«В ситуации жены матерился бы так, что выгнали б с позором»

Беларусские мужчины честно рассказали о своих впечатлениях во время партнерских родов.

Насчет партнерских родов до сих пор есть много стереотипов. Например, что после этого мужчина может уже никогда не захотеть заниматься сексом со своей женой, а еще — в самый важный момент упасть в обморок прямо в палате или мешать медперсоналу делать свою работу. Да и сами роддома предупреждают, что идея совместного пребывания в родзале точно не для впечатлительных партнеров. А как все проходит на самом деле?

«Зеркало» решило спросить у беларусов — вот как партнерские роды видели мужчины.

«Хватило впечатлений и без перерезания пуповины»

Виталий был на партнерских родах в этом году. Он говорит, что решение, скорее, было инициативой жены: это был ее первый ребенок, и она хотела, чтобы во время его появления на свет рядом с ней был близкий человек. Чтобы подготовиться к партнерским родам, пара ходила на курсы в частную клинику: там они вели беременность, и это входило в пакет.

— Но на таких курсах невозможно рассказать все, — считает собеседник. — Я не медик и на практике все равно был в стрессовом состоянии. Тем более роды — такое дело, что там все может пойти не так, подготовиться невозможно.

Виталий и его жена выбрали вип-палату в одном из минских роддомов — это позволяло супругу ночевать там же. Наш собеседник, впрочем, возможностью не особенно пользовался: приходилось часто разъезжать по рабочим делам и в новом «доме» он бывал нечасто.

— Когда подошел срок, супруга легла в палату и была там уже до родов. Схватки случились через несколько дней. Я был с женой на связи, поэтому приехал сразу, как только она сказала, что все началось, — вспоминает мужчина. — Но процесс был долгим: почти сутки ребенок «не хотел» рождаться, а врачи пытались стимулировать роды.

В результате жене Виталия сделали кесарево сечение. Он признается, что это добавило переживаний: тяжело видеть «в прямом эфире», как что-то идет не по плану и врачи принимают решения на ходу.

— Хорошо, что мы прошли через это вдвоем. Особенно тяжело, когда видишь, как твой близкий человек, любимая женщина, страдает. Когда видишь, как ей плохо целый день, и никто не может предугадать, родит она сейчас или будет мучиться еще пять часов. Напряжение, конечно, передается. Если бы я был за пределами роддома, я бы этого не почувствовал, — уверен Виталий. — Переживал бы, да, но когда ты за руку ее держишь — это совсем другое.

Перед кесаревым сечением женщину готовят в палате, а затем отвозят в отдельную операционную. Виталий же в это время находился в соседней комнате: там, где осматривают уже родившегося ребенка.

— Из-за этого саму операцию, как жену резали, я не видел — так бы, может, оттуда бы и не ушел, — признается мужчина. — Кесарево сделали достаточно быстро и потом мне принесли нашу девочку: буквально сразу, как достали ее из супруги. Это был самый страшный момент! Она вся такая синенькая, а ее еще и шлепают, чтобы она задышала. Но врачи, конечно, молодцы: они все хладнокровно, четко, без паники делают.

Виталий говорит, что «смотрел на все это глазами по пять копеек», и признается, что часть воспоминаний «как в тумане». Например, мужчина не помнит, предлагали ли ему зайти и самому перерезать пуповину. А даже если да, то, по его словам, «сработал защитный рефлекс» — и он отказался.

— Когда дочь закричала, ее быстро взвесили, завернули в какую-то пеленку и сунули мне в руки. Сказали: «Идемте за мной». И я на полусогнутых ногах пошел, — рассказывает собеседник. — По коридорам каким-то, помню, что на другой этаж спускался… На всю жизнь запомню, как ее нес, — такой сверток хрупкий. В общем, мне и без перерезания пуповины хватило впечатлений: поначалу было, признаюсь, жутко. Но потом очень быстро стало нормально.

По воспоминаниям Виталия, его действия были похожи, скорее, на «автопилот»: что врачи сказали — то и делаешь. Осознание, что он присутствовал при рождении своей дочери, пришло позже.

— Дети же, когда рождаются, не самые обаятельные, похожи на инопланетных существ. Уже потом дочь расцвела и превратилась в пухленького розовощекого младенца, — улыбается собеседник.

Это не первый ребенок Виталия: у него есть также сын-подросток от первого брака. Но тогда он не присутствовал при его рождении. Мужчина признается, что, хоть он не жалеет об опыте партнерских родов, не считает, что они помогают установить с ребенком какую-то особенную связь.

— Никакой разницы нет: я прекрасно общаюсь с сыном, можно даже сказать, что я с ним ближе, чем он с матерью, — говорит собеседник. — Любовь к детям все-таки зависит от нашего к ним отношения, а не от того, в какой ситуации мы их в первый раз увидели.

Стереотип о том, что после совместных родов может пропасть влечение к жене, наш собеседник называет глупостью. В его семье все осталось как и прежде с обеих сторон, вопрос, скорее, в том, что женщинам, как правило, совсем не до интима в первые месяцы. И вообще, гораздо неприятнее, по словам мужчины, смотреть на страдания супруги во время схваток.

— А если мы решим завести еще одного ребенка, то у меня не будет выбора, идти или не идти на партнерские роды. Меня жестко поставят перед фактом, — смеется мужчина. — Но это абсолютно нормально: жене же нужна поддержка. Кто еще будет ей помогать, если не я?

«В ситуации жены матерился бы так, что выгнали б с позором»

У Даниила две дочери-дошкольницы. Он оба раза присутствовал во время родов — дело было в Кракове, где живет семья беларусов.

— Как мы решили рожать вместе, сейчас уже сложно вспомнить. Но у меня в адрес партнерских родов никогда не было предубеждения или брезгливости, так что мы, скорее всего, просто сошлись на том, что это отличная идея, — вспоминает Даниил. — Возможно, во время первой беременности с моей стороны даже был полушутливый вопрос жене в стиле «ничего, если я посмотрю, как из тебя человек вылезает?».

В отличие от Беларуси, в Польше необязательно проходить подготовку к партнерским родам. Поэтому, по словам собеседника, они с женой решили «не заморачиваться». Хотя, признается Даниил, страха было достаточно, особенно в первый раз.

— Но также мы полностью доверились медперсоналу. Мы были вдвоем в отдельной палате, при этом на протяжении всего периода схваток регулярно приходила акушерка, действовала внимательно, профессионально, спокойно и уверенно, — рассказывает мужчина. — Роды принимала целая небольшая команда, и мы знали, что в случае чего есть доктора, чтоб моментально вмешаться. В итоге получилось удивительное сочетание: мы чувствовали себя под полным наблюдением, но при этом отчасти были оставлены наедине.

В распоряжении семьи в палате была даже закись азота для снятия стресса. Даниил шутит: предполагается, что она дается роженице, но употребили оба — «муж тоже человек, он волнуется». Несмотря на все попытки собраться и успокоиться, к моменту родов, по словам мужчины, в чувствах был полный хаос.

— Нервов уже не остается от слова совсем, потому что схватки, пусть и не самые долгие, все равно выматывают обоих. Интенсивность процесса нарастает по экспоненте: вот ты читаешь жене «Двенадцать стульев» вслух, чтоб отвлеклась немного, а вот уже она твою руку чуть не отрывает, когда ребенок наружу ползет. Выглядит примерно так: жена в кресле безумствует, я рядом, держу ее, комментирую процесс — ей же надо знать, что вот уже головка показалась и осталось чуть-чуть. Контролируют все акушерки, — описывает Даниил. И добавляет, что его чтение вслух жене никак не помогло.

Тем не менее все может быть очень индивидуально, считает мужчина. Он также напоминает, что женский организм вынужден физически ломать себя во время родов и, чтобы справиться с шоком, выстреливает «океан гормонов». К этому надо быть готовым.

— Моя жена — самый уравновешенный человек на свете. Когда начались реальные схватки, она сказала мне: «Не волнуйся ты так», — и не вполне было понятно, кто тут вообще кого опекает, — рассказывает Даниил. — Но когда пошла «жара» — воплей хватило всем. Матом никого не посылала, но я б и не удивился в случае чего. Я, наверное, в этой ситуации матерился бы так, что выгнали б с позором и двойку за поведение поставили.

«Все снимала на видео и отправляла маме: „Смотри, куда я попала. Вот так люди живут“». Поговорили с беларусками о родах за границей

Несмотря на постоянную смену впечатлений, мужчина говорит, что на протяжении всего процесса главное ощущение — это то приходящая, то уходящая мысль «пожалуйста, пусть ребенок родится целый и здоровый».

— И когда детеныш наконец вываливается прямо в руки акушерки, ты забываешь, как дышать. А когда разражается резким плачем, рыдают в эйфории все. И акушерка улыбается сбоку: «Пан не хочет перерезать пуповину?» Еще бы пан не хотел, давайте инструмент, поучаствую! — улыбается мужчина. — Конечно, было боязно. Но это происходит, когда время воплей и порванных нервов уже закончилась и ты слегка оглушенный и тупой. Да и присутствие профессионалов сильно придает спокойствия: ребенка держат, пуповину держат, тебе просто надо ножницы сомкнуть.

После этого, когда дочь уже лежала на груди мамы, Даниил почувствовал облегчение и счастье — ему хотелось, чтобы момент длился вечно. Но этого, конечно, врачи позволить не могут: ребенка надо взвесить и обследовать, а матери наложить необходимые швы.

— На первых родах я гипертрофированно воспринял свою роль в процессе: пытался отслеживать каждое движение и каждую мимическую дрожь жены, чтобы не пропустить момент, когда надо что-то сделать. Это было глупо, — считает Даниил. — Уследить и помочь — это задача медперсонала. Задача партнера — быть рядом и создавать эффект присутствия. Женщина справится в любом случае. Но ей легче, когда ее держат за руку и подставляют плечо: буквально или фигурально. Ну, и кто-то же должен отвести в туалет.

Второй раз, по мнению Даниила, был легче для всех: и для него, и для жены. Как минимум такого сильного страха перед неизвестным уже не было.

— Но стресс все равно ужасный, и партнер очень помогает. Я спрашивал, — улыбается мужчина. — Не уверен, что можно быть полностью готовым к партнерским родам: это страх, это крики, это не самые гигиенические субстанции. Но стоит подумать о том, а каково было бы без вас. Если роды тяжелы для партнера, то каковы они для женщины? И что лучше для мужчины: нервно курить под окнами, не зная, что да как происходит и когда закончится, или присутствовать и знать? Тут нет однозначного ответа. Можно только подумать об этом заранее и принять решение лично для себя. Но слышать первый крик своего ребенка и первым взять его на руки — бесценно.

Собеседник говорит, что на родах мужчина и правда видит «хтоническую картину»: женщина «ненакрашенная, непричесанная, орет, рвется, другой человек из нее вылезает». Поэтому его не удивляют стереотипы о том, что у кого-то после такого может пропасть влечение к жене.

— С другой стороны, это мать твоего ребенка, которая только что, на минуточку, совершила подвиг. Она достойна всей любви, которая в тебе только найдется. И я в жизни не видел свою жену такой прекрасной, как в те первые моменты, когда она увидела наших дочерей.

«Не понимаю, как женщины рожают одни»

Когда редакция «Зеркала» готовила этот текст, на наш поиск откликнулись почти тридцать мужчин, которые хотели поделиться своим опытом партнерских родов. Все они были позитивными, и многие признавались, что чувствовали счастье оттого, что присутствовали там.

Вот некоторые цитаты из сообщений, которые нам пришли:

«Тяжеловато было оттого, что кроме слов и простых действий вроде „принеси-подай“ ничем не мог помочь. После родов медсестра предложила мне самому перерезать пуповину. Я не фанат подобных ритуалов, но и не противник, согласился. Жене было важно, что я был рядом все время, для нее это большая поддержка».

«Первый ребенок был рожден без моего присутствия, второго рожали вместе. Одно из главных сожалений моей жизни — что я не присутствовал в первый раз».

«Всю ночь были схватки, и я, чтобы отвлечь жену, рассказывал, придумывая на ходу какую-то бесконечную сказку. Уже после родов она с интересом спросила, чем же закончилась эта история, а я не смог вспомнить не то что окончание, а вообще все содержание. Утром жену повезли в операционную, и врач-акушер с сомнением спросила меня, как я переношу вид крови, потому что ловить меня, теряющего сознание в процессе, ей совсем не с руки. Я, конечно, сказал, что нормально, но, чтобы она не волновалась, поставил рядом стул. Когда ребенок уже родился, мне торжественно вручили ножницы, чтобы перерезать пуповину. Этот момент был самым сильным переживанием в моей жизни. Теперь младенец вымахал в здоровенного парня, который больше той акушерки, принимавшей роды».

«Помню свою беспомощность. Чтобы создать хоть какой-то вид поддержки, кроме держания за руку, я смачивал полотенце и прикладывал его ко лбу супруги. Пользы от этого не было, но я хоть что-то делал. Считаю, что в присутствии супруга есть смысл: хоть какая-то, но поддержка».

«Был на партнерских родах, остался доволен. После этого не понимаю, как женщины рожают одни».

«Это хороший опыт для всех мужей — знать, через что должна пройти женщина. Наверное, начал относиться к жене с большим пониманием».

P. S. В обморок никто не падал.