«Куратор из КГБ принес списки провинившихся»

Сотрудница Белстата рассказала о репрессиях в организации и сокрытии статистики.

Национальный статистический комитет, или Белстат, — гопсударственная организация, которая собирает цифры о состоянии дел в экономике, демографии и других сферах жизни беларусов. Последние годы она становится все более закрытой: уже нельзя узнать, например, сколько людей умерло во время пандемии или на что тратят наши налохи. Сотрудница одного из областных статистических управлений рассказала «Зеркалу», каким образом скрываются цифры и как силовики запугивают и репрессируют сотрудников организации.

«Официальные данные мы никогда не имели права корректировать»

В период пандемии коронавируса Белстат начал скрывать статистику по смертности населения. Постепенно ведомство становилось все более закрытым. Сейчас на сайте организации беларусы не могут узнать, как наша страна торгует с другими гопсударствами, сколько в Беларуси пенсионеров, им не сообщают детали расходования бюджета и состояния госдолга и даже количество принятых и уволенных айтишников.

Сотрудница главного статистического управления Гомельской области Елена говорит, что обычно инструкции о сокрытии информации в областные структуры спускает республиканское руководство.

— Из Белстата звонят начальнику отдела и говорят: одни показатели мы публикуем, а другие — нет, — отмечает женщина. — Причем это могут делать более тонко. Не просто скрывать информацию, а, например, публиковать урезанные статистические сравнения год к году. Скажем, можно публиковать данные об объеме экспорта продукции ежегодно, а можно — между 2022 и 2018 годами, пропуская несколько лет. Цель — сделать цифры максимально позитивными. Если это невозможно, данные просто не публичат. В основном такие указания спускались отделу промышленности. Под категорический запрет к публикации попадали данные нефтеперерабатывающей отрасли. Скрывалось много цифр, которые касались экспорта леса. То есть продукции, которая попала под санкции.

При этом Елена подчеркивает, что данные об экспорте леса, нефтепродуктов или других «тайных» частей статистики собираются честно. По ее словам, на уровне областных структур Белстата цифры не меняют. Их просто скрывают.

— Официальные данные мы никогда не имели права корректировать. Возможно, такими вещами могут заниматься органы исполнительной власти — райисполкомы или горисполкомы. Но то, что «приходит на статистику», не исправляется вообще. Это невозможно, — объясняет собеседница. — В Гомельской области есть много различных предприятий и организаций, которые должны предоставлять отчеты. У них есть сроки сдачи: раз в месяц, квартал или год. Мы собираем эти цифры, обрабатываем их и отправляем выше. Там в свою очередь могут уточнить какие-то данные, прислать нам вопросы — мы их переуточняем у организаций. И так по кругу. То есть местные чиновники вмешаться в работу статистики не могут. Собственно почему некоторые данные не публикуются? Потому что это реальные цифры. Если их увидят люди, возникнут вопросы.

По словам Елены, инструкции о сокрытии данных сотрудников статистического управления не возмущали — «все выполнялось». В целом, говорит она, статистики держатся за свою работу, потому что получают, по меркам областного центра, неплохие зарплаты.

— Совершенно никакого раздражения или возмущения по поводу приказов Белстата в управлении не было, — объясняет собеседница. — Приказ есть приказ. За такую работу люди получают неплохие зарплаты. Скажем, ведущий специалист — 1500 рублей, главный специалист или начальник отдела — 1800, первый заместитель главы управления — 4000, а глава — 5000.

«Как ни странно, до недавнего времени нас никто особо не трогал»

Елена рассказывает, что в 2020 году, перед президентскими выборами, более 15 сотрудников главного статистического управления Гомельской области (а также районных отделов статистики) поставили подписи за альтернативных кандидатов. Репрессии в организации начались спустя три года.

— Как ни странно, до недавнего времени нас никто особо не трогал, — говорит Елена. — Помню, в 2020-м на первый провластный митинг приказали сходить начальнику управления (тогда этот пост занимал Вячеслав Перников) и его заместителям. Знаю, что чиновников из гомельского горисполкома насильно и под угрозами заставляли посещать такие мероприятия, но у нас подобного не было.

Ситуация начала меняться в 2021 году, когда в управление «назначили куратора из КГБ». Елена говорит, что он периодически появлялся в управлении и общался с заместителем начальника управления по идеологической работе — Сергеем Аноховым.

— Интересно, что с подачи КГБ позже Анохова уволили, — вспоминает собеседница. — Но, насколько знаю, не из-за политики. Я так понимаю, что куратор из КГБ и принес списки работников управления, которые подписывались за Тихановскую, Цепкало и Бабарико. Людей из списка вызывали на идеологические беседы. Тогда их проводил не кагэбэшник, а начальник управления Перников. Спрашивал про отношение к Лукашенко и конституции, про претензии к власти. Было видно, что это не его инициатива и ему самому было неприятно задавать такие вопросы. Предупреждали, чтобы не подписывались на «экстремистские» каналы. Потом еще в 2022 году заставили сходить проголосовать на референдум об изменении конституции. Но жестких мер еще не было.

По словам Елены, после появления куратора из спецслужбы в управлении создали ячейку БРСМ. Туда записали людей, которые оставляли подписи за альтернативных кандидатов на выборах. Давление на «провинившихся» постепенно усиливалось. В 2022 году их предупредили, что они могут забыть о повышении. Еще через год начались задержания и увольнения.

— Сначала уволили одну девушку, — описывает ситуацию собеседница. — Подробностей не знаю, но говорили, что донатила в фонды в 2020 году. Куратор допрашивал ее пять часов, а потом ее уволили. Людей из того самого списка снова вызвали на беседы к начальнику управления. От КГБ было распоряжение: если не уверены в человеке — увольнять. Летом 2023 года кагэбэшник допросил еще одного сотрудника. После его посадили на 15 суток, а потом уволили. Большинство даже не знало о том, что их коллега находится на «сутках». Для нас всех это было шоком.

В декабре 2023 года в управление пришли то ли из КГБ, то ли из Следственного комитета. Собрали сотрудников в актовом зале. Их заставили написать логины и пароли от аккаунтов в Viber и Telegram. Для меня загадка, почему некоторые коллеги передали данные от своих реальных учетных записей. Может быть, испугались. Силовики дистанционно подключились к аккаунтам людей. После этого уволили еще начальника демографической статистики и ее заместителя. У заместителя в мессенджере нашли подписки на «экстремистские» каналы и провели обыск в ее квартире. В общей сложности после декабрьского собрания уволили пятерых человек.

Елена говорит, что на освободившееся места поставили людей «с условием сотрудничества». Теперь они должны собирать информацию о сотрудниках и передавать ее силовикам. Часть людей, которые оставляли подписи за кандидатов на выборах 2020 года, продолжают работать в управлении.

— Некоторые из них раскаялись и пересмотрели свои политические взгляды — из-за страха и давления начальства, — говорит собеседница.

В августе 2023 года уволили Вячеслава Перникова (сейчас начальником указана Татьяна Кобылянская). Среди сотрудников ходили слухи, что работой Перникова была недовольна глава Белстата Инна Медведева.

— Говорят, последней каплей в вопросе об увольнении Перникова стали аресты сотрудников по политическим делам. Недосмотрел. Еще и давал им положительные характеристики, — заключила Елена.