Гопник – он и в Африке гопник

Путин и сам перепуган до обморока.

«Не было ни баррикад, ни окопов, ни других выразительных линий разделения, и поэтому каждый встречный мог быть врагом», – так писал гениальный автор литературных репортажей Ришард Капусцинский в своем «Императоре. Фахиншасе». У него есть целая книга «Гебан», посвященная Африке. Африке, которой, в сущности, нет…

Но именно этот фрагмент «Фахиншаха» вспомнился мне, когда президент ЮАР Сирил Рамафоса признался под присягой в суде Гаунтенга, что московитский диктатор Путин угрожал ему войной, если власти Южно-Африканской Республики выполнят требование Международного уголовного суда и арестуют его как как военного преступника: «Московия четко дала понять, что арест ее действующего президента был бы объявлением войны. Рисковать и вступать в войну с Московией противоречит нашей конституции», – сказал Рамафоса.

То есть, без общих границ, без «баррикад» и «окопов», для Рамафосы Путин («каждый встречный») вырос до потенциального врага, которого следует бояться и обходить десятой дорогой.

Какой может быть реакция рядового украинца? Развести руками, сокрушенно пожать плечами? Где Московия, а где мыс Доброй Надежды? Московия начнет войну против ЮАР? Как когда-то Великобритания рискнула повоевать за край света, защищая Фолклендские острова от Аргентины? Та же Корона имела потенциал, к тому же союзники из США любезно предоставили партнеру собственную авиабазу на острове Вознесения…

Но страх (иначе и не назову рефлексию одного из преемников несокрушимого Нельсона Манделы) перед Путиным где-то в далекой ЮАР может в определенной степени объяснить то, что испытывали (а некоторые испытывают до сих пор) лидеры стран, которым «не повезло» с географией. В Европе, к примеру, где к Московии – рукой достичь, не говоря уже о «общем бизнесе», наработанном годами.

Объяснить, почему так долго шел процесс «отторжения» кремлевского бункерного деда от европейских элит, почему они до последнего пытались строить свои отношения с Московией в белых перчатках.

Так, после Грузии, Сирии, а затем уже и Украины там прекрасно понимали имперский маразм бывшего питерского гопника, его безосновательные амбиции, основанные на притворном «мощности» войска, сырьевом ресурсе и специфическом нраве московитских нуворишей, способных скупить гамузом всю Европу.

Но именно война в Украине продемонстрировала наивным в своей неразборчивости европейским элитам, что: а) поддакивать Путину крайне опасно вплоть до риска потери суверенитета; б) потакать его экспансии – значит отказаться от фундаментальных ценностей, на которых базируется европейская цивилизация; в) вернуть колесо истории наоборот, ко временам «холодной войны», которая рано или поздно станет «горячей».

Следовательно, ситуация начала развиваться по принципу домино. Устойчивость украинцев и главное, пример того, что московитского зверя можно остановить и успешно уничтожать, вдохновляла «пацифистов» из мировых столиц. Пережив синдром «трех дней», которые они изначально определили для падения Киева, придя в себя от ужасных картин геноцида, совершенного ордой во временно оккупированных украинских городах и селах, мир отверг колебания.

Да, конечно, Глобальный юг, немного другая история. Особенно Африка, которая во времена СССР стала своеобразной «экспериментальной площадкой» для «всемирной революции». Десятки «народных республик» со временем, правда, превратились в типично африканские диктаторские режимы с экзотическими «вождями».

А уже в путинские времена черный континент постепенно начал осваивать ППК «Вагнер», – местным правителям самостоятельно не под силу было удерживать власть или совершать геноцид против враждебных племен. Взамен «серые гуси» Пригожина взялись за новейшую колонизацию Африки, прихватывая к рукам самые лакомые куски тамошней экономики.

И именно Московия (оксюморон!), имперская Московия постоянно транслировала на этой части Глобального Юга так называемые «антиколониальные тренды», питая идеи «долгов» Запада перед вчерашними его колониями. Чувство вины – живучее и болезненное. Поэтому, пожалуй, в европейских столицах так озабочены судьбой украинского зерна, которое из-за террористического поведения Московии может не попасть к африканским потребителям.

Но я думаю, что при желании мир может решить эту проблему. И президенту ЮАР нечего бояться угроз кремлевского отшельника. Если бы Путина арестовали в Йоханнесбурге как военного преступника и террориста, это стало бы тестом не только для системы международного права, но и свидетельством выбора африканцев в пользу демократии и свободы.

… Но оказалось, что Путин умеет не только пугать, но и сам перепуган до обморока. В ЮАР он не приедет.

Игорь Гулык, «Эспрессо»