Альфа-Бог и золотой телец

Во что верят в Кремле?

В какого Бога верит Путин? Этот вопрос мне задал недавно один журналист.

Как-то в беседе с «Немецкой волной» я анализировал высказывания Путина о том, что православие ближе к исламу, чем к католичеству, а также о том, что в случае ядерного удара «мы как мученики попадем в рай, а они просто сдохнут». За выводы, аналогичные моим, о. Иоанн Курмояров был приговорен к трем годам колонии. Ему и всем московитским политзаключенным я хочу посвятить эту краткую публикацию.

Протоиерей Андрей Кордочкин. Фото: Анна Артемьева / «Новая газета»

…Сегодня я бы хотел остановиться на другом высказывании гаранта Конституции. Оно мне кажется важным, в частности, потому, что оно не является спонтанным, а было многократно выверено, прежде чем было озвучено в послании Президента Федеральному собранию 21 февраля 2023 года.

«Как стало известно, англиканская церковь, например, планирует… рассмотреть идею гендерно-нейтрального бога. Что тут скажешь? Прости господи, «не ведают, что творят», — сказал Путин, произнося от своего лица молитву распятого Спасителя о своих палачах.

Итак, если Бог не гендерно-нейтрален, то у него, видимо, есть пол, и он, надо думать, — мужской.

Прежде чем попытаться понять, что это значит, стоит вспомнить о том, что означает мужской гендер в постсоветском языке. Мужчина есть прежде всего «мужик» («не-баба»), то есть тот, кто готов прибегать к насилию для решения спорных вопросов («я чо, мужик или не мужик?», «ты чо, не мужик?» и т.д.). Затопившая страну уголовная шансон-культура воспевает именно этот образ мужика.

Интересно, что Кадыров, защищая своего 15-летнего сына, избившего заключенного, который, естественно, был лишен возможности защищаться, сказал, что он «повел себя как настоящий мужчина». «Понятия» для мужика всегда над законом. Феминизм вызывает у него устойчивое и плохо скрываемое раздражение.

«Настоящий мужчина всегда должен пытаться, а настоящая девушка — сопротивляться» — фраза, которая была бы последней в карьере любого европейского политика, была сказана Путиным на пресс-конференции в 2004-м году.

Таким образом, в свете этих гендерных концепций гендерно-не-нейтральный Бог есть «Бог-мужик».

Альфа-Бог

В 2015 году в свет вышла книга Эктора Гарсиа «Альфа-Бог: Психология религиозного насилия и угнетения». Автор книги рассматривает меняющиеся человеческие представления о Боге в свете эволюционной антропологии. Он показывает, как человек в лице альфа-самца придумывал Бога по своему образу и подобию. Альфа-самец был занят главным образом доминированием, размножением и завоеванием жизненного пространства для себя и для тех, кого возглавляет.

Запугивание/устрашение, расширение территории, сексуальный контроль и насилие были его основными занятиями. Бог, им выдуманный, был похож на него.

Альфа-самец есть тот, кто воспринимается как таковой теми, над кем он доминирует. Нужно заботиться об имидже. Фотографии и видеосъемки на охоте или на рыбалке с оружием и голым торсом как бы обещают низшим членам племени, что они не останутся без части добычи, когда закончится охота.

При отсутствии реальной политической конкуренции в Московии велась работа над легитимизацией национального лидера через его публичную маскулинизацию и демаскулинизацию/феминизацию его внешних и внутренних оппонентов.

Как замечают русские исследователи, «трактовка фемининного в качестве второсортного и подчиненного определяет основную — хотя и не единственную — форму гендерной метафоризации: маскулинизацию Своих и феминизацию Чужих, что активно используется во внутриполитической борьбе и внешнеполитической пропаганде».

Фото: Александр Коряков / Коммерсантъ

По мнению американской исследовательницы, «эффективный метод конструирования авторитета заключался не только в том, чтобы показать Путина сильным, мужественным, а следовательно, достойным лидером Московии, но и в том, чтобы одновременно изобразить американских и других западных оппонентов Московии как слабых, женоподобных и недостаточно мужественных в сравнении с Путиным, а потому заслуживающих пренебрежения или даже осуждения». Если оппонентами Путина являются женщины, то они зачастую обвиняются в сексуальной девиации.

Маскулинизация лидера совершается также через его эротизацию. «Хочу такого, как Путин, полного сил, Такого, как Путин, чтобы не пил, Такого, как Путин, чтобы уважал, Такого, как Путин, чтоб не убежал» — пелось в популярной песне.

В 2011 году студентки факультета журналистики МГУ в нижнем белье сфотографировались на календарь «Владимир Владимирович, мы вас любим». Рядом с фотографиями находятся подписи эротического содержания, такие как «Всем бы такого мужчину» и «Леса потушили, а я все еще горю!»

«Мачистско-патриотическая стратегия» (выражение Валери Сперлинг) принесла свои плоды: произошла «метаморфоза флегматичного бюрократа в интернациональную мачо-икону».

Итак, если рассматривать нашего спикера в свете концепции «альфа-Бога», то становится очевидным, что и язык сексуального насилия по отношению к Украине («нравится — не нравится, терпи, моя красавица») не случаен и напрямую сформирован его представлением о «Боге-мужике».

Традиционные ценности и поклонение тельцу

В этом всем, конечно, нет ничего нового. Наверное, все читатели помнят, как в 32-й главе книги Исхода Моисей, спустившийся с горы со скрижалями завета, увидел народ поклоняющимся золотому тельцу. Выражение «золотой телец» стало нарицательным и обычно означает поклонение богатству и прославление власти денег. Между тем изначальный смысл повествования совсем иной. Важна не материя идола, а сам образ тельца.

Этот культовый образ был вполне распространен на Ближнем Востоке. Культ доминирования, плодородия и размножения вполне передается образом сильного, быстрого животного с выделяющимся фаллосом.

Размножение и плодородие было в центре жизни не только людей, но и божеств, придуманных человеком. Оно, собственно говоря, и было самой жизнью перед лицом возможного вымирания от голода или истребления противниками. Противостоять вымиранию или истреблению можно было лишь силой.

Поэтому в древности христианство с идеалом девства, ненасильственным сопротивлением мучеников было непонятным для многих настолько, насколько продолжает оставаться непонятным сейчас. Вспомним презрительное выказывание Путина о святых Борисе и Глебе, которые будто бы «легли и ждали, пока их убьют».

В этом смысле и сам Сын Божий, ясное дело, не мужик, раз не смог положить своих мучителей на лопатки.

Таким образом, культ тельца — это культ насилия и плодородия/размножения — ценностей, традиционных настолько, что они оказываются не только дохристианскими, но и доветхозаветными.

Нынешняя навязчивая, болезненная фиксация московитских властей на гендерных темах никак не связана с христианством, а имеет гораздо более глубокие, хтонические корни в культе тельца и размножения.

Когда говорят, что «главная задача русского народа, наряду с победой в украинском кризисе, заключается в том, чтобы рожать как можно больше детей», — то это значит лишь одно: тельцу нужны новые человеческие жертвы.

«Позвольте, — возразит читатель, — но как культ плодородия и деторождения сочетается с культом оружия и убийства?» На этот вопрос ответил священник Михаил Васильев: чем больше детей, тем легче отправить их на смерть. «Я понимаю, что каждой даме Господь в большинстве случаев попустил родить множество деток. И если дама, исполняя эту заповедь Божью «плодитесь и размножайтесь», отказалась от искусственных средств прерывания беременности в самом широком спектре, то, очевидно, ребеночек у нее будет не один, а больше. А значит, ей не так больно и страшно будет с ним расставаться».

Спустя некоторое время и сам отец Михаил был убит в зоне вооруженного конфликта, став одновременно и жрецом, и жертвой происходящего.

В этом поклонении тельцу должны участвовать и живые, и мертвые («Бессмертный полк»), и святые (мотострелковый батальон «Серафим Саровский»), и в конечном итоге сам Бог должен быть поставлен ему на службу (храм ВС).

Фото: Алексей Душутин / «Новая газета»

*

Основным свойством постсоветской религиозности является ее синкретический характер. В этом мировоззрении причудливо могут сочетаться православие, коммунизм, магия, астрология, нумерология, шаманизм, каббализм в самых разных пропорциях и сочетаниях. Очевидно, что нехристианские ингредиенты религиозности московитских политических лидеров не являются публичными, хотя однажды, без сомнения, о них станет известно. Тем не менее мне кажется что неприятие «гендерно-нейтрального Бога» является важной характеристикой религиозности Путина и во многом объясняет его внешнюю и внутреннюю политику, а также видение своего места в истории.

Андрей Кордочкин, «Новая газета»