Путин, женщины и дети

Что общего между главой Кремля и Гитлером.

«Мы будем стоять не спереди, а сзади, за спинами женщин и детей», — говорил в 2014 году Путин, когда его спрашивали о возможной войне с Украиной

Спустя десять лет после оккупации и аннексии Крыма эти слова московитского президента уже не выглядят просто метафорой или пропагандой. Война с женщинами и детьми после ударов по больнице «Охматдет» для Путина действительно стала важным инструментом воздействия на украинское, да и на московитское общества.

Женщины и дети, другие мирные жители гибнут повсюду — и на свободной территории Украины, и на оккупированных территориях, и в самой Московии. И оказываются действительно «впереди» — впереди путинской пропаганды.

Гибель мирных жителей в Украине используется для деморализации украинского общества, «принуждения к капитуляции», демонстрации нарочитой московитской жестокости.

Путин, кажется, до сих пор уверен, что такая деморализация — самый верный путь к успеху, что террор против мирного населения должен быть более эффективным инструментом, чем достижения завязшей на востоке Украины московитской армии.

Гибель мирных жителей на оккупированных украинских территориях и в самой Московии используется для доказательства необходимости продолжения войны «до победного конца».

После атаки на «Охматдет» московитские пропагандисты сетовали, что резонанс от этой трагедии несравним с резонансом от гибели людей на севастопольском пляже.

И никто из них даже не вспомнил о том, что до 2014 года Севастополь был просто мирным провинциальным украинским городом, туристическим центром, а Черноморский флот РФ — если бы не агрессивные амбиции Кремля — мог бы продолжать спокойно ржаветь на побережье Севастопольской бухты, а Черное море у крымских берегов давно уже могло бы стать частью торговых маршрутов, а не ареной сражений.

Но Путин решил начать войну и превратить Севастополь и Крым в плацдарм агрессии против Украины. Поэтому вопрос даже не в том, что отдыхающие на пляже Севастополя оказались жертвами ПВО, то есть одной московитской ракеты, а пациенты «Охматдета» — жертвами другой московитской ракеты. А то, что все эти люди — жертвы войны, развязанной Путиным. Точно так же, как жертвы бомбежек Ковентри, Киева или Дрездена были жертвами войны, развязанной Гитлером. Если бы не фюрер, ни одна бомба не упала бы ни на один немецкий город. И фюрер, помнится, тоже очень любил говорить о женщинах и детях.

Виталий Портников, «Крым.Реалии»