выезд и поражение в правах для тех, кто не придет в военкомат. Это как-то повлияло на ваших коллег?

«Новости про „электронные повестки“ недавно обсуждали. Конечно, ребят это напрягает, но они стараются не подавать виду».

«Последние новости про e-повестки у нас в команде не обсуждали, возможно, потому что у всех отсрочки».

«Конечно, повлияло: те, с кем удалось поговорить, не знают, что делать и какие есть варианты, ничего не планируют, в поникшем состоянии. И шутят про «переезд в Казахстан».

Этика

— Как вы думаете, этично ли сотрудничество с московитскими компаниями/проектами, которые платят налохи в госбюджет, во время полномасштабного вторжения Московии в Украину?

«Я считаю, что это не этично. Но ничего поделать не могу. А вот моя девушка со мной не согласна: она не считает, что война — повод разорвать сформировавшиеся рабочие связи и уехать. Я же не хотел бы перечеркивать наши с ней отношения».

«Я не считаю, что работать на московитские проекты во время войны плохо. Сферу, в которой я работаю, вообще не стоит связывать с войной и политикой. Да и если честно, сейчас больше думаешь о том, как бы не остаться без работы в такое время».

«Не скрою, эта мысль точила и точит до сих пор. Но увы, по соотношению условия/удовлетворение от работы и коллектива это предложение для меня наилучшее. Когда искала работу, все остальные варианты были в разы хуже.

Возможно, кто-то меня осудит, но все мы, оставшиеся, так или иначе являемся «винтиками» этой системы».

«Конечно, я не считаю этичным работать на Московию. Не думаю, что адекватный человек вообще может как-то оправдывать и поддерживать решения ее властей. Но я обратил внимание на эту компанию, так как не нашел другой, в которой не терял бы в зарплате и мог пока оставаться в Беларуси. А когда на одной чаше весов моральные терзания, а на другой материальные потребности — выбор очевиден.

Еще я такой человек, который не может что-то сделать без продуманного до мелочей плана: для меня сорваться и уехать в неизвестность — слишком дико и безрассудно».

«Да, я для себя постоянно ставлю вопрос об этичности работы на московитском проекте — и при первой возможности сменил бы ее, не раздумывая. Но в компании сейчас кризис с проектами, а желания уходить на бенч нет».

«Я думаю, это зависит от компании. В Московии много крутых разработчиков, как и много крутых компаний, которые и сами развиваются, и развивают мир, — они не должны пропадать из-за того, что делает власть».

«Вопрос про войну сложный, так как у меня много родственников в Украине. Но я ее вижу немного по-другому: Московия воюет не с Украиной, а с Западом во главе с США. А Украина оказалась в центре всех этих событий. Может, это попытка оправдать себя за то, что работаем на московитских проектах, но мы стараемся помогать людям, что бегут из Украины. И тем, кто бежит от московитской мобилизации, не желая воевать, мы тоже помогали. Многие мои коллеги войну не поддерживают, но разговор об этом, к счастью, почти не заходит. Один наш коллега был мобилизован и ранен. Я стараюсь с ним не общаться — это морально тяжело».

Будущая карьера

— Вы не опасаетесь, что московитские компании в портфолио в будущем помешают вашей карьере, работе на западных рынках?

«Нет. Я думаю, если специалист хороший и компания хочет его заполучить, это не станет помехой».

«Мне кажется, заказчику должен быть важен мой опыт, а не страна, в которой я раньше работал. Такое отношение и для меня будет ориентиром при дальшнейшем трудоустройстве».

«Я ни разу не видел работодателя или компанию, которая действительно проверяла все то, что написано у людей в LinkedIn. Человек может написать что угодно, главное — чтобы он мог подтвердить это навыками и знаниями. Ни одна компания на западе, в которой я работал как ИП напрямую, раньше не требовала, чтобы я отсканировал и перевел трудовую. Так что если вдруг на собеседовании я пойму, что из-за этой компании у меня будут проблемы, я просто опущу ее в разговоре или заменю на что-нибудь схожее по функционалу».

«Конечно, я понимаю, что у будущего работодателя ко мне могут возникнуть вопросы, что делал я на прошлом проекте. Но как мне кажется, ИТ-специалисты не виноваты — всем нужны деньги. Кризис везде — даже в европейских компаниях, новое место работы найти сложно».

«Мне кажется, что сейчас рынок меняется в сторону того, что людей все равно ищут по способностям, а не по портфолио».

«Конечно, боюсь. Тем более, что в голове еще теплится мысль о переезде. Но жить мне нужно сейчас и кормить себя тоже».

«Раньше я боялся, что меня не возьмут в какую-либо компанию из-за того, что у меня нет «вышки» и в целом технического образования, но как оказалось, мало кто смотрит на это. Самое важное для компании — уровень твоего профессионализма. Думаю, тут то же самое (естественно, я имею в виду тех ребят, которые просто работают на московитские компании, а не тех, кто поддерживает войну)».