«Лучше врага останавливать там, а не на территории Литвы»

Литовский доброволец рассказал, почему воюет за Украину.

С началом полномасштабного московитского вторжения воевать за Украину прибыли добровольцы из разных стран. Один из них — Арунас Кумпис, служивший ранее в Минобороны Литвы. Говоря о войне в Украине, Арунас приводит довольно необычное сравнение, которое будто бы содержит тревожное пророчество. «Эта война — смесь Первой мировой и будущей Третьей мировой», пишет Delfi.

Арунас рассказал, почему больше не смотрит фильмы о войне, что стало его мотивацией воевать и какие уроки, по его мнению, еще не выучили литовские власти.

«Есть очень ясное разграничение — это и окопная война, и полный контроль с воздуха дронами. Этого во Второй мировой войне не было. Больше похоже на будущую войну», — так Арунас Кумпис описывает события на украинском фронте. Сам он впервые попал на поле боя в марте 2022 года. «Горячая» стадия войны началась для Арунаса сразу со смертельной опасности.

«Первое впечатление на фронте — это шок. В первый же день я попал под обстрел „Града“. Ракеты падали в нескольких метрах от меня. Я даже не понял, что происходит».

Это уже девятый выезд Арунаса на фронт. На войне он находится с перерывами: от месяца до двух на фронте, пара недель-месяц дома. До начала полномасштабного вторжения Арунас 8 лет отработал в структурах обороны Литвы. В ВСУ он служит в звании рядового.

«Я к этому готовился. Просто понял, что лучше врага останавливать на территории Украины, а не на территории Литвы. Мы могли быть и первыми, могли и стать вторыми. Для меня это было очевидно, и я принял такое решение. Украинцы относятся к добровольцам хорошо — рады, что их не оставляют одних перед этой угрозой.

Из Литвы воюет порядка 10−20 человек. И что меня удивляет, среди них немало русскоязычных людей из Литвы. Среди моих знакомых больше русскоязычных сражаются на фронтах Украины, чем литовцев», — рассказывает Арунас.

«Пять минут, и тебя убили. И сделайте хорошие просмотры фильму с таким сюжетом!»

Там закономерно пересматривается представление о войне. В первую очередь — исчезает любая романтизация, так как будни войны — это мгновенные и страшные человеческие смерти, без драмы и предисловий.

«Говоря о реальности и о том, что мы видим в гражданской жизни, в кино — так я по себе чувствую, что я не могу сейчас смотреть фильмы про войну. Меня бесит, что там показывают. Люди, которые крутятся в этой индустрии, естественно, хотят заработать деньги, делают все, чтобы это выглядело привлекательно зрителю, но реальность сильно отличается.

Ты три месяца что-то делаешь в тылу, копаешь ямы или чистишь какое-то оборудование, а потом попадаешь на линию фронта: пять минут, и тебя убили. И сделайте хорошие просмотры фильму с таким сюжетом! Но это ежедневность. Просто. Все заканчивается вот так», — рассказывает Арунас.

Эта война необычна, в первую очередь, редким прямым контактом с оппонентом, подмечает литовский доброволец. Расстояние между враждующими сторонами очень увеличилось: появилось множество средств воздействия с большого расстояния, таких, как ПТУР или дроны. Со временем, как говорит Арунас, вырабатывается привыкание к грохоту, взрывам, полету ракет. Ты живешь в новой реальности, умудряешься спасть под звуки разорвавшихся снарядов, становишься менее осторожным — что нередко приводит и к несчастным случаям.

«Когда мне трудно, я думаю о ребятах, которые сидят в окопах в грязи или снегу, и реально ждут смерти»

Сторонним зрителям, для которых война стала почти что сериалом и информационным адреналином, со стрессом помогала справляться мысль о людях, которые прямо сейчас находятся в куда более сложных и опасных условиях, нежели наблюдатели из третьих стран. По словам Арунаса, эта же мысль дает сил воюющим людям — так как всегда есть те, кому сложнее. И те, кто вопреки сложностям совершает героические и отчаянные поступки.

«Когда мне трудно, я думаю о ребятах, которые сидят в окопах в грязи или снегу, и реально ждут смерти. И тогда становится всегда легче. Сразу же. Они не имеют другого выхода», — говорит Арунас. Украинские военные регулярно обучаются с инструкторами НАТО, при этом нередко возникает вопрос — кто кого может обучить в этой ситуации? Корректно ли говорить, что имеющий реальный боевой опыт военный ВСУ сам может многому научить коллег из западного мира? По мнению Арунаса, это комплексный вопрос. Инструкторы стран НАТО не воевали с подобным противником, и соответствующего опыта не имеют. Научить они могут обращению с новейшей техникой, а не тактике.

«Украинские инструкторы могут научить инструкторов НАТО, как учить украинских солдат» — так видит эту формулу Арунас. По его мнению, параллельно с обучением военных многому должны научиться европейские чиновники и целые страны. В том числе Литва.

«Литву пока охраняет пятая статья НАТО, поэтому мы думаем, что за нас все решат американцы. Сейчас у Литвы есть время, за которое мы можем готовиться, потому что все может быть. Это время нам Украина оплачивает жизнями своих людей. Если мы это время используем, то гибели наших людей будет намного меньше. Но если мы не сделаем домашнюю работу, будет то же самое, что в Украине».