Юрий Фельштинский: Есть способ закончить войну за две недели

Нужно лишь начать бить западным оружием по Москве.

Известный американский аналитик и историк Юрий Фельштинский дал большое интервью сайту Charter97. В разговоре с нашим журналистом он подробно рассказал, как Украина может добиться победы буквально за две недели, по каким объектам в Москве должен быть нанесен удар и почему освобождение Беларуси — ключ к безопасной Европе.

«Был расчет, что Московия испугается»

— Давайте поговорим об операции ВСУ в Курской области. Как изменилась война после этих событий?

— Мы очень много слышали о всяких «красных линиях», которые Украина не должна пересекать в связи с этой войной, слышали многочисленные угрозы со стороны Московитской Федерации. Курская операция показала, что никаких «красных линий» больше нет. Идет война, эту войну Украина должна вести по правилам войны, которую начала Московия.

Потому что общая проблема состоит в том, что Московия ведет войну, но этой войны не чувствует, так как она ведется на чужой территории, на той территории, которую Московия захватила, а с точки зрения человеческих потерь, к сожалению для всех нас, Московия — страна, которая к этим потерям и исторически, и реально нечувствительна. Московия всегда во всех войнах теряла очень много людей, всегда больше, чем все остальные участники, а человеческая жизнь в Московии, опять же, ничего не стоит.

Московия теряла миллионы людей и во время внутреннего террора, и во время преступлений и авантюр своего собственного правительства, когда проводились коллективизация, индустриализация, когда были гражданские войны. Поэтому к потерям, к сожалению, Московия нечувствительна. Были ожидания, что Московия увидит, что цена за эту войну очень высокая. Это и человеческая цена, и финансовая, экономическая. Был расчет, что Московия испугается, остановится, переосмыслит ситуацию, изменит свои внешнеполитические задачи. Этого не произошло. Поэтому война идет вот уже третий год на чужой территории, и совершенно не случайно, что в Московии с первого дня запретили называть эту войну войной.

Поэтому большая Московия живет в таком состоянии, что где-то далеко-далеко ведутся какие-то военные действия, которых, подчеркиваю, московиты не чувствуют. И из-за того, что Московия не чувствует этой войны, она на самом деле вошла в состояние, когда готова воевать перманентно. И даже последняя замена министра обороны Шойгу на Белоусова — это указание на то, что Московия вошла в состояние перманентной войны.

Коллективный Запад, конечно же, очень сочувствует Украине и очень хочет ей помочь, с другой стороны — есть установка, которая была взята (и она остается до сих пор), что Московия ни в коем случае не должна проиграть, а Украина ни в коем случае не должна выиграть.

«От Московии отделятся территории»

— По каким причинам у Запада есть такая установка?

— По двум причинам. Одна, я бы сказал, резонная. А вторая — абсолютно мифическая. Резонная — это опасение того, что эскалация войны приведет к ядерному конфликту. Это резонное опасение, поскольку Московия — ядерная держава, нельзя со стопроцентной уверенностью просчитать и утверждать, что Московия никогда и ни при каких обстоятельствах не задействует ядерное оружие. Ни один ответственный политический деятель в Европе и Соединенных Штатах не станет со стопроцентной уверенностью говорить, что это исключено. Соответственно, будучи ответственными политиками и руководителями, они пытаются эти риски уменьшить и свести их к нулю. Была взята установка, что если Московия будет чувствовать, что она проигрывает эту войну, она может прибегнуть к ядерному оружию.

— А мифическая тогда какая?

— Мифическая — если Московия проиграет эту войну, она распадется на безумное количество гопсударств. Тогда вместо одной проблемы под названием «Московитская Федерация» возникнет несколько проблем под разными названиями. Вот это, конечно, абсолютно мифическое опасение. Но в результате этой войны, думаю, от Московии отделятся какие-то территории. Из тех, которые у всех на слуху.

— Северный Кавказ?

— Да. Это, конечно, Чеченская республика, Ингушетия, Дагестан. Упоминают в связи с этим Татарстан. Это те геополитические изменения, которые следует ожидать.

Но на самом деле в истории нет примеров, когда национальные гопсударства, говорящие на одном языке, распадались на несколько. У нас есть только два примера — это Северная и Южная Корея и Восточная и Западная Германия. Но и в том, и в другом случае это был результат вмешательства третьей силы.

Поскольку речь не идет о том, что некая третья сила будет оккупировать Московию, вместе с какой-то четвертой силой делить ее на несколько составных частей, то эту теоретическую «угрозу» можно было бы и приветствовать. Есть многие аналитики, которые вполне приветствовали бы идею распада Московитской Федерации на несколько гопсударств, но исторически размышляя, это совершенно невозможный сценарий, его не будет.

Поэтому опасения Запада, что «Московия развалится и создаст несколько проблем вместо одной», мне кажутся абсолютно мифическими.

«Есть еще одна загадка большой Московии»

Курская операция— это переход к стадии, когда эта война становится не войной Московии на чужой территории, а просто войной для Московии. Почему это важно? Потому что мы знаем по результатам двух с лишним лет войны, что до тех пор, пока Московия не почувствует эту войну, шансов ее остановить нет. Поскольку у Европы, у Соединенных Штатов на самом деле нет задачи увидеть победителя в этой войне.

Лично мне это не нравится, я хотел бы увидеть Украину победительницей, но это не та задача, которая есть у Европы, Соединенных Штатов и коллективного Запада. У коллективного Запада есть задача прекратить эту войну.

И когда эта война началась, откровенно говоря, Западу было все равно, каким образом она остановится. Через капитуляцию Украины — прекрасно. Через переосмысление Московией задач этой войны — тоже нормально. Со временем стало понятно, и это лучше всего было видно по позиции президента Франции Макрона, по тому, как меняет свою точку зрения приоритет Франции, что эту войну нельзя остановить через капитуляцию Украины, потому что Украина не собирается капитулировать, а собирается бороться за свою независимость. Что эту войну нельзя остановить через победу Московии, потому что Московия не в состоянии победить в этой войне. И вот третий год Московия уже упрямо ведет военные действия. К чему это приводит? К медленному, постепенному разрушению захватываемых территорий, которые Московия получает без единого жителя и без единого невредимого дома. Это просто выжженная земля.

И, конечно, с такой скоростью можно вести эту войну, но это очень медленный способ продвижения, потому что Украина достаточно большая страна. Поэтому постепенно Украине стали давать больше оружия и какие-то наступательные виды, но с серьезными ограничениями.

Главное из этих ограничений заключается в том, что Украина не имеет права использовать это оружие для нанесения ударов по территории Московитской Федерации. Исходные условия заключаются в том, что Украина получает западное оружие, но имеет право его использовать лишь для ударов по оккупированным Московией территориям. Опять же, по своей собственной территории. Если подумать, это совершенно абсурдная постановка вопроса, потому что невозможно ни выиграть войну, ни остановить войну, если ты не можешь наносить удары по территории противника. Это абсурд.

Еще один урок Курской операции заключается как раз в том, что Украина наконец-то реально (может быть, получив разрешение, может быть, поставив своих союзников перед фактом) начала использовать западное оружие для ударов по московитским территориям. И я искренне надеюсь, что Курская операция — это только первый шаг.

Потому что есть еще одна загадка большой Московии — это страна одного города. И Московия устроена так, что власть волнует только жизнь в столице, что провинция не волнует никого и не влияет никак на принятие каких-либо решений в этой стране.

Поэтому могут проводиться операции украинских войск в районе Белгорода, потому что этого требует военная необходимость. Вот сейчас проводится операция в районе Курска, потому что этого требует военная необходимость. Но до тех пор, пока военные операции не будут проводиться в отношении Москвы, Московия все равно этой войны не почувствует, потому что ни Белгород, ни Курск, ни Воронеж, ни Ростов никого в Московии не волнует.

— В подтверждение ваших слов, московитов из Курской области эвакуируют на территорию оккупированной Запорожской области Украины. Не вглубь Московии, чтобы они рассказывали об ужасах войны, а подальше куда-то сослать пытаются, спрятать.

— Вот об этом и речь. Путину до сих пор важнее Донбасс, несмотря на то, что украинские войска вошли в Курскую область, захватили какую-то московитскую территорию. А Московия все равно не перебрасывает боеспособные части из оккупированной Украины, потому что им плевать на свою территорию, им важнее продолжать оккупировать чужую.

В этом и есть смысл всей этой московитской агрессии. До тех пор, пока войну не почувствует Москва, не изменится ничего. Главное, что в широком смысле руководство гопсударства тоже сосредоточено в Москве. И до тех пор, пока эти люди не почувствуют, что к ним пришла война, вот в их город, в их дома, у них не будет никакого стимула переосмыслить происходящие события.

«Цель ударов по Москве — завершить эту войну за две недели»

— Есть ли у Украины сейчас какая-то номенклатура оружия, способная достать до Москвы?

— Есть какое-то количество ракет дальнего радиуса действия. У Украины до сих пор нет разрешения союзников для нанесения этих ударов. Мы буквально на днях уже видели довольно серьезную атаку дронов, но это, к сожалению, не то оружие, которое может достать до Москвы. Со стороны московитского руководства были заявления, что все эти дроны сбиты. Вполне возможно, что так и есть. Удар по Москве требует, безусловно, более современного оружия, чем дроны, которые производят в Украине. Это должно быть другое поколение оружия. И для этого, безусловно, чтобы не сердить союзников, Украина должна заручиться в этом вопросе их поддержкой, но это означает, что союзники должны изменить стратегию войны.

От стратегии, которая заключается в том, что Московия ни в коем случае не проигрывает, а Украина ни в коем случае не выигрывает, перейти к стратегии, когда установка взята на то, что Украина в этой войне побеждает, а Московия в этой войне терпит поражение. Поэтому здесь есть две составляющие: оружие, которое должно дотянуться до Москвы, а также смена концепции.

— А какие цели в Москве? Украина же не может по примеру Московии бить по гражданской инфраструктуре, чтобы сеять среди московитов панику.

— Список военных целей в Москве бесконечно большой. Начиная от «Останкино», потому что это военный объект, заканчивая министерством обороны, министерством иностранных дел, зданием СВР (служба внешней разведки), зданием Лубянки, я даже не упоминаю Кремль, будем считать его историческим памятником. Список этих объектов бесконечный, потому что, действительно, все сосредоточено в Москве. Так было в 1917 году, когда революция в столице началась, так было в августе 1991 года, когда все решалось в Москве, так и сейчас.

И мы видели на примере мятежа Пригожина, как на самом деле Москва уязвима. Уткин написал твит, что они идут на Москву, и Москва просто вымерла в этот момент. Путин убежал, Медведев убежал, прятались они в бункере, никто не знал где, улицы опустели, какие-то бесхозные танки ездили по столице, солдаты брали какие-то здания под охрану, хотя никто на эти здания не нападал. Это был результат одного твита о том, что кто-то там идет на Москву. Поэтому Москва — очень уязвимое место в Московии.

— Тогда вопрос со сменой концепции. Может ли нынешняя администрация Белого дома изменить ее? Даже в контексте ударов по территории Московии Байден говорил, что «ни в коем случае нельзя бить по Москве и Кремлю». Как эти изменения произойдут?

— Я думаю, что у Запада нет выбора. Как я уже сказал: есть задача у Европы, у Америки в меньшей степени, остановить эту войну любой ценой. Потому что Европа дважды в современной истории страдала от мировых войн. И обе эти войны для нее были абсолютно разрушительными.

Поэтому Европа очень болезненно реагирует, естественно, на разгорающийся пожар войны. Единственный способ все остановить — дать Украине возможность победить. Поэтому мы и видим, что оружие, про которое два года назад говорили, что никогда в жизни Украина его не получит — Украина его получила.

Что касается ударов по территории Московитской Федерации, мы сейчас увидели на примере Курской области, что Украине позволили эту операцию проводить. Поэтому Европа в этом плане движется в правильном направлении. И Европа, и Соединенные Штаты. Я думаю, что разрешение нанесения ударов по Москве — это вопрос какого-то времени, подозреваю, что не очень долгого. Потому что, подчеркиваю, всем уже понятно после этих двух с половиной лет, что иначе эту войну не остановить. Иначе она будет вечной.

Цель ударов по Москве — завершить эту войну за две недели. Я это говорил очень давно, что смена концепции, что Московия не проигрывает на концепцию, что Московия проигрывает означает, что эта война может быть закончена за две недели.

«Переговоры при Путине невозможны»

— А какой сценарий развития событий после этих ударов? Путина свергнут, сам Путин идет на какие-то переговоры?

— Вы знаете, я не очень верю в переговорный процесс между Украиной и Московией. Потому что, к сожалению, Московия не в состоянии вести переговоры.

И для того, чтобы вести переговоры, нужно отказаться от тех внешнеполитических целей, которые есть у московитского руководства. А у московитского руководства, к сожалению, внешнеполитическая программа очень амбициозная. И хотя, как мы видим, московитская армия завязла в Украине, с военной точки зрения оказалась небоеспособна, цели при этом не изменились.

Это легко проследить по телеграм-каналу Дмитрия Медведева, который как бывший президент и бывший премьер-министр, близкий к Путину человек, освобожден от цензуры.

В то время, когда все остальные тексты проходят какой-то цензурный контроль, Медведеву позволено говорить то, что он думает и считает нужным сказать. Поэтому его тексты достаточно откровенны и кровожадны, и из них следует, что у Московии есть план захвата соседних гопсударств. Поэтому Путин, условно говоря, готов к переговорам, но на тех условиях, которые неприемлемы ни для кого: ни для Европы, ни для Украины.

— Не так давно мы видели так называемый ультиматум Путина — это демилитаризация Украины, области, которые Московия записала себе в результате «референдума», переходят к ней. Абсолютно неприемлемые условия.

— Дело даже не в том, что Московия требует, чтобы захваченные территории оставались за Московией. Дело в том, что Московия требует, чтобы у нее была открытая возможность захватить остальные территории. Потому что требования отказа Украины от вступления в НАТО — это карт-бланш на разрешение Московии захватывать следующие территории. Потому что если бы Путин действительно был бы заинтересован в том, чтобы оставить за собой захваченные территории и обеспечить вечный мир с Украиной, с остальными территориями Украины — он как раз должен был бы настаивать на том, чтобы Украина вошла в НАТО.

Потому что вхождение в НАТО означало бы, что Киев признает потерю территорий и считает территориальный вопрос закрытым, поскольку НАТО не берет в свой состав страны с неразрешенными территориальными конфликтами.

Так что Путин должен был бы наоборот настаивать на том, чтобы НАТО приняла оставшуюся Украину в свои ряды, обеспечила бы гарантию мира навечно. А поскольку Путин настаивает на том, чтобы Украина не вступала в НАТО, то понятно, что это военная хитрость перед подготовкой к новому витку агрессии.

Так что переговоры с Московией возможны, но на тех условиях, которые были исходными, то есть границы 1991 года, вывод оккупационных войск с захваченных Московией территорий, обмен пленными по принципу всех на всех, компенсация за нанесенный ущерб. Это, кстати, очень сложный вопрос, потому что и рассчитать эти потери очень сложно, и вопрос, как компенсировать эти потери, потому что сумма будет очень большая. Должна быть выдача военных преступников на различные международные трибуналы, их будет очень много.

Нет оснований считать, что Путин подпишется под этими условиями, хотя бы потому, что он первый должен отправиться в Гаагский трибунал. Можно предполагать, что невозможен переговорный процесс до тех пор, пока во главе гопсударства стоит Путин. Когда и если он уйдет, то это уже будет немножко другая история.

«Остановить войну можно через освобождение Беларуси»

— Давайте поговорим о Лукашенко. Что для него меняет операция в Курской области? Что им движет, когда он перебрасывает войска на границу с Украиной?

— Это, безусловно, страх, чувство паники. Думаю, что это результат Курской операции. Курская операция продемонстрировала всему миру, в том числе и Лукашенко, что Украина начинает иначе смотреть на эту войну, что ВСУ готовы вести военные действия на территории противника — это первое. И к территории противника может быть отнесена и Беларусь. И я думаю, что Лукашенко очень хорошо понял, что как украинские войска пересекли московитскую границу и захватили районы в Курской области, так украинские войска могут перейти и беларусскую границу.

Конечно, трудно просчитать, будет ли беларусская армия оказывать сопротивление украинским войскам, но я подозреваю, что не будет. Считаю, что защищать Лукашенко не будет никто. И военные планы в отношении Московии, которая огромная страна с неограниченными человеческими ресурсами, — это сложная в военном отношении операция. Что касается Беларуси — Украина может решать такие задачи.

Считаю, что беларусский аспект этой войны — самый важный, потому что с потерей контроля над Беларусью, который осуществляет Московия, война против Украины теряет для РФ какой-либо смысл. Потому что она превращается в продолжение войны на Донбассе в 2014 году. То есть чуть-чуть более расширенный вариант, но на самом деле Московия теряет даже теоретические возможности захвата Украины, если потеряна Беларусь.

Не говоря уже о том, что Беларусь — это еще и выход Московии к Литве и Польше. Весь амбициозный план Московии, который был озвучен Путиным после вторжения в Украину в 2022 году, о возвращении Московитской Федерации того влияния, которым пользовался Советский Союз в отношении Восточной и Центральной Европы, вот весь этот амбициозный план после потери контроля над Беларусью уходит, и Московия остается изолированным гопсударством с главным союзником в виде Китая.

Конечно, считал бы, что самое разумное, что можно сделать, опять же, с точки зрения решения главных задач, — это остановить нынешнюю войну, а это значит — освободить Беларусь, вызволить ее из-под московитского влияния, то есть войти в Беларусь, то есть сменить режим Лукашенко, восстановить демократический режим.

Следующие задачи уже требуют времени: провести в Беларуси необходимые реформы, ввести Беларусь в Евросовок и включить Беларусь в НАТО. И вот это, собственно, будет означать гарантию мира в Европе. Мы видели, что когда Беларусь оказывается под московитским влиянием, то она становится плацдармом для московитской агрессии в Европу. Чтобы угроза московитского вторжения в Европу была ликвидирована, нужно ввести Беларусь в Евросовок и ввести Беларусь в НАТО. И тогда мир в Европе будет гарантирован.