Двойные грабли

У Чернобыля был «приквел», но он ничему не научил.

26 апреля 1986 года, в 1:23 по московскому времени, на Чернобыльской атомной электростанции произошел взрыв четвертого реактора. Единой версии случившегося, с которой согласились бы все мировые эксперты, нет до сих пор. Сходятся они лишь в одном: к аварии привело резкое возрастание мощности реактора. Произойти оно могло из-за того, что персонал станции, грубо нарушив правила эксплуатации, поддерживал его работу в опасном режиме.

Мгновенный разгон реактора привел к росту температуры до двух тысяч градусов. Вода, омывающая активную зону, испарилась за доли секунды. В атмосферу было выброшено до 1020 беккерелей радиоактивности (эквивалент 75-100 «хиросимских» бомб), а также весь спектр радионуклидов, накопившихся в реакторе к моменту взрыва – йода-131, цезия-134, цезия-137, стронция-90 и т.д.

Особую опасность для людей представлял йод-131, изотопы которого, поступив в организм, концентрируются в щитовидной железе и вызывают ее облучение. Своевременное оповещение населения и его эвакуация могли бы спасти много жизней и предотвратить целый ряд негативных последствий для здоровья выживших, но тогдашние власти не очень-то с этим спешили.

Молчание не золото

Катастрофу сначала пытались замолчать специалисты и руководители ЧАЭС – потому что боялись нагоняя от местных властей. Затем местные власти побоялись честно доложить обо всем в Москву. А потом и центральная власть пыталась утаить случившееся от мировой общественности.

Первое сообщение в советских СМИ появилось лишь 27 апреля, через 36 часов после взрыва, да и то лишь на припятском радио, где диктор сообщил о начале эвакуации. Это промедление стоило здоровья, а порой и жизни, тысячам людей, находившимся в Припяти.

Один только факт: в субботу 26 апреля, в двух километрах от взорванного реактора, было сыграно 16 свадеб на открытом воздухе.

Остальные жители СССР даже после этого оставались в неведении. Но полностью замолчать катастрофу не удалось. Повышенный радиационный фон зарегистрировала аппаратура за рубежом. Только 28 апреля, когда забили тревогу станции наблюдения в Швеции и Финляндии, советское правительство было вынуждено признать факт аварии.

В телепрограмме «Время» было зачитано краткое сообщение ТАСС: «На Чернобыльской атомной электростанции произошла авария. Поврежден один из атомных реакторов. Принимаются меры по ликвидации последствий аварии. Пострадавшим оказывается помощь. Создана правительственная комиссия».

Авария на ЧАЭС стала главной мировой новостью. Журналисты, дипломаты, ученые из разных стран пытались узнать как можно больше о случившемся, но местная власть ограничивалась скупыми комментариями, которые, как потом выяснилось, иногда были далеки от истины.

Пока иностранные СМИ говорили об угрозе для жизни людей, в городах Украины и Беларуси проводились первомайские демонстрации и гуляния. Говорят, демонстрация в Киеве была организована по личному указанию Горбачева.

«Вся Беларусь дышала радиоактивным йодом, поглощая его с продуктами на протяжении 80 дней до его полного распада. На севере Беларуси концентрация йода в воздухе превышала допустимый уровень в тысячу раз», – расскажет позже в ООН представитель НИИ радиации и медицины Николай Гресь.

Но вместо того, чтобы рассказать людям правду об угрожающей им опасности, власти приуменьшали масштаб катастрофы, а правдивую информацию клеймили как «пропагандистскую шумиху Запада», имеющую «антисоветскую направленность». Прессе было рекомендовано не заострять внимание на негативных последствиях, а больше писать про «самоотверженность и сплоченность советского народа» в ходе их ликвидации.

Обозреватель Александр Бовин на страницах газеты «Известия» заявил, что западные политики «используют аварию в собственных интересах» с целью «вызвать ненависть к Советскому Союзу». А сам Горбачев, выступая по телевидению, обвинил страны НАТО в том, что они «ухватились за Чернобыль, чтобы дискредитировать Советский Союз» и «отвлечь внимание мировой общественности от советских предложений по разоружению». Знакомые нотки, не правда ли?

Впрочем, замалчивание чрезвычайных ситуаций было обычной практикой в СССР. О десятках техногенных катастроф широкой публике стало известно лишь после того, как «великий-могучий» приказал долго жить. В том числе, о радиационных, первой из которых был не Чернобыль, а так называемая Кыштымская авария, тоже произошедшая по вине ответственных лиц.

Кыштымский приквел

Это случилось 29 сентября 1957 года на химкомбинате «Маяк», расположенном в закрытом городе Челябинск-40 (сейчас он называется Озерск), что неподалеку от реки Кыштым. На комплексе хранения радиоактивных отходов, где стояли два десятка контейнеров из нержавеющей стали, дала сбой система охлаждения.

Позже выяснилось, что о ее неисправности на комбинате знали больше года, но так и не удосужились ее исправить. В 16:22 по местному времени взорвался контейнер, содержавший около 80 тонн отходов. В атмосферу было выброшено почти 20 миллионов кюри радиоактивных веществ.

Во время чернобыльской аварии выброс был под 380 миллионов кюри, то есть примерно в 19 раз больше, но большую его часть составлял короткоживущий йод-131. На «Маяке» же были выброшены долгоживущие стронций-90 и цезий-137, способные аккумулироваться в костях и влиять на костный мозг.

Почти сразу же начался радиоактивный «снегопад», который продолжался целые сутки. Облако заражения распространилось в радиусе 300-350 километров по Челябинской, Свердловской и Тюменской областям, накрыв 217 населенных пунктов, где проживало 270 тысяч человек. Однако эвакуация началась лишь спустя семь дней.

Людям, не попавшим в зону эвакуации, вообще ничего не сообщили о катастрофе. Местные газеты писали вранье. Так, после взрыва в воздух поднялся столб дыма и пыли высотой до километра, который мерцал оранжево-красным светом. В газете «Челябинский рабочий» по этому поводу вышла заметка, объясняющая мерцание… северным сиянием.

Но, как и в случае с аварией ЧАЭС, полностью скрыть случившееся не удалось – прежде всего, из-за большой площади загрязнения радиоактивными веществами и вовлечения в ликвидацию последствий значительного числа людей. Первой за рубежом об аварии на «Маяке» 13 апреля 1958 года сообщила копенгагенская газета Berlingske Tidende.

Официальная же информация замалчивалась советскими властями вплоть до 1993 года, хотя ее экономические, социальные и экологические последствия были крайне серьезными.

Загрязнению подверглись водоемы, пастбища, леса, пашни, тысячи людей были вынуждены покинуть места проживания. Даже сегодня, спустя 66 лет, показатель по онкологическим заболеваниям в том регионе превышает среднестатистический в 12 раз.

Выстрел в будущее

Как бы ни были тяжелы последствия взрыва на «Маяке», они не идут ни в какое сравнение с последствиями катастрофы на ЧАЭС, которые до сих пор оказывают влияние на жизнь стран, подвергшихся загрязнению – особенно нашей, принявшей на себя главный удар. Можно сказать, что Беларусь до аварии и Беларусь после аварии – это две разных страны.

Беларусская земля была загрязнена на территории в 46 тыс. км2 – а это 22% от общей площади страны. Пострадали 19 тыс. км2 сельскохозяйственных земель, из оборота было полностью выведено 2,64 тыс. км2 сельхозугодий, ликвидировано 54 колхоза и совхоза.

Резко сократились посевные поля и валовой сбор урожая, а также поголовье скота. Большой урон был нанесен и лесному хозяйству – загрязнению подверглось 17,3 тыс. км2 зеленых насаждений, т.е. около четверти лесного фонда, из-за чего ежегодные потери древесных ресурсов превышают 2 млн. м3.

В зоне радиоактивного загрязнения оказались 3678 населенных пунктов, в том числе 27 городов с общим населением около 2,5 млн. человек. 479 деревень и сел прекратили свое существование.

От аварии на ЧАЭС в той или иной степени пострадали 2,2 миллиона человек, т.е. каждый пятый житель страны, из них 800 тысяч – дети. Ну а «йодной атаке» в 1986 году подверглось почти все население Беларуси.

По оценкам Института экономики НАН, суммарный ущерб, нанесенный катастрофой, оценивается в $235 миллиардов. В начале 1990-х Беларусь была вынуждена направлять на преодоление ее последствий до четверти своего бюджета. С 1990-го по 2020-й год на реализацию различных чернобыльских программ гопсударством было потрачено $19 миллиардов.

Хотя полное преодоление последствий Чернобыля – дело уже будущих поколений: полураспад стронция-90 составляет 29 лет, цезия-137 – 30,2 года, америция-241 – 432 года, плутония-239 – 24 тысячи лет. При этом в результате бета-распада плутония образуется америций, обладающий высокой радиотоксичностью и со временем становящийся только активней.

По расчетам ученых рост активности почв на загрязненных территориях будет продолжаться за счет этого до 2060 года. Даже в 2086 году она будет в 2,4 раза выше, чем в начальный период. Снижение альфа-активности ожидается лишь после 2400 года.

Невыученные уроки

Летом 1987 года перед судом предстали прямые виновники катастрофы – всего шесть человек. Но если смотреть шире, виновных у этой трагедии было куда больше. Чернобыльская трагедия стала сгустком родовых болячек советской системы, многие из которых не преодолены до сих пор.

Это и некомпетентность ответственных лиц, и авторитарный стиль управления, не допускающий альтернативных мнений даже в чрезвычайных ситуациях, когда они крайне важны, и трусость мелких чиновников, думающих о том, как бы угодить начальству, и халатность, и очковтирательство, и бюрократический цинизм, и наплевательское отношение к людям.

Да, взрыв на ЧАЭС стал настоящим выстрелом в будущее, поразившим сотни тысяч людей, даже еще не рожденных. Но он не был неотвратим. Если бы в СССР умели учиться на ошибках прошлого, если бы были выучены уроки Кыштымской аварии, ставшей своеобразной «репетицией» Чернобыля, новой трагедии можно было бы избежать.

Но советская система оказалась на это неспособна, и трагедия повторилась в куда более страшных масштабах. Желающим строить «новый СССР» не худо бы сначала вспомнить и усвоить эти уроки.

Дмитрий Растаев, tochka.by