«Меня бьют и унижают, зато я замужем и финансово обеспечена»

Монолог беларуски, которая годами жила с абьюзером.

Журналисты onliner.by встретились с Натальей (имя изменено) за день до ее развода со вторым мужем. Минчанка не выглядит растерянной или опустошенной — судя по всему, это уже пройденный этап. В жестах, мимике, сосредоточенном взгляде чувствуется уверенность: она приняла правильное решение. Восемь лет брака должны остаться в прошлом, как и регулярные ссоры со взаимными обвинениями. Беларуска уверяет, что были и случаи физического насилия со стороны мужа, которые она (как и тысячи других жертв семейной агрессии) раз за разом прощала. В последние несколько лет, пытаясь разобраться в себе, Наталья увлеклась психологией и сделала любопытные выводы. Например, что в этом браке у нее были свои «вторичные выгоды», которые мешали ей уйти. Беларуска захотела поделиться своей историей, чтобы помочь другим жертвам насилия почувствовать себя смелее.

В семейных конфликтах всегда есть две стороны — предполагаем, что бывший супруг Натальи видит причины развода совершенно иначе. Мы намеренно делаем эту историю анонимной, чтобы не копаться в семейных дрязгах и не искать виноватых. Сегодня хотим глубже исследовать именно позицию «жертвы», которой считает себя Наталья. Как так вышло, что она столько лет терпела издевательства, если они действительно были? Почему не давала ход заявлению в милицию, которое сама же написала? Что помогло ей решиться на перемены сейчас? Об этом — история ниже.

«Спустя три недели после знакомства подарил авто. Это меня не насторожило»

Наталья и Сергей (имя также изменено) познакомились в 2016 году, имея за плечами по одному неудачному браку. Начавшись с переписки, отношения развивались стремительно. Как тогда казалось беларуске, они с новым знакомым подходили друг другу идеально.

— Мы оба хотели семью, наши взгляды на жизнь полностью совпадали. Мы одинаково понимали роли мужчины и женщины в семье. Он жил в частном доме, и я знала, что мне там будет комфортно. Я хотела готовить, заниматься уютом, заботиться об участке, а он готов был взять на себя роль добытчика и хозяина.

Единственное, был такой маркер: когда мы первый раз поехали к нему, мне почему-то было страшно. Я тогда списала все на то, что это частный дом, мы ехали через лес по извилистой дороге. Но теперь понимаю: если на одной из первых встреч в теле женщины селится страх, это достаточно серьезный звоночек.

Нужно уметь доверять своим ощущениям: наше тело никогда не врет. Тебе должно быть комфортно и спокойно с мужчиной с самого начала.

Неприятные ощущения быстро забылись, особенно на фоне красивых ухаживаний. Уже спустя три недели после знакомства Сергей подарил беларуске машину — ее это не смутило.

— Он мне говорил: «Мы можем разойтись хоть завтра, ты мне ничего не должна». Тогда этот широкий жест показался мне искренним. Значит, я так сильно ему понравилась, значит, я этого достойна. Уже потом, когда я прочла много литературы на эту тему, узнала, что абьюзеры умеют красиво ухаживать и часто дарят масштабные подарки. Как я сейчас понимаю, ему хотелось поскорее заманить/затащить/приручить к себе, — рассуждает Наталья.

«Ссорились из-за ребенка, а меня называли б****»

Через два месяца беларусы съехались, через полгода поженились. Первое время все было хорошо, за исключением вспыльчивости мужа в самых обычных жизненных ситуациях, рассказывает Наталья. Позже нашелся конкретный объект, из-за которого начинались все ссоры: это сын героини от первого брака.

— В моем сыне его не устраивало все: характер, как он ест, как говорит, как реагирует на замечания. В попытках защитить ребенка я всегда вставала на его сторону, и это стало приводить к более агрессивным вспышкам со стороны мужа. Посыпались оскорбления в мою сторону, причем я вообще не понимала, какое отношение это имеет к ситуации. Он говорил про меня: «Проститутка, шлюха, б****».

Как я уже сейчас понимаю, абьюзер всегда старается обвинить во всем жертву, но проблема в том, что меня обвинять было не за что. Я была прекрасной женой, хозяйкой, работала, была реализована — претензий ноль. Видимо, его психика нашла причину в моем ребенке.

Почему сразу не ушла, если так переживала из-за оскорблений? В какой-то момент у жертвы стираются границы дозволенного, объясняет Наталья. Ты становишься терпимее к словесным унижениям: это условная норма, к которой быстро привыкаешь.

«В детстве отец избивал его в кровь, а мать не заступалась»

Через год, уверяет Наталья, бывший муж во время ссор стал проявлять насилие. Это не было истязанием в прямом смысле слова, но в некоторых случаях ей было по-настоящему страшно.

— Он мог сильно схватить меня за руки или впивать свои пальцы в тело, до синяков. Мог скрутить меня и швырнуть на кровать, когда я была против чего-то. Или мог взять половую тряпку и бросить мне в лицо, — приводит примеры героиня.

В попытке разобраться, что происходит, она позвонила матери Сергея, с которой он тогда был в напряженных отношениях.

— Я спросила: «Вы в курсе, что ваш сын может физически обижать женщину?» Она что-то промямлила — на тот момент явно не была готова к такому разговору. Зато со мной поговорила его родная сестра, которая рассказала, что у моего мужа было очень сложное детство. Как оказалось, до 14 лет его избивал отец, прямо в кровь, а мать не заступалась за сына, находилась в другой комнате… Я стала подозревать, что его ненависть к маме за то, что она не заступалась тогда, стала проигрываться в нашей с ним истории. Ведь я-то сына защищала — и он обзывал меня ровно теми словами, которые говорил его отец, когда плохо обращался с матерью…

Наталья говорит, что пыталась серьезно поговорить с мужем о его прошлом, но он не был готов это обсуждать. Обстановка накалялась.

— Вспышки агрессии всегда были связаны с алкоголем. Я не могу сказать, что он много пил, но когда выпивал — все, просто ехала крыша. Как сейчас помню, это была Пасха — светлый праздник. У нас снова зашел разговор про ребенка, я начала защищать его, и тут муж бросил меня на пол, придавил рукой мое горло, взял со стола бутылку и сделал два замаха. Не бил, но всем своим видом показал, что может меня расплющить. В эти моменты ты видишь перед собой лицо зверя, глаза, налитые кровью. Включается правильный инстинкт, когда в целях самосохранения женщина говорит: «Прости, извини, я все понимаю». Идти наперекор зверю, который находится в состоянии аффекта, — это как пойти в лобовое столкновение на дороге. Так точно делать не стоит.

В тот день Наталья была настроена решительно: после быстрого примирения взяла телефон, аккуратно вышла за ворота дома, позвонила в милицию, а также в убежище для женщин, которые пострадали от домашнего насилия. На этом запас ее энергии иссяк — как вы уже поняли, совсем скоро женщина простит супруга.

— У меня на тот момент не было финансовой подушки, чтобы снять жилье. А в убежище не было мест, там сказали немного подождать… И тогда я решила не давать заявлению ход.

— Но почему, как это объяснить?

— Проявила слабость. Ты жалеешь человека, понимаешь, что у него есть детская травма, из-за которой он так поступает. А еще он очень сильно просил прощения. В психологии это называется «сахарное шоу», когда абьюзеры искренне раскаиваются и просят дать шанс. Тогда жалость меня удержала. Я верила, что это был единственный раз и больше такое не повторится. Решила для себя так: если еще раз почувствую угрозу для жизни, тогда и уйду.

— Почувствовали?

— Конечно, да, позже, но все повторилось, — отводит взгляд Наталья. — Я понимаю эту историю так: дать человеку шанс — это мудрость, дать второй — великодушие, а дать третий — идиотизм. Моя история — про женский идиотизм.

«Я все забыла, а мое тело помнило»

Наталья подчеркивает: после того случая с вызовом милиции какое-то время в семье было затишье. Они с мужем проговорили эту ситуацию, были установлены запреты на оскорбления ее и ребенка и, конечно же, физическое насилие.

— Долгое время мы жили в тишине и штиле. Очень многого добились вместе, со стороны все было неплохо. Он и к ребенку стал нормально относиться, как я просила. Мне казалось, что все забыто. Но мое тело помнило… Мне кажется, что наше тело запоминает все: те моменты истязания и предательства по отношению к себе, когда ты должен был защищаться, должен был ответить оскорблением на оскорбление, должен был сказать, что ты чувствуешь, но не сделал этого.

Неожиданно для всех Наталья оказалась в больнице с сильной тахикардией, сложностями с дыханием и непонятной аллергией под глазами. Врачи нашли грыжу в шейном отделе и списали симптомы на неврологию. Но беларуска убеждена, что это была психосоматика. В попытках помочь себе Наталья стала погружаться в психологию, училась работать со своими эмоциями и потребностями. Физически становилось легче.

Параллельно в семье снова появились разногласия. Супруг стал ревновать Наталью — обоснованно или нет, мы не знаем.

— После того случая он отстал от ребенка и искал повод, чтобы обвинить в чем-то меня. Однажды взял мой телефон и просмотрел все добрачные переписки и контакты — и теперь слова про проститутку и шлюху хорошо ложились на этот контекст.

Проявления его ревности были неадекватными. Он мог осенью выставить меня босиком на улицу из-за того, что мы на работе поехали с коллегами пообедать в кафе, а вечером я ничего про это не сказала: значит, я что-то скрываю. Или же он мог почувствовать запах сигарет от меня, а я просто проходила возле курилки на работе — это тоже был повод обвинить меня в измене. Когда ты пытаешься строить близкие отношения, а тебе не доверяют, это очень больно.

В какой-то момент мне даже казалось: лучше бы я изменила ему по-настоящему. Тогда было бы за что отгребать…

«Я познала 50 оттенков насилия»

Наталья отмечает: насилие в семье бывает не только физическим, абьюз может иметь более тонкие и изощренные формы.

— Например, агрессивная езда. Я неправильно выставила температуру в машине, у нас завязывается конфликт, и он резко давит на газ, якобы врезаясь в попутную машину. Для меня это насилие.

Или при ссорах он любил говорить: «Пошла вон из дома». Куда я должна уходить? Мы оба прекрасно знали, что идти мне некуда.

Насилие — это и когда тебя принуждают к сексу без твоего желания, а ты не можешь сказать «нет». У меня в последние годы полностью пропало либидо, хотя все диагнозы были сняты.

Наталья приводит другие примеры абьюза: выталкивание из машины на ходу, угрозы лишить жизни, тотальный контроль под видом заботы, разбитый телефон. Терпеть такое способны только «жертвы», убеждена женщина.

— Жертва — это одна из самых сильных программ, которые встроены в нашу психику и передаются из поколения в поколение. За жертвой чаще всего стоит хорошая девочка, которую в детстве не учили постоять за себя, которая живет во внутреннем конфликте, не осознает свои личные границы, привыкла с детства угождать, нравиться, делать что-то в ущерб себе… Такая женщина не умеет быть плохой, не умеет защищаться, привыкла страдать, — убеждена Наталья.

Вместо того чтобы убегать от абьюзера, жертва входит в состояние «транса». Это сложно понять, если не пережил изнутри, говорит беларуска.

— В моменты насилия ты чувствуешь шок, оцепенение в душе и в теле. Хочется, чтобы это поскорее закончилось. А когда все проходит, наступает облегчение — и ты находишься в этом состоянии, а не в рациональном анализе того, что случилось. Что-то похожее ребенок переживает в детстве, когда родители унижают или ругают его, а он не может дать любимому человеку отпор. Здоровая защитная агрессия оказывается заблокированной, — так объясняет свою слабость Наталья.

— Вы говорили про то, что у вас были свои «вторичные выгоды» от таких отношений. Какие?

— Конечно, это финансовая безопасность. Быть одной или быть с ним — это две разные истории. Но это была иллюзия безопасности.

Наталья подчеркивает, что абьюзивные отношения — это не сплошной кромешный ад, как это обычно описывают в СМИ. В периоды между ссорами у нее с мужем было все хорошо. И так происходит во многих других семьях, где один из партнеров проявляет то или иное насилие.

— Есть и радость, и счастье, какие-то общие удовольствия. В эти периоды мы жили ничем не хуже других. Мой муж продолжал меня баловать, ухаживать, заботился. В том числе поэтому бывает так сложно уйти. Ведь для нашего ума все новое — это смерть. Он не знает, что будет дальше, и считает, что в будущем может быть хуже, чем есть сейчас. Поэтому и выбирает понятный (ну, и вроде бы не смертельный) сценарий…

Чтобы изменить себя, нужно столько сил, вы не представляете. Но весь ресурс жертвы на перемены обычно забирает абьюзер.

«Испугалась, что могу убить в ответ на унижения»

Год назад после очередной ссоры супруги подали заявление на развод, но Наталья снова взяла себе время «на подумать».

— Когда у тебя внутри много злости и агрессии, ты уверена, что у тебя все получится. Но потом заряд этих эмоций магическим образом улетучивается, и ты понимаешь, что у тебя недостаточно ресурса. У меня ребенок, животные — сложно вот так просто взять и пойти строить новую жизнь. Тем более я понимала, что он просто так меня не отпустит, опять будет удерживать.

Вообще, насколько я знаю, вариантов выхода из абьюза всего три: когда тебя убивают, когда убиваешь ты и когда ты выходишь из таких отношений резко, но потом еще год или два находишься в терапии. Я, видимо, придумала свой вариант: начала терапию до ухода от мужа и спустя год наконец созрела на этот шаг.

— А что изменилось сейчас?

— Я очень много работала над собой, и у меня внутри появилась сильная внутренняя опора. Я поняла, что мне не надо ждать спасения извне, нужно рассчитывать только на себя. Мне надоело страдать и обслуживать чужую травму. Я выросла психологически и захотела здоровых осознанных отношений. Четко представила, какими они должны быть. Не осталось желания что-то выяснять, понимать, обсуждать, отстраняться, переживать одни и те же эмоции. А еще, когда я стала выздоравливать, поняла, что могу в ответ убить его… Ведь я стала такой же жестокой, как и он. В голове даже начали прорисовываться какие-то картинки, как я могу это сделать. Тогда я поняла, что с этим шутить нельзя, пора заканчивать эти отношения.

Если вы чувствуете себя плохо, у вас или у ваших родственников появляются суицидальные мысли, наберите номер службы экстренной психологической помощи. Это анонимно и абсолютно бесплатно. Телефоны для взрослых — (8 017) 352-44-44, 304-43-70, для детей и подростков — (8 017) 263-03-03.

«Меня бьют и унижают, зато я замужем и финансово обеспечена. Чем не проститутка?»

По словам Натальи, триггером для ее ухода от мужа стала очередная ссора с применением насилия. После этого женщина нашла в себе силы собрать вещи, снять квартиру и подать на развод. А чтобы не дать слабину в дальнейшем, написала список того, что не устраивает ее в отношениях.

— Одно дело — постоянно гонять все это в голове, от мысли к мысли, другое — выписать на бумагу. У меня получилось более 40 пунктов! Среди них истязание, оскорбления, неуважение к моему сыну, неуважение ко мне, к матери и к другим женщинам. Я была в шоке, когда все выписала. Положила этот список рядом с собой на прикроватной тумбочке, чтобы читать как молитву и помнить об этом, когда меня накрывает грусть. Я понимаю, что психически здоровая женщина не может хотеть вернуться в этот ад.

Конечно, поначалу было страшно: а что там впереди? Может, будет еще хуже? Вроде не все же так плохо… Но сейчас, видя этот список, я понимаю, что разум побеждает. И дальше наша связь будет разрушаться. Я себе так помогаю.

— А может быть такой вариант, что вы все-таки вернетесь к супругу? Если он изменится?

— Нет. Я уходила в благодарности за все, что было между нами — за плохое тоже, потому что это помогло мне стать целостной. Мой супруг, пусть он и абьюзер, но самый большой учитель по любви к себе. Благодаря этим отношениям я вернула свою силу, многое узнала и теперь всегда буду выбирать себя.

Абьюзеры выполняют грязную работу, помогая женщине понять, где у нее пробелы в границах и самооценке. Я даже проститутку в себе приняла! Это ведь не только про секс за деньги. Проститутка — это женщина, которая в угоду своим желаниям и потребностям жертвует собой и ложится под кого-то. Меня бьют и унижают, зато я замужем и финансово обеспечена… Если следовать такой логике, проституция — это действительно про меня. Когда это прозрение происходит, становится проще принимать решения.

А что касается того, что он изменится… Я скажу так: если вы дважды в лесу вы видите одно и то же дерево, значит, вы заблудились. Я поняла, что это не любовь, что человек никогда не изменится.

Всем, кто прямо сейчас страдает от абьюза, Наталья советует прежде всего разбираться с собой (у психолога или психотерапевта), а не копаться в причинах того, почему так ведет себя агрессор. Это тупиковый путь, из-за которого она потеряла много лет.

— Внешний абьюз — это всегда показатель нарушения своих собственных границ жертвой. Чем хуже женщина относится к себе внутри, тем сильнее насилие снаружи.