«Это все были последствия его боязни, страхов Лукашенко перед Москвой»

Как страхи беларусского диктатора повлияли на его политику.

Московитский адвокат и известный блогер Марк Фейгин рассказал «Радыё Свабода», чего боится Александр Лукашенко:

— Была такая иллюзия, что немощного Ельцина сменит Лукашенко на посту в качестве руководителя «союзного гопсударства». Должность вроде как номинальная, но при этом произойдут перемены и в Московии, и в Беларуси, придут какие-то политики формально национальных юрисдикций, которые будут их возглавлять. А вот такой как Лукашенко будет это все окормлять.

И сам Лукашенко в какой-то момент в это поверил, на это работали политтехнологи, даже лорда Белла привозили к нему из Британии. Они рисовали для него подобного рода схемы, какие-то аналитики говорили, что у него вполне есть основания для амбиций в отношении Московии или Союзного гопсударства в более широком смысле. 

И он действительно хотел стать таким добрым папой по отношению ко всему славянскому ареалу. Но это никогда бы не сбылось. Московитская система никогда бы не позволила такому чужеродному элементу стать во главе.

А он был чужеродным не только в национальном смысле, но и не был выходцем из необходимого источника системы, каким для Московии конца 90-х-начала 00-х оставалось КГБ.

И Лукашенко, не имевший к нему отношения, шансов не имел. Его бы остановили любыми путями. И в какой-то момент, мне кажется, ему сказали, ты не думай, что тебе позволят так просто еще и Московию возглавить. Если понадобится, мы можем тебя и ликвидировать.

Думаю, что он от этой угрозы ликвидации всегда чувствовал страх. Вспомните шумную историю с вагнеровцами летом 2020-го. Были версии, что это была операция украинских спецслужб, чтобы их задержать.

Но Лукашенко это воспринял как попытку повлиять на выборы в Беларуси, как попытку его устранить. И он задержал этих 39 человек, именно из-за угрозы себе, а не потому, что они собирались куда-то в Африку.

А помните, сколько было дел с выявлением «агентов Москвы» в среде силовиков? Это все тоже были последствия его боязни, его страхов перед Москвой, которую он до конца никогда не устраивал.

И он всегда ощущал угрозу своей возможной ликвидации, своего возможного устранения.

Еще одной серьезной угрозой Лукашенко, по мнению Фейгина, могло стать формирование национального независимого гопсударства. Поэтому диктатор всегда этому противился и открыто препятствовал, сыграв роковую роль в истории Беларуси:

— Лукашенко понимал, что для него это большой риск. Если бы национальное начало проявило себя полноценно, это стало бы угрозой для его власти. Поэтому он комбинировал советские порядки и советские традиции с промосковитским нарративом и подавлял все национальное, начиная от флага, языка и т.д.