То, что нас объединяет

В ушедшем году нас вдруг объединило слово «дефицит».

Только кто-то свирепел из-за дефицита дешевого молока в магазинах, а кто-то - из-за дефицита торгово-экономического баланса: евро, долларов и какой-никакой валюты. Но, в общем-то, говорили все об одном и том же. Потому что разом стало очевидно, что наше славутое благополучие - только миф, обманка красивая. Жили, строили планы, радовались маленькой своей сытости, а оказалось, не наше это, не заработанное. Там украли, тут обманули, здесь приписали... Погуляли маленько на радостях. Но в итоге все пришлось отдать, да еще с нервами, руганью, доплатой.

Такая жизнь никому не понравится - ни олигарху, ни тихому пенсионеру. Это ведь как роман с женатым человеком. Все хорошо, вроде, планы-надежды какие-то. Но наступает Новый год - и конец празднику. Поскольку это не твое счастье отваливает вкушать салат «Оливье» к семье и детям. А ты остаешься при своем, да еще будто оплеванным в самых лучших своих намерениях.

После этого года мы все, будто оплеванные. И те, у кого ляснул какой-нибудь строительный бизнес, и те, кто на свою пенсию теперь молока нормального не может купить. Потому что государство обмануло и обобрало каждого, не разбирая. Да еще и унизило впридачу.

Второе слово, которое всех объединило – «тюрьма»

Мог ли представить карманный олигарх Виктор Шевцов, что будет встречать 2012-й год в той же камере, в которой встречал 2011-й Андрей Санников? Думал ли Евгений Полудень, ответственный за разгон акций протеста и общественный порядок, что его Дедом морозом станет бывший охранник Некляева?

Но случилось именно так. «Быстро, б...», «Бегом, б...» - новогодние поздравления от лица системы одинаковы и тем, кто ей верно служил, и тем, кто с ней отчаянно боролся.

Начальника СИЗО КГБ после «политических процессов» сменили, но система осталась той же. Равнодушно перемалывает как тех, у кого мысли крамольные или деньги шальные, так и тех, кому просто не повезло оказаться в ненужное время в ненужном месте. Потому что она, эта система, на том и держится - на тюрьмах. Она просто не может разбирать, где свои, где чужие, где случайные; она слишком прожорлива для того, чтобы быть разборчивой. Потому выходишь из одной кампании - политической, попадаешь в другую кампанию - мелкого, среднего или крупного бизнеса, а разговоры об одном и том же: кто сидел, кто сидит, у кого нарисовались «серьезные проблемы»... И один на все компании вопрос: «Когда же это все закончится?»

Как собирать передачу в изолятор, знают и жены помощников президента, и жены его главных оппонентов. Они стоят в одной очереди с сумками одного и того же веса. Стоят под одним и тем же снегом. С одинаковой надеждой смотрят в пустые глаза охранников. И плачут по ночам одинаково. И проклинают все эти порядки одними и теми же словами. Потому что абсолютно никто в нашей стране не может надеяться на справедливый суд. И вот именно эта незащищенность, этот культ тюрьмы, возведенный в государственную политику, объединяет и оппозицию, и чиновников, Анатолия Лебедько и Владимира Пефтиева. Причем, чем шире забирает карательный маховик, насаждая в обществе страх, тем сильнее становится эта сцепка.

В-третьих, нам всем надоело жить по-дурному. У тебя хорошо растет картошка - план пришел сеять пшеницу. Больница разваливается, людей лечить негде --начальством сказано строить Ледовый дворец. Врачи , учителя, воспитатели из детских садов бегут из-за низкой зарплаты -- нет, мы все равно будем запускать спутник в космос...

Правая рука не знает, что делает левая; утром можно получить одно указание, а вечером другое; дом построишь со всеми согласованиями и разрешениями как самый законопослушный гражданин - все равно завтра придут, снесут, выселят к черту на кулички в многоэтажку, и даже «Извини» не скажут. Вне зависимости от постов, званий и рода деятельности самые лучшие намерения могут для человека закончиться плохо. И от этого самодурства, авантюр, засилия людей бесстыдных, но тупо-исполнительных все уже стонут. Причем, в Администрации президента или в министерстве каком-нибудь стонут не менее искренне, чем бабушки в парке на скамейке.

Этот стон нас тоже объединил

«Ну, кто такой Некляев, чтобы быть президентом?» - «Да от вашего Лукашенко уже тошнит!» Кажется, спорящие вот прямо сейчас вцепятся друг в друга! Но начинают разговаривать за жизнь, и получается общий монолог на тему: сколько же такой дурдом может продолжаться?

Главный итог этого года, на мой взгляд, -- это то, что белорусы, которые долгое время находились по разные стороны баррикад, как-то разом заговорили одними словами. Мы все хотим жить в нормальной стране, хотим чувствовать себя достойными людьми, хотим быть защищены законом, не бояться сказать дураку, что он дурак и отказаться плясать под его дудку... Мы все хотим не бороться, не выполнять, не функционировать. Мы хотим просто жить. Спокойно, свободно и чтобы никто не пытался этой жизнью руководить и командовать.

Пока, к большому сожалению, в Беларуси так жить невозможно.

Потому мое новогоднее желание следующее: «Дорогой Дедушка Мороз, пометь каким-нибудь значком всех тех, кому ничего из вышесказанного не надо, кто не хочет нормальной жизни и кому, наоборот, нравится ходить строем, говорить хором и участвовать в превращении Беларуси в большую тюрьму. Никто их расстреливать не будет. Просто пометь, чтобы все увидели, как их мало и как нас много».

Светлана Калинкина, «Народная воля»