«БелАЭС уже привела к облучению людей»

Эксперты – о радиационном загрязнении в Беларуси.

В Беларуси опасная ситуация с могильниками отходов дезактивации после аварии на ЧАЭС, все больше вводятся в сельскохозяйственный оборот загрязненные территории, еда с радионуклидами спокойно продается в магазинах, а новопостроенная БелАЭС уже сейчас, во время штатной работы, облучает людей.

Как передает «Белсат», об этом говорили эксперты во время встречи, организованной «Зеленой сетью», чтобы дать оценку заявлениям, прозвучавшим на гопсударственной пресс-конференции «38 лет после аварии на ЧАЭС и возрождение пострадавших территорий».

Могильники отходов дезактивации: местонахождение засекречено

Через 38 лет после аварии на ЧАЭС четверть нашей страны все еще загрязнена настолько, что там нельзя жить детям – для них больше, чем для взрослых, опасны реакторные изотопы, вышедшие в окружающую среду в результате катастрофы, произошедшей, а точнее, начавшейся 38 лет назад. С такой мысли начал свое выступление физик-ядерщик, эксперт Беларусской антиядерной кампании (БАЯК) Андрей Ожаровский.

По Беларуси сегодня разбросаны ядерные могильники – стихийные захоронения, которые хаотично делались еще в 1980-е годы, сразу после аварии. Это закопанные деревни, снятые верхние слои почвы, загрязненная техника. На сегодняшний день, по данным властей, таких могильников осталось 86 и все они якобы идентифицированы и находятся под контролем.

В течение последних лет количество могильников уменьшается – те, которые препятствуют ведению хозяйственной деятельности, перевозят в другие, находящиеся на сильно загрязненных территориях. Еще по состоянию на 2022 год в «Стратегии обращения с ядерными отходами» было указано, что могильников в Беларуси – 96, обращает внимание химик, специалист по радиационной безопасности Сергей Бесараб.

Андрей Ожаровский отмечает, что такие заявления властей заставляют насторожиться, так как по сути, это означает раскопку старых неорганизованных могильников.

«Кто-нибудь слышал о том, чтобы проводилась оценка воздействия на окружающую среду этих действий? Нет. Вопрос, какова конструкция могильников, которые они создают? Какое там содержание радионуклидов? И кто следит за протечками? Ведь мы знаем, что неорганизованные могильники протекают», – говорит ученый.

Могильник радиоактивных отходов, по словам Ожаровского, должен быть официальным учреждением, а не просто ямой, обложенной глиной.

«У могильника должен быть директор, номер, понимание, какие вещества в нем лежат: изотопный состав, общая и удельная активность, химическая форма и т. п. Отходы должны храниться в инженерных сооружениях, специально построенных, прошедших экспертизы и согласования с общественностью. Возможно, в Беларуси были построены 86 бетонных площадок с гидроизоляцией от грунтовых вод, дождя и снега, с бетонно-металлическими или металлическими контейнерами, но что-то мне говорит, что это просто глиняные ямы в земле», – отмечает эксперт.

Сергей Бесараб обращает внимание на то, что власти не раскрывают места нахождения могильников – нет какой-то карты, где бы они были указаны, и которая была бы доступна населению.

«Я пытался выяснить. Знаю, что один находится в 25 километрах от Гомеля, возле деревни Юрковичи – выглядит как курган у реки, – рассказывает Сергей Бесараб. – Но самый наболевший – это объект 802 в деревне Струга в Брестской области, могильник с отходами после перегрузки урана в Бресте. Его состояние ужасное – какие-то ямы, поваленный забор рядом. Если остальные находятся в таком же состоянии, то ситуация страшная».

Есть ли в Беларуси чистые продукты?

Андрей Ожаровский обращает внимание, что в последнее время в выступлениях официальных лиц в Беларуси можно услышать о «нормативно чистых продуктах».

«Гопсударство использует новый язык – термины, которые скрывают от людей суть. Вместо того, чтобы сказать «продукты с повышенным содержанием радиоактивных веществ, цезия и стронция», участники гопсударственных конференций употребили слово «нормативно чистая продукция». Это значит, что продукция не чистая, но по каким-то критериям не относится к категории опасной», – говорит ученый.

Любая продукция, которая содержит радиоактивные вещества и попадает в организм человека, приводит к внутреннему облучению, более опасному, чем внешнее. Задача гопсударственных контролирующих органов – избегать того, чтобы такие продукты вообще производились и потреблялись, отмечает эксперт:

«Как это сделать? Не нужно вести сельскохозяйственную деятельность на загрязненных территориях. Но мы видим, как гопсударственные органы с гордостью рассказывают, как распахали еще одно поле и вернули еще какое-то количество земли в сельскохозяйственный оборот. Я задал чиновникам во время конференции «38 лет после аварии на ЧАЭС» простой вопрос – какая доля продуктов чистая, а какая – нормативно чистая? Ответ они дать не смогли».

Согласно официальной статистике, сегодня в Беларуси в сельском хозяйстве используются 819 тысяч гектаров радиационно загрязненной земли и 600 хозяйств ведут там деятельность.

Сергей Бесараб напомнил, как продукцию делали «нормативно чистой» в Советском Союзе – согласно протоколу Бюро ЦК КПСС №32 от 22 августа 1986 года предписывалось сильно загрязненное мясо смешивать с чистым в пропорции 1 к 10 и в таком виде продавать его.

«Допускаю, что и сейчас снижения радиоактивности достигают подобным методом – перемешивают, разбавляют до уровня, когда невозможно идентифицировать загрязнение», – говорит химик.

Андрей Ожаровский обращает внимание, что в Беларуси сельскохозяйственные животные едят загрязненный корм, и власти этого не скрывают:

«Во время той конференции они признались, что скармливают коровам сено с радионуклидами, пусть не тем, что дают молоко, но тем не менее. В других странах загрязненная пища всегда уничтожалась. Например, в Шотландии, когда овцы ели загрязненное сено, гопсударство покупало их у людей, но их не пускали на шашлык и шерсть с них не стригли, их прятали и не разрешали их использование. То есть, примеры другого подхода есть, но не в Беларуси».

Сергей Бесараб подчеркивает, что в Беларуси много говорят о загрязнении цезием и измеряют его в продуктах, но при этом редко можно услышать о стронции и других изотопах.

«Больше всего меня интересуют альфа-активные изотопы. Тот же плутоний-241, который находят и в Полесском заповеднике, и в Брагине, со временем его становится меньше, но вместо него становится больше америция, и его будет все больше и больше, а он – альфа-загрязнитель. Гопсударство по поводу америция совершенно не беспокоится. В то время как в том, что мы потребляем, должно быть 0 цезия, плутония, стронция и т. д.»,– отмечает эксперт.

Как влияют на здоровье белoрусов Чернобыль и БелАЭС?

Больше всего от радиации страдают эндокринная и сердечно-сосудистая системы организма, отмечает Сергей Бесараб:

«Это известные факты, что после аварии на ЧАЭС в результате накопления радиоактивного йода-131 беларусы начали чаще болеть раком и другими заболеваниями щитовидной железы. Юрий Бандажевский своими исследованиями доказал, что сильно страдает также сердечно-сосудистая система – заболевания выявляются уже у детей. Согласно статистике до ковида в Беларуси на первом месте среди причин смертности были сердечно-сосудистые заболевания, на втором месте – онкология. Поэтому связь с загрязнением выглядит очевидной».

Исследователи пришли к выводам, что к малым дозам радиации более восприимчивы не собственно люди, пострадавшие от Чернобыля, а их дети и даже внуки.

«Чернобыль – не первая радиоактивная катастрофа на земле. В 1957 году взорвался комбинат «Маяк», где добывался плутоний для советской атомной бомбы, было облучено много людей. Позже было установлено, что лучевая болезнь возникла у внучки человека, который там получил облучение тогда, в 1957 году. Поэтому я советую «детям Чернобыля» быть осторожнее с внуками».

Негативное влияние на здоровье людей имеют не только последствия аварии на ЧАЭС, но и построенная режимом Лукашенко БелАЭС, утверждают эксперты и ссылаются на исследования немецких ученых, согласно которым у детей, родившихся и первые годы проживающих около действующих атомных станций, в два раза повышено количество онкологических заболеваний.

«Причина – разрешенные и несанкционированные газоаэразольные выбросы, тот же тритий, – говорит Андрей Ожаровский. – Дело в том, что во время перезагрузки топлива или при ремонте открывается верхняя крышка реактора, и все, что там накоплено, выходит в защитную оболочку, далее – в фильтры, которые не всегда справляются».

По словам Ожаровского, есть официальные данные, опубликованные Министерством энергетики Беларуси, согласно которым БелАЭС уже привела к значительному облучению людей, живущих рядом – где-то на 80%, где-то – в 1,5 раза.

«Лет через 50 надо смотреть последствия. Пока единственное, что могу сделать – повторить лозунг немецкого антиядерного движения: «Ни одной беременной женщины, ни одного ребенка, и в целом человека в возрасте до 50 лет не должно быть ближе, чем в 50 километрах от атомной станции», – говорит эксперт.