«Меня номинировали на конкурс лучшего работника одной из крупнейших фирм в США и Канаде»

Преподаватель БГМУ после протестов уехала в США и рассказала, как строит новую жизнь.

Беларуска Юля Матусевич работала в БГМУ преподавателем, в Красном Кресте главной медицинской сестрой и специалистом по обучению уходу на дому и Kinaesthetics, а также в общественных организациях специалистом по уходу, координатором проектов. Помогала пациентам с БАС (боковой амиотрофический склероз).

«Белые халаты» поговорили с Юлией и узнали ее историю переезда, о трудностях адаптации в США и новых возможностях.

— Почему вас уволили из БГМУ?

Меня уволили из БГМУ (Беларуский гопсударственный медицинский университет) в октябре 2020 года после того, как я заступилась за студентов, которые выступали за забастовку. Я продолжала работать в частном учреждении, но и там становилось все сложнее, постоянные проверки и давление из-за того, что я где-то принимала участие.

— Почему вы решили уехать из Беларуси?

— Не столько увольнение, сколько в целом ситуация в 2020 году после выборов, насилие, жестокость, которые применяли к людям, гражданам Беларуси, повлияла на решение в очередной раз подавать документы на зеленую карту, которую мы довольно быстро выиграли. Об этом мы узнали в мае 2021 года и начали собирать документы. Это был длительный процесс, очень много бумажек, справок.

Мы собрались и уехали раньше, еще не зная, получим визу или нет, пройдем интервью или не пройдем, вероятность была 50/50, но нам повезло. Раньше, чем планировали, мы выехали из РБ, потому что было уже просто невыносимо в той ситуации, которая продолжала нагнетаться вокруг нас. Мы выехали в Польшу, потом в Литву, в августе прошли собеседование, нам открыли визу, и в октябре улетели в США.

По приезду туда, конечно, был и культурный шок, адаптация. Но я бы назвала это достаточно легким вариантом. Мы до этого много ездили, путешествовали, и были готовы к тому, что надо настраиваться оставаться здесь. Особенно легче становится, когда находишь работу. Тогда ты можешь выдохнуть, понимая, что можешь обеспечить себя, семью.

— Расскажите, как вы устроились на новом месте?

— Я работаю по уходу за пожилыми людьми на дому, и для меня это хорошо, потому что я сразу влилась в обычные американские семьи, не очень богатые, среднего достатка. И когда работаешь в семьях, ты понимаешь, как они живут, общаются, обустраивают быт, организуют работу со страховыми, где заказывают еду. Я умею выстраивать хорошие отношения с коллегами и пациентами, их родственниками. Есть особенности с языком, мне его хватает на нынешнем этапе, но мало, чтобы работать медсестрой в будущем.

Думаю, что хорошо справляюсь с ситуацией, сложности всегда есть. Куда бы ты ни приехал, не стоит ожидать, что тебе кинутся помогать, ты должен рассчитывать на себя, свои силы, семью. Но и дополнительная поддержка обычно находится. Там, где я живу, достаточно большая группа беларусов. Офлайн я встречалась только с парой человек, но и онлайн тоже помогает - много вопросов, которые ты не знаешь, как решить, можно уточнять в сообществе.

— Как прошла ваша адаптация?

— Переезжать все равно было страшно, ты столько лет провел в Беларуси, создал себе имя, знаешь, как работает система здравоохранения, понимаешь, как устроена социальная структура. В новой стране ты ничего не знаешь, даже английский на высоком уровне недостаточен для полноценного погружения в общество. Надо найти жилье, решать вопросы со страховкой, банковскими счетами. Но это преодолимо, я сохранила себя, смогла найти применение своему опыту, и в целом можно сказать, что у меня не было особенных трудностей в адаптации. Есть ожидаемые сложности, например, языковой барьер, а есть неожиданные - было сложно привыкнуть к тому, что цены в магазинах указаны без налохов, и ты приходишь на кассу, рассчитывая на одну сумму, а потом хопа, стоишь и думаешь, или это цена изменилась или ты что-то не то взял.

Второе, с чем столкнулась - система мер: фунты, унции, а не привычные килограммы, граммы. Хотя в медицине часто используют метрическую систему. А еще часы здесь по-другому выглядят. Я всех предупреждаю, что использую милитари тайм, и у меня 24 часа в сутках.

— Что еще непривычного было в новой стране?

— Непривычно, что все вокруг улыбаются, и это нормально. А если тебе кто-то не улыбается, ты такой: «Что-то произошло?». Непривычно было, что ты идешь по улице или в магазине, а люди могут подойти и сказать: «О мне нравится ваш рюкзак, где вы его купили?», или на улице девушка вам скажет: «Мне нравится ваш вид, вы так круто выглядите». Я особо с хамством не сталкивалась, даже в общественном транспорте и водитель, и пассажиры в большинстве своем довольно расслаблены. В Беларуси сейчас не хватает улыбок, какой-то доброты от людей.

— Сложно ли было найти работу?

— Найти работу было достаточно легко, я даже удивилась, и знакомые удивились. По образованию я медсестра, специализировалась на паллиативной помощи, и здесь, как только получила разрешение на работу, подала заявление, а на следующий день мне начали звонить и приглашать на интервью. Во вторник я разместила объявление, а в четверг уже начала проходить интервью, это были 3 разные компании, я остановилась на одной из них, в которой работаю до сих пор.

Собеседование было в воскресенье. Через 7 дней я пришла на первый вводный тренинг для начала работы, и через еще через 2 дня приступила к работе в качестве сиделки. Хочу сказать, что это не так, как у нас. Мне больше нравится название caregiver (care - забота и give - давать). Ты погружаешься в семью, в том числе на бытовом уровне. Мы не можем оказывать медицинские услуги, а только услуги индивидуального ухода, сопровождения, социальные, психологические.

Мне нравится моя работа. На данный момент это лучшее, что я могу придумать за нормальные деньги, это дает также возможность смотреть и учиться у местных семей, привыкать к местным традициям.

— Расскажите, пожалуйста, подробнее о работе сиделкой.

— Нужно понимать, что работа сиделкой в США - это не то, чем тебя пугает беларуская пропаганда. Люди умеют уважать друг друга, понимают, что это тяжелая и нужная работа, никому в голову не приходит смотреть снисходительно на кого-то по профессиональному признаку. Когда я говорю, кем работаю, часто слышу комплименты. Здесь не принято искать, за чей счет самоутвердиться, даже чиновники этого не делают. Немыслимо для Беларуси, а здесь часто становятся чиновниками, потому что хотят сделать мир лучше, они не против решать проблемы общества. Если ты управленец, но не занимаешься настоящими проблемами, тебя просто не переизберут, представляете?

В октябре я устроилась на работу, а в марте стала лучшим работником по своему локальному офису, где работает около 200 человек. Теперь меня номинировали на конкурс лучшего работника по всей организации, а это одна из крупнейших фирм в США и Канаде по оказанию помощи на дому.

Даже если у меня возникают вопросы, я не понимаю, что значит договор с банком, я не боюсь спрашивать, как поступить. Окружающие всегда отвечают и подсказывают, поддерживают, чтобы я училась, развивалась. На работе мы каждый месяц проходим обучение онлайн, раз в квартал проходит обучение офлайн. У нас четкая документация, программы, которыми мы пользуемся, мне нравятся коллеги, в том числе менеджерский состав, коллектив сплочен. Я довольна, что мне нужно ходить не в офис, а к пациентами, и это довольно дружеские отношения, основанные на взаимном доверии. Был день благодарения, меня пригласили на ланч. Это интересно - другие традиции, блюда, этикет за столом.

— А как ваш супруг устроился?

— Мужу было сложнее с работой, он по образованию экономист, последние годы работал в сфере журналистики. Нашел работу через полгода, ему тяжеловато, но мы встали на ноги. Денег достаточно для того, чтобы чувствовать себя по-человечески, хватает не только на самое необходимое, мы можем купить новую технику, компьютер.

— Как вы можете описать свои ощущения от жизни в США?

— Постепенно приходит ощущение дома, начинаешь понимать, где найти, например, польский продуктовый магазин, или магазин с литовским творогом, который мне нужен для сырников. Периодически делаю тут драники, пельмени, вареники. Хотя в Беларуси этим не занималась, а тут - постоянно.

— Какие сложности у вас есть после переезда?

— Не хватает общения с единомышленниками, онлайн я общаюсь, а хочется пригласить кого-то к себе в гости, встретиться и посидеть, пообщаться так, как это было в Вильнюсе, Польше, Беларуси. Где можно было организовать спонтанную встречу в течение дня. Сейчас у нас мало времени, да и нет машины, мы пользуемся общественным транспортом, а Америка построена для машин, и без нее перемещение занимает много времени.

Также мне грустно от понимания, что в Беларуси продолжаются репрессии. В своей родной стране к беларусам с каждым днем отношение становится все хуже, нас запугивают, унижают, уничтожают. Террор никогда не прекратится сам по себе, до тех пор пока у власти те, кто там есть. Они бесчеловечные, злопамятные, мстительные.

В стране тем не менее осталось много хороших людей, которым сейчас очень тяжело. У меня есть страх от того, что я не знаю, когда изменится ситуация, как люди будут с этим справляться, сколько людей еще уедет.

Я также понимаю, что многие уехавшие не захотят вернуться через 3- 5 лет, а тем более через 10. Уехав в другую страну, отстроив жизнь заново, не захочется возвращаться на руины. Люди готовы помогать, консультировать, но не готовы возвращаться, чтобы строить заново страну в ручном режиме. Когда мы уезжали, я думала, что вернусь, а сейчас - не знаю. Страна требует кардинальных перемен, еще более радикальных, чем было в 2020 году. Наверное, мы еще готовы вернуться, чтобы что-то делать, пока. Я продолжаю поддерживать тех, кто ко мне обращается - как профессионал, а кому-то деньгами, или просто поговорить.

— Как, по вашему мнению, можно помочь репрессированным медикам?

— Донатьте. Поделитесь своим теплом, помогите с жильем на первое время. Психологически поддержите. Если в вашем городе есть диаспора беларусов - присоединяйтесь к своим.

Для меня ценно, что ты больше не боишься стука в двери, не боишься тонированных бусиков, людей в форме. Здесь уровень стресса значительно ниже, и ты не думаешь о том, что за тобой придут, и начинаешь думать, что на самом деле можешь сделать, возвращается свобода выбора, свобода говорить, что думаешь, можешь идти вперед. Я не даю рекомендации всем подряд, но я выбрала эмиграцию и ни о чем не жалею, я рассчитываю на себя, я привыкла пахать в Беларуси, и здесь приходится пахать, да сложно и тяжело, но если можешь работать, то здесь ты заработаешь на достойную жизнь, к сожалению, в Беларуси я не видела такой возможности. Здесь я могу сделать больше для других, не находясь в зоне постоянного стресса.