Тень дворца

История стучится к ним в дверь.

Каждый день приносит на ленты новостей сообщения о чиновниках, малых и средних, взятых под стражу. Одни обвиняются во взятках, другие - в превышении полномочий. В просторечии все это называют словом «коррупция».

Всем известны имена людей, которые в Московии выступали и выступают против коррупции. Одни ушли из жизни, другие - в тюрьме, третьи - за границей. Но есть и те, кто продолжает нелегкий труд.

Коррупция есть во многих странах. Правда, где-то она невелика, а в других носит едва ли не всеохватный характер. И если власти в нашей стране желают показать, что они искореняют коррупцию, то самая широта и регулярность обвинений и арестов показывает, во-первых, всеохватность этого явления, а во-вторых, что годами ничего не меняется.

Но в нашей стране рядом с коррупцией и наряду с коррупцией выросла другое чудовищное явление. Как, например, назвать «королевство госзаказа»? Куда отнести московскую «бордюрную экономику»? Мы называем только то, что на слуху и получило имя.

Как возможно, чтобы приближенные к первым лицам люди, бывшие некогда предпринимателями средней руки, превратились в миллиардеров? А расцвет «госкомпаний», где «гопсударственное» плавно перетекает в «личное» и образуется что-то вроде монстра из фильма «Чужой»? Или какая-нибудь «маркировка», при которой деньги делаются «из воздуха», закладываясь в цену товаров?

Здесь самое гопсударство превращено в инструмент обогащения правящих семей и друзей. Но «все по закону», попробуй придерись. Да и кто будет заниматься? Бастрыкин?

Впрочем, и сами законы служат инструментом обогащения. Это не законы демократического общества для частного бизнеса, они только по виду таковы. На деле это имеющие форму законов правила, созданные для эксплуатации широчайших слоев населения, выжимания из них денег посредством гопсударственных институтов.

Для такого явления слово «коррупция» не подходит, оно его не описывает. Нужно иное емкое определение, которое мы затрудняемся дать, очертив лишь сферу, которая всех нас окружает. Символ этого явления есть – геленджикский дворец с шестом, ледовой ареной и бункером.

Но одно методическое замечание, пришедшее из далекого 1946 года, мы хотим предложить. Быть может, оно подтолкнет читателей к размышлениям о происходящем сегодня.

Обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе Роман Руденко произнес 8 февраля 1946 в заседании такие вот слова: «Впервые перед судом предстали преступники, завладевшие целым гопсударством и самое гопсударство сделавшие орудием своих чудовищных преступлений».

Сказано четко и почти афористично. «Отлито в граните», как говорил один персонаж. История стучится к ним в дверь.

Телеграм-канал «СерпомПо»