Путин, где ПВО?

Московия массово пропускает «входящие» от Украины.

За последние недели московитская нефтяная отрасль подверглась масштабным разрушениям в результате атак дронов. Очередная атака была в субботу, 16 марта, когда были поражены дронами три НПЗ в Самарской области. А в ночь на воскресенье (был поражен НПЗ в Славянске-на-Кубани).

Для отражения дроновых атак московитская ПВО вероятнее всего использует такие системы как «Панцирь» и «Тор». На глобальном уровне у них есть такие системы как С-300, С-400 и «Буки». И исторически самая большая концентрация средств ПВО еще со времен СССР была на расстоянии 150-300 км от Москвы. Это так называемый центральный промышленный район. Но наши дроны, несмотря на эшелонированную систему противовоздушной обороны, поражают нефтеперерабатывающие предприятия с большой точностью. Более того, очередное уничтожение НПЗ под Калугой уже даже не новость, а проходит как фон. На днях горел тот же НПЗ под Нижним Новгородом, производящий 5% от всего московитского объема.

На самом деле, такие удары демонстрируют то, что враг убрал средства ПВО из главных позиционных районов обороны, действовавших у московитов до 2022 года, возможно оставив какое-то формальное прикрытие. А расчеты ПВО уехали на фронт, чтобы там прикрывать боевые порядки. То есть московиты обнажили свои тыловые позиции, даже несмотря на систематические уничтожения тех же НПЗ. Причем, в Кремле понимают, что сейчас Украина активно атакует НПЗ, понимают, что надо прикрыть тыл, но этого не происходит. И единственное этому объяснение – средств ПВО не хватает.

О нехватке комплексов говорит и тот факт, что они уже снимали, например, ЗРК С-300В-4, крайне дефицитные для РФ, с Курильских островов, куда их в свое время нагнали, чтобы защищать оккупированные территории (Курильские острова - это оккупированная московитами японская территория). И они из столь важного для них региона снимали эти комплексы, чтобы перебросить их сюда.

Относительно количества – трудно оценить, потому что эти данные очень размыты. Но есть понятие того, что ЗРК и другие элементы противовоздушной обороны московии становятся достаточно регулярными целями для украинских средств дальнобойного поражения в прифронтовой зоне. Почти каждый день поражается «Бук» или С-300. Недавно враг пытался комплексом С-400 перехватить снаряд HIMARS. И там все завершилось тем, что ракета HIMARS прилетела прямо по позициям ЗРК С-400.

При этом московиты используют ЗРК С-300 для ударов по тому же Харькову вместо того, чтобы защищать НПЗ. Потому что для них лупить по украинским городам – важнее. Хотя удары по НПЗ – это даже не о заправке автомобилей московитов, а о том, чем будут заправляться танки, самолеты, БМП, грузовики и т.д.

Аналогичная ситуация и с бронетехникой. Несмотря на огромные запасы, оставшиеся в Московии с советских времен, там уже начинает просматриваться дно. К примеру, становится все больше МТ-ЛБ вместо БМП-1. И очень активно появляются китайские дезерт-кроссы (это нечто среднее между гольфкаром и багги). И РФ их использует, чтобы поддерживать штурмовые действия, хотя этим должна заниматься бронетехника. То есть это показатель того, что у них происходят изменения – не хватает боевой техники.

Уменьшается и качество танков. Об «Армате» уже все забыли, о Т-90М «Прорыв» начинают забывать, все меньше говорят о модернизированных Т-72, Т-80БВМ. Вместо этого пропорционально начинает увеличиваться количество Т-62, Т-54/Т-55, причем без модернизации. То есть фактически оригинальные танки советского производства попадают в боевые подразделения на фронт.

Олег Катков, «Апостроф»