У Путина, как у «дедов», не получится

Московия лишена нескольких ключевых преимуществ.

Любовь Путина и его пропаганды к сравнению войны с Украиной (или, как он говорит, со всем Западом) со Второй мировой войной предполагает логическую линию «мы, как деды, сейчас всех победим».

Почему мы вообще об этом говорим? Потому что я устал читать полные отчаяния и пессимизма тексты на тему «вот Московия сможет воевать хоть 10 лет», потому что сейчас их заводы заработают и будут производить 10 000 танков в год и 100 000 БПЛА в час. А еще московиты пойдут по первому зову вождя умирать до бесконечности. Какая-то часть пойдет, но не та, которая нужна Путину. Вроде и говорили об этом 100 раз, а все равно — по кругу и по кругу.

Итак. Первые — местами катастрофические — неудачи московитской армии вполне органично даже подпитывали эту систему сравнений. Вот снова на нас «напали», снова какие-то «фашисты и нацисты», снова «мы защищаем родину от нашествия с Запада». Бред? Да, но он нравится Путину, нравится его пропагандистам и нравится тем, кто ищет оправдание своей кровожадности к украинцам. Но прошло 16 месяцев и все, что за это время удалось Московии – это:

1 Провести не очень удачную мобилизацию. И оказаться в положении, когда следующая масштабная волна несет непредсказуемые опасности для режима.

2 Немного увеличить производство ракет. Нарастить производство БПЛА и привлечь технологии в Иран. Неприятно, но украинская ПВО усилилась непропорционально сильнее и будет еще сильнее. Для Московии никакой вундервафлей это не станет.

3 Более или менее стабилизировать экономическое падение (избежать быстрого краха) и держаться в отношении отдельных апокалиптических ожиданий.

Не очень много для страны, которая 20 лет готовилась к войне. Нет. Это все не делает Московию слабым врагом, потому что в разы больше экономика, за последние 20 лет — в десятки раз больше военный бюджет, никакого разоружения — это никуда не делось. Однако поддержка ведущих экономик мира и технологических гигантов теперь находится на нашей стороне. К тому же Московия лишена нескольких ключевых преимуществ, которые имел СССР в 1941 году. Как природного, так и структурного характера.

Демография. СССР 1941 – это молодая страна в условиях демографического взрыва, продолжавшегося уже почти 50 лет. Даже голод, революция, кровавая гражданская война, коллективизация и ускоренная урбанизация не могли ничего сделать. Современная Московия – это страна, которая вымирает с темпами 1 млн в год.

Общество и гопсударственный строй. СССР 30-х годов был обществом с очень специфической системой ценностей и мотиваций. Но главное отличие от современной Московии было в формуле, которую можно описать трансформированным советским лозунгом: «Железной рукой загнать человечество в счастье».

Это был модернизационный проект, готовый идти на индустриализацию, инвестировать в массовое образование и науку ради если не мировой революции, то для обеспечения собственного существования. Кроме того, 20-е и 30-е были еще преисполнены веры в то, что можно создать «нового человека», который откажется от всего старорежимного. И даже та серия геноцидов и социоцидов, которую советские власти осуществили против украинцев, сибиряков, казахов, была частью их классовой борьбы за прогресс. Извращенный, но все же прогресс. А прогресс и социальная инженерия невозможны без мобилизации общества.

Поэтому, когда началась война, миллионы (без иронии) побежали становиться в ряды красной армии. Кроме того, ввиду доступа к ограниченному количеству информации многие из тех, кто искренне советский режим ненавидел, воспринимали нападение Германии именно как нападение на их дом. А не как войну двух тоталитарных режимов.

Путинская Московия другая. Это режим, который возвращен в прошлое. Он хочет в славные времена Московитской империи начала 20 века. А это период максимального шовинизма и реакции на реформы 60-х годов 19 века. Идеологически Путин наследует не бодрые плакаты 30-х, а формулы Победоносцева в переводе откровенного фашиста Ильина.

Соответственно. Пропаганда делала все, чтобы московиты были максимально: а) атомизированы; б) социально неактивны; в) погружались в эскапизм. Так как такая система, как у Путина, — электорально-информационная феодальная автократия — может существовать исключительно в условиях пассивного и атомизированного общества.

К продолжительной войне, когда нужно мобилизовать максимум сил и средств, такое общество не может быть готово. Чтобы люди были готовы бежать на призывные пункты или на заводы делать танки или донатить на фонды — общество должно либо само себя тренировать (при демократии), либо гопсударство должно его тренировать (при модернизационной диктатуре).

Все эти «Готов к труду и обороне», фильмы, социалистические соревнования - элементы подготовки к мобилизации. Выработка рефлекса. Который, несмотря на весь ужас и страдания советского общества, сработал. Мы тренировались на акциях протеста и на Майданах. И у нас он тоже сработал. У московитов этого поколения такого нет.

Так что если и сравнивать путинский режим с советской историей, то наиболее уместно посмотреть в 80-е годы. Когда режим очевидно деградировал и стал таким же хилым и старым. Если посмотреть на окружение Путина и на самого Путина, то они и правда все больше и больше похожи на политбюро тех времен.

По большому счету, чтобы прийти в 1989 год (когда стало ясно, что СССР все), КПСС прошла путь от страшного (буквально кровавого) мобилизационного проекта до максимально демотивационного режима. Поскольку только в этих условиях можно было сохранить существование советской диктатуры. Потому что бежать в темпе СССР времен индустриализации и Второй мировой можно очень недолго. Любое общество устает. И дальше – либо демократизация (как это было с Кореей Пак Чон Хи), либо консервация и деградация. Как случилось с СССР.

Поскольку хилое общество, которому почти на все плевать, лояльно по привычке. Поскольку хилое гопсударство поддерживает само себя по инерции. Поскольку невозможность что-либо изменить без риска катастрофического дисбаланса. Империи умирают от кишечной непроходимости. Это - именно о Московии. 1917. 1991. И сейчас.

Когда наши пессимисты говорят, что Московия чуть ли не вечно будет угрозой, у меня на это есть два тезиса:

1. Рано или поздно все империи рушатся. Даже Византийская пала, хотя казалась вечной.

2. Московия слишком велика, чтобы пережить демографический кризис. Ее территориальная разорванность не позволит вылечить депопуляцию и еще один режим в маразме реформами и миграцией. Оно неизбежно расползется. И даже если останется какое-то московитское национальное гопсударство, то уже будет не то.

Юрий Богданов, Facebook