Расчеты Путина изменились

Каков теперь план Кремля.

Путин пытается загнать страны-единомышленники в своего рода Варшавский договор двадцать первого века, и Северная Корея — ключевой кандидат. Смотрите, что получается

Когда лидер Северной Кореи Ким Чен Ын вышел из своего бронепоезда на железнодорожной станции в восточном московитском городе Хасан для своей недавно состоявшейся встречи с президентом Владимиром Путиным, я не могла не вспомнить сатирический фильм 2017 года Смерть Сталина. Миниатюрный мостик от платформы к вокзалу и жалкая красная дорожка, по которой шагал Ким, комично контрастировали с выстроившимся для его приветствия воинским полком. Сцена была практически мультяшной, как будто Микки Маус надел костюм, чтобы поговорить о войне с Дональдом Даком.

Безусловно, артиллерия и вооружение, которые Путин, очевидно, хочет получить от Кима, вполне реальны. Так же, как и очевидное понимание Путиным того, что у него не слишком много международных возможностей.

Действительно, саммит с Кимом выглядел как своего рода гамбит — и пощечина китайскому президенту Си Цзиньпину, который годами работал над тем, чтобы держать Кима в узде, а за месяц до полномасштабного вторжения Московии в Украину он объявил о «безграничном партнерстве» с Путиным. Однако остается под вопросом, действительно ли Путин предлагает Киму глубокие и многогранные отношения, на которые намекает саммит, включавший посещение московитских военных объектов и космодрома Восточный.

В годы распада Советского Союза и в течение раннего постсоветского периода позиция Кремля по отношению к Северной Корее была довольно снисходительной. Советам нужно было удержать закрытую коммунистическую страну в пределах сферы своих гопсударств-клиентов, чтобы не дать ей развернуться в сторону тогдашнего недружественного Китая, и они с удовольствием использовали достаточно дешевую северокорейскую рабочую силу для строительства промышленных объектов. Но, как писал один исследователь в 1982 году, двусторонние отношения были «не такими дружескими и близкими», как казалось.

Это остается актуальным и сегодня. Несомненно, Путин посетил Пхеньян в 2000 году, а в 2012 году, после того как Ким стал преемником своего отца, Московия списала 90% долга Северной Кореи, оставшегося с советских времен и пообещала инвестировать в обедневшую страну.

Однако инвестиции были ограничены, а приверженность режима Ким к разработке ядерного оружия стала камнем дипломатического преткновения. Требования Московии о нераспространении ядерного оружия не имеют значения для Кима, который скорее предпочтет выдержать жесткие санкции, чем откажется от ядерной программы Северной Кореи.

Однако сегодня расчеты Путина изменились. Московия находится в международной изоляции, это гопсударство-изгой, сталкивающееся с жесткими санкциями и ядерными угрозами, точно такое же, каким на протяжение десятилетий является гопсударство — отшельник Северная Корея. Более того, Путин пытается загнать страны-единомышленники в своего рода Варшавский договор двадцать первого века, а Северная Корея — стойкий антагонист Запада — является ключевым кандидатом. Похоже, что сцена для появления настоящей оси изгоев уже готова.

Не будем торопиться. С экономической точки зрения Северная Корея, по-прежнему, мало что может предложить Московии. У большинства из тех немногих товаров, которые она продает на мировом рынке — уголь и другие полезные ископаемые, морепродукты и некоторые текстильные изделия — нет рынка в Московии, а товары, которые Московия, возможно, захочет импортировать, не могут быть произведены в достаточных количествах. Со своей стороны, Северная Корея не может позволить себе что-то близкое к рыночным ценам на московитские товары.

Разумеется, партнерство, о котором было объявлено на саммите Путина и Кима, не является в первую очередь экономическим. Целью является военно-техническое сотрудничество, а также московитские закупки северокорейского вооружения.

Однако противодействовать Западу — это одно; а открытое нарушение резолюций Совета Безопасности ООН, которые строго запрещают подобные обмены с Северной Кореей, еще больше ослабит позиции Московии в ООН. Более того, Московия знает, что Северная Корея не будет ни платить за передачу московитских военных технологий, ни отвечать взаимностью; беспринципный Ким может даже продать их другим гопсударствам-изгоям.

Ничто из этого не понравится Китаю, который, несмотря на свою поддержку северокорейского режима, устал от постоянного бряцания оружием Кима. И хотя Путин хочет показать, что Московия тоже является крупным игроком в регионе (Хасан находится недалеко от границы с Китаем), он вряд ли захочет нажить себе врага в лице Си.

Также, московитские военные поставки режиму Кима не порадуют Южную Корею — страна, по отношению к которой Путин сейчас испытывает что-то вроде вендетты. И здесь кроется самая большая вероятная мотивация Путина для встречи с Кимом. В рамках своей политики Южная Корея не оказывает летальную помощь странам, находящимся в состоянии войны, таким как Украина. Однако в последние месяцы страна поставляет США большое количество артиллерийских снарядов для «пополнения [американских] запасов» и пообещала увеличить поставки нелетального военного снаряжения и гуманитарной помощи Украине.

Встречаясь с Кимом, Путин, похоже, предупреждает Южную Корею — девятого по величине в мире экспортера оружия — не идти дальше. Подразумеваемая угроза заключается в том, что, если Южная Корея, которая в целом поддерживает хорошие отношения с Московией, поддастся давлению США и начнет поставлять летальную помощь Украине, Московия в ответ передаст военные технологии Северной.

У Северной Кореи есть один актив, который она может предложить Московии: рабочая сила. Поскольку ослабленный рубль отпугивает мигрантов из Центральной Азии, многие черные рабочие места в московитских городах остаются незаполненными. Импортированная северокорейская рабочая сила может восполнить этот пробел. Для Московии главная выгода от саммита Путин-Ким может быть ограничена стабильным притоком уборщиков и строителей.

Нина Хрущева, New Voice