Москва, берегись!

А теперь — по пунктам.

На днях The New York Times опубликовало статью о том, что в Плане победы Владимира Зеленского, якобы, присутствовал запрос на ракеты Tomahawk. Практически весь день я отвечал на вопросы, касающиеся именно этих ракет и поддавал сомнению, что такой запрос мог быть адресован США. 30 октября, после брифинга президента Украины я отвечаю на вопросы, не изменил ли я своего мнения, ведь Владимир Зеленский, мол, подтвердил, что такой запрос был.

Честно говоря, в речи Владимира Зеленского я не услышал фразы: «Да, мы запрашивали ракеты Tomahawk», а услышал их упоминание в контексте публикаций в СМИ и утечки конфиденциальной информации. В целом, это две большие разницы, сказать утвердительно «да» и упомянуть.

В остальном, вне зависимости, есть запрос на эти ракеты в Плане победы, который я, разумеется, не читал и не мог этого сделать ни при каких обстоятельствах, а даже если бы и читал, то не сказал бы о его содержимом, или нет, моей позиции по Tomahawk это не меняет.

А теперь — по пунктам.

Во-первых, Tomahawk это дозвуковая крылатая ракета большого радиуса действия как тактического, так и стратегического назначения. Ее дальность поражения цели, во всех возможных модификациях, превышает экспортные требования к ракетному вооружению, ограничивающиеся 300 км. Меня всегда диссонировало то, как наши СМИ, когда слышали, что мы получим ту или иную модификацию ракетного вооружения, сразу публиковали их максимальные тактико-технические характеристики, мол, летит на 500 км, Москва, берегись! Но мы никогда легально не получим, хотя бы по международным требованиям к экспорту ракетного оружия, ракету с дальностью более 300 км.

Во-вторых, Tomahawk — это ракета не воздушного, не сухопутного, а исключительно морского базирования. Все ее пусковые находятся на подводных, либо надводных носителях. То есть, если мы делаем запрос на ракеты Tomahawk, то параллельно мы должны делать запрос на подводную лодку, например, класса Огайо, или ракетный эсминец типа Arleigh Burke. Если мед, то ложкой…

В-третьих, представим себе, что мы получаем ракетный эсминец типа Arleigh Burke с боекомплектом ракет Tomahawk и неизвестно откуда взявшимся полностью готовым, профессиональным экипажем, как его загнать в Черное море через проливы Дарданеллы и Босфор, при действующей конвенции Монтре?

В-четвертых, предположим, каким-то фантастическим образом ракетный эсминец типа Arleigh Burke с боекомплектом ракет Tomahawk и неизвестно откуда взявшимся полностью готовым, профессиональным экипажем оказывается в Черном море и швартуется в порту Одессы. Той самой Одессы, в Одесской области, куда регулярно прилетают баллистические 9М723, Х-31П, Х-59/69, дроны-камикадзе и давно не было слышно противокорабельных П-800 Оникс, а они есть… В результате, в считаные дни ракетный эсминец типа Arleigh Burke с боекомплектом ракет Tomahawk и неизвестно откуда взявшимся полностью готовым, профессиональным экипажем оказывается на дне Черного моря.

Именно по этим причинам, когда я услышал, что вышла подобная статья The New York Times, я не мог реагировать как-либо по-другому. Как оно было на самом деле, знает только тот, кто принимал участие в составлении Плана победы и рекомендовал, если это правда, разместить в нем подобный запрос.

Но, поверьте мне, я бы никогда себе не позволил такое рекомендовать президенту, будь у меня подобная возможность. Это вопрос профессионального достоинства, не впадать в хайп на громких и запоминающихся названиях, ведь с таким успехом можно было бы порекомендовать и запрос на ракету Minuteman III…

Или… уже… да?

Александр Коваленко, «Фейсбук»