Как советский дипломат распространял «Погоню» за рубежом

К этому его подтолкнуло отношение московитов.

Издание nashaniva.com рассказало, как советский дипломат распространял «Погоню» за рубежом.

Дело имело место в 1980 году, когда частью национально ориентированной беларусской интеллигенции отмечалось так называемое «тысячелетие Беларуси». Празднование юбилея было предложено историком Николаем Ермоловичем.

В 9-м номере литературного журнала «Неман», который на тот момент выходил тиражом 140 000 экземпляров, Ермолович напечатал статью по случаю памятной даты. Историк выбрал эту дату, опираясь на первые упоминания в «Повести временных лет» о полоцком князе Рогволоде и туровском князе Туре, датированные 980 годом. При этом сам Полоцк в той же летописи упоминается под 862 годом.

Как в своем 16-томном дневнике отмечал Борис Мельников, Николай Ермолович обращался к депутату Верховного Совета СССР и председателю Союза писателей Беларуси Максиму Танку с просьбой каким-то образом отметить эту дату, однако тот ему даже не ответил.

«И вся Беларусь молчит, как будто потеряла историческую память…» — засвидетельствовал возмущение историка автор дневника.

Тем не менее статья была замечена в самой Беларуси и побудила к действию. Группа художников начала готовиться к празднованию юбилея, шла кропотливая организационная и подготовительная работа, обсуждалась программа и место празднования, готовилась юбилейная сувенирная продукция.

Художники Евгений Кулик и Микола Купава создали красивые поздравительные открытки, которые солидным тиражом тайно отпечатали на «На Чердаке», который образовался вокруг мастерской Кулика. Печатали с помощью обычного пресса для выжимания сока.

Молодая художница Тамара Васюк сделала тираж юбилейных керамических медалей, художник Владимир Круковский создал плакат.

Как вспоминал Круковский, готовые поздравительные открытки рассылались для поддержки духа национально сознательным или хотя бы сориентированным деятелям культуры, науки, искусства.

Винцук Вечерко же вспоминал, что им, молодым, вручили по 2-3 такие открытки, которые вдохновили их на изготовление своей художественно-просветительской продукции: вместе со знакомым Сергея Дубовца ими был массово изготовлен линорит с изображением Витовта, который печатался на бесплатно добытом твердом оберточного цвета картоне.

Дипломатия

Неизвестно какими путями, но открытки попали к советскому дипломату Алексею Кавко. Кавко родился на Игуменщине и строил, казалось, типичную для советской номенклатуры карьеру. Начинал с комсомольской деятельности, попал в Центральный комитет ВЛКСМ, где курировал польское направление. В 1971 году окончил партийную Академию общественных наук при ЦК КПСС. Долгое время работал в Академии Наук СССР, но впоследствии стал представителем Союза советских обществ дружбы и культурных связей с заграницей. Казалось бы, человек абсолютно благонадежен и предан партии.

Но, видимо, долгая работа на чужбине, постоянные контакты с заграницей и знакомство с реалиями жизни вне СССР пробудили в нем четкое ощущение национальной принадлежности, недовольство той культурной политикой, которая проводилась в Беларуси. Еще в 1977 году Алексей Кавко написал «Письмо русскому другу», где обличал колониальную зависимость Беларуси и ассимиляционную культурную политику.

Сначала это произведение анонимно распространялось по СССР.

В 1979 году Кавко был назначен советником посольства СССР в социалистической Польше. Наличие дипломатического паспорта открыло перед ним новые возможности. С его помощью он сумел передать свое «Письмо» в Великобританию, где тамошние беларусы оценили его важность и смелость автора, перевели на английский язык.

Появление этого произведения имело большой резонанс на Западе, его цитировали в беларусской и украинской службах «Радио Свобода», а также в беларусской, украинской, польской и русской эмиграционной печати. «Письмо» называли одним из лучших самиздатных произведений.

Автора советские спецслужбы так и не смогли найти. Как позже отвечал Кавко на вопрос, почему его не нашли: «Потому что я никому об этом не говорил».

И вот в 1980 году Алексей Кавко снова воспользовался своими возможностями, которые давал ему дипломатический статус, и передал за границу открытки, посвященные 1000-летию беларусской гопсударственности. При передаче изображений в Великобританию Кавко сказал: «Передайте в Лондон. Они там будут знать, что с этим делать».

Как вспоминал Алесь Нещардо, отец Александр Надсон ему рассказывал, что привез красную открытку из Женевы. По дороге в Лондон он встретился в Париже с беларусским художником Николаем Павловским, который в свое время попросил убежища на Западе. Павловский уверенно сказал, что узнает в открытках руку Миколы Купавы. Чуть позже тем же путем в Лондон попала и белая открытка.

По словам отца Надсона, через Женеву в конце 1970-1980-х были получены тексты «Письма русскому другу» Алексея Кавко, «Родного языка» Олега Бембеля, анонимное «Сказ о Лысой горе», а также письма беларусской интеллигенции к Горбачеву. Об именах причастных к такой контрабанде отец тогда умолчал, так как посчитал, что говорить еще рано.

В Женеве, как известно, расположены штаб-квартиры многих международных организаций, в том числе Европейского отделения ООН, Красного Креста, Всемирной организации здравоохранения. Представительство БССР при европейском отделении ООН существовало с 1962 года, возможно, что причастных к передаче самиздатных произведений за границу следует искать в его составе.

Последующие попытки Кавко передать что-то за границу закончились также не очень хорошо для авторов. Так, монография, переданная в 1985 году при помощи историка Юрия Туронка, выступавшего в беларусской библиотеке в Лондоне с докладом, стоила ее автору, поэту и философу Олегу Бембелю, работе в Академии наук и партийного билета.

Сам Кавко признавался, что к противостоянию советской политике русификации его подтолкнула один из очередных «застольных» разговоров с московитским другом-филологом, коллегой по международной деятельности в ЦК ВЛКСМ. В разговоре о беларусах тот не без цинизма заметил:

«Ну так вы же не хохлы (мол наши, кровные), на вас можно положиться. А если так дорожите своей «моваю», что же, оставьте себе свое «ў», произносите «Ўладзімір» вместо «Владимир» (мол, обижаться не будем)».