«Очень жалею, что на встречу с редактором не взяла диктофон»

Как беларуска ушла с распределения из районной газеты.

Вступительная кампания начнется в Беларуси через пару месяцев, и для многих стоит вопрос не только о том, на какую специальность идти, но и о выборе между бюджетным и платным отделением. Во втором случае все годы обучения придется платить достаточно большие деньги, в первом — как минимум на два года (если это не целевое, там еще дольше) отрабатывать там, куда пошлет гопсударство. А в случае отказа от распределения насчитают крупный долг.

«Еврорадио» отыскало человека, который спустя полгода уволился с места отработки, и расспросило об условиях, специфике, причинах, деньгах и (спойлер) эмиграции.

«Просто чувствовала себя крысой»

Полина (имя изменено) несколько лет назад окончила журфак БГУ. В свое время девушка поступила на бюджет, а после окончания вуза ее отправили на распределение в районную газету.

— Цели остаться в Минске у меня не было, наоборот, я хотела сменить локацию и начать новую жизнь с новой работой. Хотя я прекрасно понимала, что это будет за работа. Мне предстояло начать свою карьеру в гопсударственной редакции через год после событий 2020 года.

Чаще всего Полина занималась освещением мероприятий, ходила на городские акции, брала комментарии у известных местных жителей, в том числе у чиновников.

— В целом, работать мне там не нравилось. Занималась ли я пропагандой? Не знаю. Ответить себе на этот вопрос я не могу. Да, я писала материалы с чиновниками, которые несли пролукашенковскую повестку. Писала ли я что-либо там от себя? Нет. Нравилось ли мне это? Тоже нет.

В течение полугода, которые девушка там работала, ее сильно грызла совесть. Она понимала, что многие ее друзья и однокурсники работать журналистами в Беларуси не могут. Кого-то посадили, кого-то задержали, многим пришлось уехать.

— На фоне всего этого я чувствовала себя просто крысой. Из-за того, что мне платит деньги гопсударственная редакция, из-за того, что меня не задержат и не посадят. Я была не согласна с редакцией, не согласна с редактором, но продолжала работать там из страха и думала, что мне или моим близким могут сделать больно.

Полномасштабное вторжение Московии в Украину стало для Полины последней каплей. Продолжать работать в гопсударственном издании она больше не могла и решила уволиться, несмотря на неотработанное распределение.

— Когда началась война, я как раз была на больничном. Тогда я поняла, что не смогу вернуться в редакцию и снова брать комментарии у этих же чиновников о том, что «спецоперация необходима» или что они там еще могли бы рассказать. Решение уйти я приняла совместно со своей подругой, которая тоже отрабатывала «распред», но в другой редакции. Мы не знали, что произойдет дальше, но понимали, что работать на пропаганду больше не можем.

«Очень жалею, что на ту встречу я не взяла с собой диктофон»

Просто взять и уволиться с распределения невозможно. Молодого специалиста будут держать до последнего, даже если он работает из рук вон плохо.

Но выход все-таки есть. И не один, а целых два. Первый вариант — перестать ходить на работу, второй — прийти, но в нетрезвом состоянии.

— И в какой-то из дней я не вышла, поскольку прийти на работу пьяной — это как-то слишком аморально. Перед тем как прогулять, я предупредила своего редактора, что больше не собираюсь появляться в редакции. От нее я услышала массу неприятных вещей. Начиная с того, что моя работа ее никогда не устраивала, и заканчивая тем, что такие, как я, вообще не должны жить. Было именно так, а может, даже жестче. Очень жалею, что на ту встречу я не взяла с собой диктофон. В конце концов спустя несколько дней меня все-таки уволили.

Беречь себя, не забывать свои ценности. Чем сегодня заняться молодежи в Беларуси

По словам девушки, родители поддержали ее выбор, особенно отец.

— Он и раньше настаивал на том, чтобы я ушла. Говорил: «Ничего страшного, мы выплатим этот долг, не переживай. Я же вижу, как тебе плохо, не мучай себя». Он понимал, с какими людьми и в каких условиях я работаю.

«Четко знала, что уеду из Беларуси»

Итоговый долг, который насчитал Полине суд за уход с распределения, с учетом того, что она успела отработать 6 месяцев, составил 13 тысяч долларов.

— Деньги я не выплачивала, я уже четко знала, что уеду из Беларуси. Я подумала, что лучше относительно свободно жить в чужой стране, чем жить в родной, понимая, что меня будут держать силой. И в итоге уехала.

Будучи еще в Беларуси, Полина подписала несколько документов о том, что у нее есть долг. Хотя знала, что выплачивать его не будет.

— Уже после моего отъезда к маме несколько раз приходили из суда и спрашивали, где я. Но сейчас это все уже подуспокоилось.

Полина о своем поступке не жалеет. Хотя и признается, что порой сомневалась, был ли это правильный шаг.

— Я думала об этом, когда, например, не могла найти работу или когда сильно скучала. Но в целом я довольна таким стечением обстоятельств.

Сейчас девушка понимает, что переезд в другую страну был правильным решением. Понимают это и ее родители, хоть и очень скучают по ней.

— Здесь я обрела новых друзей и по сути начала новую жизнь. Конечно, было бы намного комфортнее жить в своей стране, но в своей свободной стране. Поскольку Беларусь сейчас несвободна, это меня и держит.