88-летний экс-глава «Пинскдрева» рассказал, как ему удалось спастись от беларусской тюрьмы

Сейчас он живет в Белостоке.

Бывший руководитель предприятия «Пинскдрев» Лоран Аринич сейчас живет в Белостоке, где с ним поговорило издание Most. Он попал в опалу после того, как на предприятии, которое Аринич возглавлял, произошел взрыв с человеческими жертвами, и спасся от беларусской тюрьмы только вовремя выехав за границу.

Взрыв на «Пинскдреве» произошел 25 октября 2010 года, в результате него погибли 14 человек. Трагедия случилась на заводе «Пинскдрев-ДСП» — совместном предприятии, созданном в 2004 году. 

Лоран Аринич несколько раз подчеркивает, что не имел отношения к «Писнкдрев-ДСП» — это было юридически и административно независимое предприятие, которое арендовало у «Пинскдрева» помещения.

Обвиняет в произошедшем он партнеров «Пинскрева», которые руководили этой фирмой, — руководителя кипрской компании «Далия Трейдинг КО Лимитед» беларуса Александра Якубеню и директора производства, по словам Аринича, друга Якубени Леонида Логвина.

Лоран Аринич считает, что руководство Беларуси воспользовалось трагедией, чтобы прибрать к рукам «Пинскдрев» — самое успешное предприятие в отрасли, да еще и частное. 3 января 2011 года Лукашенко подписал указ, согласно которому «Пинскдрев» стал принадлежать концерну «Беллесбумпром», подчинявшемуся Управлению делами президента.

Обвинение в халатности Лорану Ариничу предъявили только 24 февраля 2011 года. После того знакомые и друзья посоветовали ему выехать за границу, что он и сделал.

Выезжал в Москву на машине дочери, а оттуда, находясь, как он утверждает, в предынфарктном состоянии, поехал сначала в кардиологический центр в Ригу, а после в Друскининкай. Некоторое время жил в Варшаве, потом в польском Радоме у дальнего родственника, а когда увидел, что тот стал его обворовывать, переехал в Белосток, где живет на съемной квартире с 2013 года.

Бывший гендиректор, по его словам, живет за счет польской социальной помощи — чуть менее 2 тысяч злотых, — которая идет на оплату жилья и покупку лекарств. Также ему помогают троюродный племянник и молодая семья, которая у того работает. Кроме того, деньги привозят дочери и друзья, когда приезжают в гости.

Беларусское имущество Аринича находится под арестом: дом, дача и двухкомнатная квартира, которую он купил внуку. Не осталось во владении и акций «Пинскдрева».

Находясь в Польше, Аринич вел переписку со следствием, пытаясь доказать свою невиновность. Его приглашали приехать обратно в Беларусь, но он на это не решился. Тогда его объявили в розыск Интерпола и два раза пытались задержать: один раз в Польше в 2012-м, а второй — в Италии в 2013-м.

После нескольких дней в польском следственном изоляторе он пережил инсульт, а в итальянской тюрьме мужчине даже понравилось, так как к нему там было «уважительное отношение, хотя там и убийцы сидели». Бытовые условия были хорошие, а еду привозили из ресторана. 

Оба раза выдавать Лорана Аринича Беларуси польские и итальянские власти отказались.

В 2016 году Следственный комитет сообщил Ариничу, что розыск в отношении него прекращен, а мера пресечения изменена с заключения под стражу на домашний арест. Его снова приглашали вернуться в Беларусь, и снова он отказался. Но согласился прийти на допрос в Белостоке, для чего в Польшу откомандировали старшего следователя по особо важным делам Александра Новикова.

Аринич ответил на все вопросы в прокуратуре Белостока в присутствии Новикова. Тот ни во что не вмешивался, а напоследок предложил Ариничу написать заявление о помиловании. Но он отказался, сказав, что не считает себя виновным. После того, как утверждает бывший гендиректор, с ним никто больше не связывался.

Вернуться в Беларусь он хочет и надеется, тем более что срок давности по его статье — 15 лет, которые вскоре истекут. Но поедет Аринич на родину только если будет уверен, что обвинение действительно снято: «Будет видно, может быть, я к тому времени вернусь на родину в гробу».

Недавно он написал черновик письма в президиум Всебеларусского народного собрания и предложил четырем своим бывшим сотрудникам, которые уже на пенсии, собрать подписи под этим письмом.

«Все ответили «нет». Сказали мне, что не время, возможно, в следующем году. А что в следующем году, я уже и не стал спрашивать», — подытоживает Аринич.