Пазл сложился

Никогда не спрашивайте «а этих за что?»

Вчера снова пришли за адвокатами. А до того – за архитекторами. За ортопедами. Снова за адвокатами. За психиатрами. За программистами.

Репрессии в нашей стране перекрестны. Сначала хватают тех, кто вышел на улицу, независимо от профессии, цвета волос и музыкальных предпочтений. Потом, когда почти все арестованы или уехали, а оставшихся и затаившихся, лениво вычисляют кабинетные менты с помощью программы распознавания лиц, кровожадной прорве становится скучно. И она решает поразвлечься нехитрым способом – начать вырезать в стране целые профессии.

Конечно, можно на это возразить тезисом «не все так однозначно» - мол, не всех же по политическим мотивам; вот, к примеру, врачей-травматологов сажали не за политические взгляды, а за импортные эндопротезы. Формально – да, можно придраться и обвинить в некорректном построении логического ряда. Но в том и особенность нашей действительности, что у нас всё – «за политику», даже то, что внешне похоже на явление из совершенно другой сферы.

Громкое дело ортопедов было нужно для того, чтобы за эндопротезированием люди шли в конкретный медицинский центр, принадлежащий друзьям Лукашенко – единственный, которому досталось право использовать импортные протезы суставов. А держать все яйца в одной корзине понадобилось исключительно потому, что после начала репрессий и введения санкций кормившие клан Лукашенко бизнесы вроде торговли нефтепродуктами и калийными удобрениями несколько просели, и нужно было искать новые внутренние источники получения прибыли. То есть совершенно политическое дело, корни которого – не в протезах, а в репрессиях и санкциях.

С профессией адвоката все еще проще. Политзаключенные были всегда, и адвокаты были всегда. Самых независимых и строптивых лишали лицензий, но по крайней мере не сажали. Во время всех политических процессов мы знал имена адвокатов, которые защищают репрессированных. После 2020 года у адвокатов исчезли имена. Они стали инкогнито, но всё еще продолжали защищать политзаключенных. А мы, журналисты, перестали задавать им вопросы, потому что, во-первых, для них это стало слишком опасно, а во-вторых, зачем лишний раз спрашивать, если и так все ясно? Адвокаты исчезли из публичного пространства, чтобы продолжать работать. Но это никого не спасло. Причем репрессии в отношении адвокатов происходят регулярно. Летом 2022 года их массово задерживали за переписку в рабочем чате. Осенью того же года – тех, кто защищал анархистов. В марте прошлого года – адвокатов политзаключенных. И вот теперь – снова. Десяток задержанных без всяких причин.

Причина, впрочем, проста: адвокаты – единственные, кто еще хоть как-то, хоть иногда прорывается к политзаключенным. Не ко всем – понятно, что в режиме incommunicado у политзаключенного нет шансов встретиться с защитником. И все знают, что к Статкевичу, Бабарико, Колесниковой, Лазарчик адвокатов не пускают. Но есть и другие заключенные. И даже не политические, но находящиеся в тех же зонах. Они могут что-то рассказать, могут хоть намеком, хоть двумя словами выдать какую-то информацию о том, что происходит с политзаключенными. Поэтому на всякий случай их нужно регулярно сажать, чтобы не немногие, которые еще остались и даже работают, точно знали свое место и научились жить с закрытыми глазами и зашитыми ртами.

Понятны аресты айтишников за донаты: зажрались, буржуи, денег полно, не боитесь полку Калиновского деньги отправлять – получите срок. Понятны аресты всевозможных пиарщиков-рекламщиков: креативность в стране-двойнике Северной Кореи – это уже преступление. Вдруг сочинят что-нибудь эдакое, с «подвыподвертом», чего чиновники в силу умственной ограниченности даже не поймут, а люди мгновенно сообразят и будут хохотать прямо на улицах. Понятны даже аресты психиатров и психотерапевтов: именно им люди рассказывают то, о чем будут молчать даже под пытками, не говоря уже о гэбэшных допросах. Чтобы заставить психиатров сотрудничать, их для начала нужно посадить.

Вот только архитекторы в логическую цепочку никак не вписывались. Когда услышала об их массовых задержаниях, первая реакция была, как в старом анекдоте: «А велосипедистов-то за что?» Судя по сегодняшнему облику Минска, архитекторов нужно было бы, наоборот, объявить неприкосновенными и награждать орденами – ведь это они придумывали дом Чижа и бетонную глыбу возле цирка, превращали оперный театр в турецкую гостиницу средней руки, уродовали все наши города в соответствии с эстетическими вкусами Лукашенко.

Потом вспомнила окровавленное лицо избитого, со связанными за спиной руками, архитектора Вадима Дмитренка в ноябре того самого двадцатого года и вопли карателей: «Ты зачем пришел на площадь Перемен?» И все сразу встало на свои места. Пазл сложился.

Ирина Халип, специально для Charter97