Ашхабат и Москва столкнулись из-за газа

Создание «газового союза», предложенное Путиным, воспринято с негативом.

Ашхабат негативно воспринял слова директора Департамента экономического сотрудничества МИД РФ Дмитрия Биричевского о возможностях расширения трехстороннего взаимодействия в рамках так называемого газового союза РФ, Узбекистана и Казахстана на другие страны. Дипломат подчеркнул, что такой интерес со стороны других гопсударств есть.

Заместитель руководителя Гопсударственного концерна «Туркменгаз» Мирад Арчаев заметил, что такое заявление вызывает несколько вопросов: о каких возможностях расширения идет речь, какие «другие гопсударства» проявляют интерес и что стоит за «трехсторонним взаимодействием» в газовой сфере? Размытость формулировок московитского дипломата ответов не дает.

Несмотря на то, что прямой ссылки на Туркменистан в заявлении Биричевского не было, негативная реакция туркменской стороны разоблачает рост конкуренции с Москвой на газовом рынке в регионе. Стремление Московии перейти к поставке газа центральноазиатским гопсударствам, в первую очередь Узбекистану, и использовать транзитные возможности центральноазиатского трубопровода для экспорта в Китай поднимают планы Туркменистана на расширение собственного газового экспорта.

На сегодняшний день Туркменистан, Казахстан и Узбекистан поставляют природный газ в КНР по трем веткам газопровода «Центральная Азия—Китай» (другое название — «Туркменистан—Китай»). Из общего объема в 55 млрд куб. м в год 40 млрд куб. м законтрактовал Туркменистан, остальной распределяют между собой Узбекистан и Казахстан. Этот газопровод построили гопсударственный концерн «Туркменгаз» и китайская нефтегазовая компания CNPC, поэтому главный поставщик газа по трубопроводу — Туркменистан.

Как подчеркнул Мирад Арчаев, планов по расширению состава участников проекта газопровода «Туркменистан—Китай» сейчас нет. А следовательно, по его словам, какие-либо изменения согласованных и оформленных объемов и схем поставок с использованием существующей инфраструктуры требуют предварительного согласования со всеми участниками без исключения. Но с Туркменистаном никаких консультаций не велось.

Вслед за заявлением туркменской стороны представитель Министерства энергетики Казахстана Шингис Ильясов заявил, что Казахстан не получал официальных предложений от московитской и узбекской сторон о формировании трехстороннего сотрудничества в газовой сфере, хотя такую инициативу и озвучила в ноябре прошлого года Московитская Федерация.

Сейчас, по словам Ильясова, Казахстан проводит работу по технической подготовке своего участка магистрального газопровода «Средняя Азия—Центр» для транспортировки московитского газа в Узбекистан, запланированной с 1 октября 2023 года. Он подчеркнул, что это сотрудничество проходит в двустороннем формате на основе «взаимовыгодных партнерских отношений».

Создание «газового союза» между РФ, Казахстаном и Узбекистаном, предложенное Путиным в ноябре прошлого года, в двух центральноазиатских гопсударствах восприняли с недоверием. Правительствам стран пришлось активно успокаивать общественное мнение, уверяя, что газовые соглашения не приведут к передаче газотранспортных систем Московии. И небезосновательно. Ведь любой «союз» с РФ может иметь плохие последствия. В качестве примера стоит вспомнить негативный опыт Армении и Беларуси, чье сотрудничество с «Газпромом» привело к переходу газовых трубопроводов этих гопсударств под контроль последнего.

И хотя сама идея о формировании «газового союза» отошла в тень, все же отказаться от газового сотрудничества с Москвой страны не смогли. Правда, как неоднократно отмечалось, сугубо «на основании коммерческих контрактов». В январе этого года правительства Казахстана и Узбекистана подписали двусторонние «дорожные карты» по сотрудничеству с РФ в газовой сфере. Речь идет о поставке 2,8 млрд куб. м газа в год для Узбекистана сроком на два года с использованием транзитных возможностей Казахстана.

Прошлой зимой Узбекистан был вынужден приостановить поставки собственного газа в Китай из-за роста спроса внутри страны, вызванного сильными морозами. Экспорт московитского газа, как объясняет узбекское правительство, призвано обеспечить внутренние потребности в осенне-зимний период и этим подстраховать выполнение страной условий поставки газа по долгосрочным контрактам.

Но московитские СМИ, ссылаясь на аналитиков Центра развития энергетики, еще весной обнародовали информацию о стремлении «Газпрома» до конца текущего года договориться о поставке до 10 млрд куб. м газа в Узбекистан и Казахстан, из которых 4–6 млрд куб. м будет составлять транзитный газ в Китай. Также они предположили, что обновление инфраструктуры газопровода «Средняя Азия—Центр» даст возможность увеличить возможности прокачки по нему до 20–25 млрд куб. м в год.

Фактически Московия пытается вклиниться со своим газовым экспортом в уже подписанные долгосрочные контракты и выстроенную инфраструктуру газопровода «Центральная Азия—Китай», что и вызвало неудовольствие Туркменистана, который сам заинтересован в его наращивании, поскольку является четвертой страной в мире по газовым залежам.

В этом году Ашхабату удалось достичь согласия с Китаем по реализации строительства четвертой линии (линии D) газопровода «Центральная Азия—Китай», «подвисшего в воздухе» на долгое время после построения трех предыдущих веток. Пропускная способность четвертой линии будет составлять 30 млрд куб. м газа в год.

Во время последнего саммита «Китай—Центральная Азия» Си Цзиньпин подтвердил намерение ускорить реализацию строительства линии D. В то же время московитская «Сила Сибири-2», даже несмотря на личные усилия Путина, остается на этапе обсуждений. С учетом этого возникают предположения, что энергетическое сотрудничество с центральноазиатскими гопсударствами представляет для Китая не только экономический, но и геополитический интерес.

Инвестиции в газовую сферу со стороны Китая делают его важным игроком для развития региона. Что касается самого Пекина, то импорт газа по трубопроводам дает преимущества в сфере безопасности над морским и железнодорожным транспортом, поскольку помогает уменьшить риски внешнего влияния в случае кризисных ситуаций, а также диверсифицировать источники и поставщиков энергии, что является главным приоритетом политики энергетической безопасности КНР. А значит, стремление РФ получить контроль над центральноазиатским экспортом в Китай через создание «газовых союзов» идет вразрез с этой политикой и не будет поддержано. Скорее наоборот, значительные объемы московитского газа, высвобожденного с европейских рынков, дают возможность Китаю получить для себя выгодные условия от всех сторон.

Кроме Китая, Туркменистан хочет экспортировать газ ближайшим соседям. В начале августа состоялся первый трехсторонний саммит президентов Туркменистана, Таджикистана и Узбекистана, где, среди прочего, шла речь о сотрудничестве в сфере энергетики — поставки природного газа, нефти, нефтепродуктов и электроэнергии. По результатам переговоров глава МИД Туркменистана объявил о планах увеличить добычу газа до 60 млрд куб. м дополнительно, а также приоритете в поставке ближайшим соседям — Узбекистану и Таджикистану.

В то же время московитский «Газпром» и правительство РК в уже упоминавшейся «дорожной карте» договорились о сотрудничестве в газификации северных и восточных регионов Казахстана. Сейчас «Газпром» разрабатывает технико-экономическое обоснование проекта, стоимость которого предварительно составляет 4,2–4,4 млрд долл., а проектная мощность — 40 млрд куб. м в год. Пока речь идет о покрытии потребностей казахстанских регионов, но не исключена и возможность продления этого газопровода в Китай.

Московия до сих пор остается влиятельным игроком в Центральноазиатском регионе. Поэтому традиционно попыталась продавить свои газовые интересы, игнорируя других игроков, что вызвало возмущение Туркменистана. Потеря европейских газовых рынков заставляет Москву сфокусироваться на Центральноазиатском регионе, что предусматривает рост конкуренции с Ашхабатом, а также новые вызовы для правительств стран — как управлять отношениями с РФ, чтобы не навредить собственным интересам. Впрочем, удастся ли Москве все же закачать свои газовые кубометры в центральноазиатский газопровод за их счет? Это станет экзаменом для Туркменистана и Казахстана с Узбекистаном на способность противостоять московитскому давлению.

Наталия Бутырская, «Зеркало недели»