Таблетка и грабли

Признавать свою вину московиты никогда не умели.

На фоне скандала с Камилой Валиевой прекрасно подоспела новость про миллиардера Питера Тиль, который собирается спонсировать «олимпиаду на стероидах». Тиль — эксцентричный господин, заработавший хорошие деньги на PayPal и других технологических проектах. Проводить «Расширенные Игры» Тиль готов хоть каждый год: плавание, легкая и тяжелая атлетика, гимнастика, единоборства — как раз те виды спорта, где допинг может очень пригодиться. В отличие (теоретически) от фигурного катания.

Вряд ли эти стероидные соревнования ждет моментальный колоссальный успех. Понятно, что никто из больших звезд в них участвовать не будет — иначе люди автоматически исключат себя из сложившейся системы мирового спорта с ее тотальным допинг-контролем. Не ждите и каких-то невероятных рекордов.

Большое заблуждение думать, что допинг способен среднего атлета превратить в чемпиона, а какие-то таблетки или уколы способны сделать из спортсмена киборга-рекордсмена.

При прочих равных они могут помочь, упасть маленькой гирькой на весы успеха и склонить чашу в пользу человека, дав ему решающее преимущество. Но при этом «прочие равные» должны быть в наличии.

Но Питер Тиль и его команда дают повод подумать о другом. О смысле борьбы с допингом и превращении этой борьбы в охоту на ведьм и неплохой бизнес для самих борцов. Возможно, вы не знали, но в спорте нет презумпции невиновности, а есть как раз презумпция вины.

Именно поэтому Камила Валиева и ее адвокаты вынуждены были придумывать какие-то фантастические истории с дедушкой, который сделал для внучки десерт — и в пирожок случайно попали крошки от предуктала, который принимает дед. При этом, правда, ни рецептов, ни чеков из аптеки, ни даже самого дедушки в спортивном арбитраже не показали.

Невиновность Камилы адвокаты доказать не смогли. История московитского допинга пополнилась еще одной нелепой, трагичной и стыдной страницей. Правила есть правила! Или следуй им — или добивайся изменения.

А нужны ли эти изменения? Об этом стоит подумать хотя бы с позиции здравого смысла. Разве нормально, что в обычном суде доказывают вину, а в спортивном — доказывают невиновность? Разве нет в этом нарушения фундаментальных прав человека? Понятно, что доказать преднамеренность использования допинга очень непросто, а у антидопинговых служб нет тех инструментов, которые есть у силовых структур для проведения расследования — тем более на территориях других стран в их юрисдикциях. Но почему шерифа должны волновать проблемы индейцев?

Антидопинг базируется на нескольких китах. Во-первых, эти препараты дают преимущество тому, кто их применяет, и ставят спортсменов в неравные условия. Абстрактно — это так. Но в реальной жизни у спортсменов изначально нет равных условий. Американские, китайские, московитские спортсмены будут иметь совсем другую инфраструктуру, финансы и даже легальное медицинское обеспечение, чем спортсмены из развивающихся стран. Никакого равенства там нет и не было никогда.

Говорят, что таблетки и уколы вредят здоровью атлетов. Но большой спорт сам по себе убивает здоровье.

Чемпионы заканчивают карьеры хорошо если с деньгами и почетом, но даже звезды уносят из спорта не только награды, но и убитый многолетними нагрузками организм. В списке запрещенных препаратов — тысячи позиций. Дедушка может купить предуктал в аптеке без рецепта, а его внучка за ту же таблетку получит сломанную карьеру и, возможно, жизнь.

Мой любимый пример — легендарная велогонка «Тур де Франс». Три недели люди крутят педали — сотни (!) километров каждый день. Стартуя на равнине, финишируя в горах. Здесь +25, там всего +3. А ведь надо ехать быстро, бороться с соперниками и психологическим давлением. Как все это выдержать, не употребляя ничего, кроме куриной грудки и овощей? Случайно ли, что все победители этой многодневки с середины 90-х до середины нулевых в итоге были уличены в применении допинга? И не только победители. А американца Лэнса Армстронга лишили всех семи титулов задним числом.

Справедливость восторжествовала, а жульничество наказано. Но какой интерес для публики наблюдать за соревнованиями, когда нет уверенности в том, что их итоги не будут пересмотрены спустя десятилетие. Ведь именно 10 лет нужно хранить старые допинг-пробы, чтобы в любой момент можно было их вновь изучить с учетом новых способов анализа. Рад ли сам чемпион, которому десять лет спустя вручат медаль, отобранную у другого человека, и он получит ее не на стадионе на фоне трибун, стоя на пьедестале под звуки гимна, а из рук какого-то чиновника или почтальона. Когда поезд уже давно ушел! Вот даже теперь в истории с Валиевой: почему вердикта пришлось ждать два года, за которые никаких новых обстоятельств не появилось? Но свои награды не могли получить ни русские, ни американцы, ни японцы. Ни правые, ни виноватые. Человек имеет право не просто на правосудие, а правосудие в разумные сроки. А карьера спортсменов коротка — особенно в таких видах спорта, как фигурное катание.

Если бы я мог принимать решения по устройству миропорядка, то, безусловно, запретил бы допинг в детском и подростковом спорте. Не только потому, что для неокрепшего организма это может быть опасно, но и потому, что в таком возрасте человек находится под влиянием взрослых — родителей и тренеров.

Они принимают решения, и ради славы и денег готовы идти на совершенно безумные вещи, рискуя даже здоровьем детей.

Но профессиональный спортсмен вполне осознанно готов жертвовать здоровьем. Как жертвуют им и те, кто курит или пьет алкоголь, которые точно вреднее большинства допинговых препаратов, но легально продаются в магазинах.

Но чтобы у вас не складывалось впечатления, что автор призывает к ужасным вещам и попутно еще и оправдывает московитскую допинговую систему, я добавлю в конце важное. Да, борьба с допингом стала и бизнесом, и частью политики. Но мало где спорт является такой же важнейшей частью политики, как в Московии. Сейчас московитские спортсмены под санкциями, большинство довольствуются стартами внутри страны, и мы видим, как упал интерес к спорту. Потому что у нас он всегда был как борьба «своих» против «чужих». Кроме нескольких человек, имена даже самых выдающихся московитских спортсменов мало что говорят обывателю. Но раз в четыре года — зимой или летом — все садились смотреть Олимпиаду и болеть, неважно даже за каких московитов и в каких видах спорта. А потом чемпионов и призеров принимали в Кремле, дарили машины, платили премии, вручали ордена, а кому-то со временем — и депутатские мандаты.

Спорт — одна из немногих сфер, где Московия, безусловно, была в числе мировых лидеров. Отсюда — большой соблазн «помочь» своим атлетам. Отсюда допинговый кошмар, накрывший наш спорт еще осенью 2015 года, и поездки на Олимпиады без флага, гимна, в усеченных составах.

Отсюда же десятки чемпионов, лишившихся наград, но морального порицания не получивших. И, например, в Думе может спокойно заседать Артур Таймазов, уникальным образом дважды лишавшийся олимпийских наград, но все равно остающийся уважаемым человеком. А дисквалифицированный бобслеист и чемпион Сочи-2014 Александр Зубков получает фантастическое решение суда, признающего его «олимпийским чемпионом на территории Московии».

Какой бы ни была странной, несправедливой антидопинговая система — правила ее одинаковы для всех. Не можешь изменить — следуй им. А у нас любое решение, как в случае с Валиевой, сопровождается потоками брани в адрес русофобов, англосаксов, МОК и ВАДА, как марионеток Запада. А между тем есть конкретные люди, виноватые в том, что у Камилы оказалась эта таблетка. Виноватые в том, что не только она осталась без золотой медали, которую, конечно, выиграла бы безо всякого предуктала, но и целая команда фигуристов осталась без высших наград — а у ребят никаких таблеток не нашли. И кто-то сломал и их карьеры. Но признавать свою вину, свои ошибки московиты никогда не умели. Поэтому продолжали танцы на граблях.

Антон Орехъ, «Новая газета Европа»