«Нужно арестовать имущество режима Лукашенко за рубежом»

Муж политзаключенной призвал Запад к жестким мерам.

Активистку гражданской кампании «Европейская Беларусь», политзаключенную Полину Шарендо-Панасюк направили из колонии №24 в Заречье в Республиканский центр психического здоровья в Новинках для проведения психиатрической экспертизы.

Сайт Charter97 узнал у ее мужа Андрея Шарендо, который сейчас с двумя сыновьями проживает в Вильнюсе, последние новости о политзаключенной:

— В среду, 28 июня, наконец-то стало известно, что Полину довезли до отдела судебно-психиатрической экспертизы, который находится в республиканском центре «Новинки». Я хочу рассказать об ее этапе из колонии №24, который длился 23 дня. С начала июня мы фактически не знали, где она находится. Вообще этап — очень сложное испытание. Чаще всего заключенный проходит только один этап — из СИЗО в колонию для отбывания срока. Я говорил с бывшими политзаключенными, они говорят, что этап — самое сложное, что им удалось пережить во время заключения. Полина же перенесла уже пятый этап.

Сейчас понятно, что режим Лукашенко использует этапирование заключенных как еще один элемент давления. Этап — стресс, психологическое и физическое воздействие конвоиров. Часы и даже сутки, проведенные в наручниках, а ведь Полина имеет все возможные бирки: «склонная к побегу», «склонная к захвату заложников», «нападению» и так далее. Понятно, что она часами или даже сутками находилась в жестко застегнутых наручниках, что уже само по себе пытка.

— Почему этап занял столько времени?

— Казалось бы, от Речицы до Минска несколько сотен километров, этап должен занять несколько часов. Но у Полины он затянулся на три недели. Нам известно, что за это время Полина, скорее всего, успела побывать в Могилеве, после, с большой вероятностью, была этапирована в Барановичи, хоть в этом не имеется здравого смысла. Какое-то время она содержалась в Барановичах, а после попала на Володарку в Минске, а оттуда — в Новинки. Бывшие политзаключенные мне рассказывали, что этап летом — это душные металлические клетки, в которых перевозят заключенных, а зимой — невыносимый холод.

Из всего этого можно понять, что давление на Полину продолжается. Как только мы узнали, что Полина находится на Володарке, то родственники попытались передать ей передачу, но получили отказ, мотивированный тем, что «по уставу не положено». Полина уже несколько месяцев не получала никакой поддержки, а понятно, что на режимном питании человек просто выживает. Из-за этого у нас есть большие опасения за жизнь и здоровье жены.

Также известно, что до этапа Полина какое-то время была в медчасти колонии №24. Причина нахождения ее там неизвестна. Есть вероятность, что у Полины после многомесячного пребывания в ШИЗО ухудшилось здоровье и перед этапом ее хотели привести в транспортабельное состояние.

Я прошу все международные организации обратить внимание на происходящее с Полиной. Ее жизнь находится под угрозой.

— У вас есть с ней какая-то связь?

— К сожалению, сейчас нет. Последний раз у нее был адвокат уже больше месяца назад и то, только потому, что у жены были следственные действия. Это была процедура для «галочки».

Он присутствовал вместе со следователями и каких-то сообщений Полина ему передать не могла. Адвокат очень ограничен в сообщениях, но сказал, что Полина выглядит очень плохо. С трудом передвигается и видно, что она истощена до критического состояния.

— Что ждет ее дальше?

— Хочу отметить, что Полина уже проходила это психиатрическое обследование перед первым сроком. У меня существуют большие опасения, касающиеся того, для чего Полину поместили в «Новинки». Истинная причина помещения нам непонятна, существует много вопросов, но я не питаю иллюзий, что получу ответы от администрации этих учреждения. Все, что касается Полины всегда держится под строжайшим секретом. Отмечу, что мы тщательно записываем имена и фамилии всех, кто причастен к репрессиям против Полины. Возможно, поэтому они утаивают любую информацию.

Я прошу журналистов и все международные организации всячески рассказывать о ситуации с Полиной и делать все возможное, чтобы все политзаключенные вышли на свободу. Я говорю об усилении санкций и продолжении давления на режим. Сейчас уже понятно, что только давлением можно повлиять на режим Лукашенко. Ослабив его, мы можем приблизить нашу победу.

— Недавно в Международной организации труда поддержали резолюцию по Беларуси. Поможет ли подобное решение в освобождении политзаключенных?

— Надо понимать, что санкции направлены на ослабление режима, которое приблизит его крах. Нужно трезво осознавать, что только с крахом режима наши политзаключенные выйдут на свободу.

Лукашенко добровольно, просто так не пойдет на то, чтобы освободить Полину, Николая Статкевича, Павла Северинца и других. Только с его крахом наши лидеры и герои выйдут на свободу. Никакие договоры не освободят наших лидеров. Не дадим водить себя за нос. Необходима полная изоляция режима.

Я призываю все страны, которые граничат с Беларусью, ввести полную блокаду режима Лукашенко. Призываю все демократические правительства не мириться с ГУЛАГом в центре Европы, где мучают и убивают людей.

Нужно жестко давить на режим. В Польше, Литве и других странах находится имущество, которое принадлежит Беларуси, — это посольства и другие объекты. Призываю власти стран, которые ценят свободу и демократию, действовать также, как действуют против РФ за ее агрессию в Украине. Ведь Беларусь тоже соагрессор.

Повторюсь, призываю бороться с режимом, вплоть до арестов имущества Беларуси за рубежом.