Что убило Навального?

У московитских тюремщиков есть «универсальный диагноз».

«Все эти официальные комментарии насчет тромболегочной эмболии или «оторвался тромб» не могут иметь под собой серьезной почвы. Для того, чтобы поставить такой диагноз, надо, по крайней мере, сделать патологоанатомическое исследование, — сказал «Деталям» Максим Осипов, кардиолог, живущий в Амстердаме. — Так что разговоры [ФСИН] об этом — просто болтовня.

Убивали его медленно или быстро, каким-то ядом — мы знать не можем. Но последние годы его жизни были непрекращающейся пыткой, и здоровый человек может вполне погибнуть от нее. Однако несколько дней назад его видели, и адвокат, говорил, что было все в порядке… Необходимо сделать вскрытие. Патологоанатомическое исследование, и желательно — независимое.

Но на это не приходится рассчитывать. Мы не узнаем в ближайшее время, если это не было, как прежде, с «Химиком» (сотрудник ФСБ, военный химик из Института криминалистики ФСБ, предположительно причастный к отравлению Алексея Навального в 2020 году – прим. «Деталей»).

Помните, когда отравили писателя Дмитрия Быкова, очень быстро пошла версия о том, что у него диабет? Но он довольно быстро ответил, что никакого диабета у него не было. Сегодня, если вы противник этой власти, вас могут отравить не только на родине, но и в Европе — в аэропорту, в гостинице, по пути, где угодно. Это стал нормальным. Кара-Мурзу дважды травили… Ну как тут подстраховаться от этого? Никак.

— Можно ли надеяться на то, что даже если сейчас не получится выяснить причины смерти Навального, то в будущем удастся добиться наказания людей, которые это устроили?

— Все меньше и меньше. Ситуация нестабильна, но эта нестабильность может длиться 20 лет, а может — 20 дней. Как мы же видели с несостоявшимся бунтом Пригожина, все может начаться очень быстро, а потом свернуться обратно. Надеюсь дожить до момента, когда режим поменяется…» — сказал Осипов.

Утверждают, что медработники сразу стали оказывать помощь политзаключенному, потерявшему сознание. В местной больнице также заверили, что действовали очень быстро. Анна Каретникова, до января 2023 — ведущий аналитик московского управления Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) на вопрос об ответственности ФСИН за жизнь и здоровье заключенных, говорит об этом так:

«Ответственность каждый раз либо индивидуальная, либо никакая. Чаще всего сор из избы не выносится, все предпочитают оставлять «внутри» системы, списать именно на внезапную смерть, если вдруг не просочатся наружу какие-нибудь подробности, опровергающие эту версию. Кто ответил за гибель Магнитского? Те, кто награды за эту смерть получил?

В сухих цифрах: по [одной только] Москве в изоляторах временного содержания и при административных арестах (так называемые «сутки» — прим. «Деталей») в среднем в год умирает немногим больше 20 человек. Но в эту статистику входят и передозы, и суициды, и, возможно, убийства.

Заявленная властями причина гибели Навального вызывает сомнения у Каретниковой: «Тромбоэмболия легочной артерии – этот диагноз, который тюремными медиками употребляется в несколько расширенном смысле. Что-то вроде: «Почему больной умер?» — «Да забудь, все равно ТЭЛу напишут, кто разбираться будет…»

На мое непонимание доктора когда-то объяснили: этим можно объяснить все. Этакий универсальный диагноз, сложно доказуемый, благодаря чему удобный. Загибался больной от почек или печени? Кто сказал, что медицинскую помощь не оказывали? Брось, оказывали. Тромб, внезапная смерть.

Ни от чего не загибался? Вчера здоровый был? Ну, подождем, конечно, но ты же понимаешь, что ТЭЛа с большой долей вероятности снова будет… А после этих слов доктор может посмотреть куда-то в сторону, или развести руками, или тяжело вздохнуть».