Кого Китай хочет видеть президентом США?

Для Пекина есть большой риск.

Как Компартия Китая (КПК) отреагирует на ноябрьские выборы в США, чей результат крайне непредсказуем? Китай убежден, что желание остановить его естественный рост, и ограничить его правомерное мировое влияние является одним из немногих пунктов согласия между демократами и республиканцами. По мнению китайского руководства, они расходятся лишь в том, какое именно экономическое и политическое оружие следует использовать для сдерживания Китая, а также, как и когда его применять.

Подобные взгляды не должны удивлять Вашингтон. Вслед за администрацией Трампа президент США Джо Байден вводил новые пошлины и ограничения на экспорт технологий, одновременно расширяя антикитайские альянсы с такими партнёрами, как Япония, Южная Корея, Австралия и даже Индия.

Впрочем, это не означает, что Китай считает обе партии, по сути, одинаковыми. Наоборот, он явно готовится решать проблемы, которые могут возникнуть в случае начала второго президентства Дональда Трампа. Пока что у Трампа чуть выше шансы на победу, и китайское руководство уверено, что важнее заранее готовиться к новой администрации Трампа, чем к победе кандидата демократов - вице-президента Камалы Харрис.

У Китая сохраняется сильное желание стабильности (в отношениях с США и в международной системе в целом), потому что его экономика медленно восстанавливается после травмы, нанесённой драконовскими карантинными мерами, которые КПК вводила во время пандемии Covid-19. Официальная позиция китайских властей заключается в том, что дальнейшее закрытие американских рынков (оно более вероятно в случае победы Трампа) заставит Китай удвоить усилия по укреплению собственного потребительского рынка и переключиться на другие зарубежные рынки. Подразумевается, что сам Китай не будет обострять торговую войну.

Китай заложил основы для улучшения межправительственных и межармейских коммуникаций с США. Но одновременно функционеры КПК пытаются понять, намерен ли Трамп реализовать свою новейшую угрозу и ввести пошлину в размере 60% на весь китайский экспорт в рамках более широкой стратегии разрыва связей, или же он просто пытается выдавить из Китая лучшие условия торговли и инвестиций. Больше всего они опасаются, что Трамп исключит Китай из режима наибольшего благоприятствования (PNTR), что будет равносильно отмене сделки, которая привела Китай во Всемирную торговую организацию, поддерживала экономические отношения между США и Китаем на протяжении жизни более чем одного поколения, заложила фундамент для подъема Китая.

Китайское руководство может попытаться вытерпеть боль, причиняемую Трампом, в надежде, что экономическая слабость Америки, а также нежелание Китая давать отпор убедят его выбрать для себя другую зарубежную цель. Или же они могут обратиться к американским союзникам, которые по-прежнему нуждаются в хороших экономических отношениях с Китаем. В обмен на расширение доступа этих стран к китайскому рынку руководство страны могло бы попросить их пролоббировать в трамповском Белом доме менее конфронтационные подходы (или же сблизиться с Китаем, если эти страны тоже превратятся в мишень для политики под лозунгом «Америка прежде всего»).

Однако усиление экономической боли, когда темпы роста экономики уже слабы, грозит отчуждением китайских потребителей, которые могут направить свой гнев против руководства КПК. И поэтому есть более серьезный риск: китайские власти могут прийти к выводу, что ограниченное взаимодействие, начатое в прошлом году, не приносит хороших результатов, а враждебный президент всегда может прийти к власти США уже на ближайших выборах.

Если они так решат, тогда на экономическое давление США (вне зависимости от того, кто находится в Белом доме) они могут ответить более напористой политикой в сфере безопасности. В этом сценарии, если Америка действительно начинает агрессивней разрывать связи с китайской экономикой, она обнаружит, что у неё стало гораздо меньше рычагов давления на Китай, помогающих заставить его отказаться от военной и дипломатической кампании против Тайваня.

Да, КПК может выбрать более дружественные подходы, чтобы снизить популярность антикитайских мер в США. Например, если Китай пообещает инвестировать в производство и создание рабочих мест в США и договорится об ограничении экспорта до некоего взаимоприемлемого уровня, у него появятся новые рычаги влияния на политику США.

Однако китайские чиновники знают, что Трамп может расценить подобные шаги как признак слабости, и это заставит его удвоить ставки на стратегию давления. И даже если Трамп или Харрис заключат такое соглашение, нет гарантий, что следующий президент США не разорвёт его и не потребует нового. Кроме того, Китай не получит явных выгод от сближения с позицией США в войнах в Украине и на Ближнем Востоке, ведь прекращение этих конфликтов позволит Америке уделять больше внимания демонстрации «жесткости в отношениях с Китаем».

Наиболее вероятный сценарий в 2025 году - период напряжённости, когда руководство Китая и новая администрация в Вашингтоне будут оценивать сильные и слабые стороны друг друга. Вот, наверное, лучшее, на что может надеяться каждая из сторон: нынешняя экономическая неопределенность будет стимулировать прагматизм у обеих сторон, ограничивая новый ущерб для самых важных двусторонних отношений в мире.

Ян Бреммер, «РБК-Украина»