С сердцем Дуни Миятович

Белорусская журналистка Марина Коктыш - о последствиях отказа спать с Лукашенко, возможностях белорусского интернета и талисманах своих коллег.

Благодаря Марине Коктыш видео с пресс-конференции правителя Беларуси обошло интернет-СМИ и социальные сети многих стран мира. Марина спросила Александра Лукашенко, не станет ли ему легче спать по ночам, если он помилует политзаключенных, в том числе экс-кандидатов в президенты. «Могли бы вы прямо сейчас, сегодня или завтра поступить так, как поступил бы настоящий мужчина, так, как поступил бы политик, который якобы честно выиграл выборы и который ничего не боится. Отпустите Санникова, Статкевича», - обратилась тогда замглавного редактора «Народной воли» к Александру Лукашенко (получив в ответ лишь развитие темы со словом «спать»).

И напомнила: «В стране нет независимого телевидения, оппозиция не бывает на белорусском ТВ, в стране не работают независимые социологические центры. Принят закон «больше трех не собираться». Скажите, что должно произойти в стране, чтобы вы сложили с себя президентские полномочия, встали и сказали: «Я ухожу»?».

Задавая эти вопросы, Марина Коктыш вряд ли не осознавала, какие последствия могут её ожидать в стране, где за призыв не называть чёрное белым журналистов везут в РУВД, а неугодные власти люди бесследно исчезают.

Тем не менее, сама журналистка «Народной воли» не видит в этом поступке ничего особенного. Сам правитель также не объявил Коктыш «молодой журналисткой, которую надо поставить на место», как это случалось ранее с ее коллегой. Лауреат премии имени Герда Буцериуса «Свободная пресса Восточной Европы» продолжает освещать темы свободы слова и предоставлять слово противникам диктатуры. Также она огласилась ответить на вопросы журнала «Телекритика».

− Марина, во время пресс-конференции 23 декабря вы общались с Александром Лукашенко не в самом комплиментарном тоне. Имело ли это для вас какие-либо последствия?

− Я считаю, что Александр Лукашенко пока не заслужил комплиментов от журналистов − во всяком случае тем, кто работает в негосударственных средствах массовой информации, благодарить его точно не за что.

А что касается вопроса на пресс-конференции, то мне кажется, он был задан довольно тактично. Судя по многочисленным откликам от самых разных людей, я просто озвучила то, о чем многие думают.

К счастью, никаких неприятных последствий «громкого» вопроса пока не ощутила. Надеюсь, их и не будет. На мой взгляд, и повода нет. Вопрос был задан в рамках приличия. К тому же представителей независимых СМИ крайне редко зовут на пресс-конференции главы государства. А если приглашают, то уж точно не ожидают, что мы будем задавать вопросы, заранее согласованные с президентской пресс-службой.

− Вы спросили у Лукашенко, не станет ли ему легче спать по ночам, если он помилует политзаключенных, в том числе экс-кандидатов в президенты. После протестов, которыми закончились выборы в Беларуси в декабре 2010-го года, были арестованы и журналисты. В частности, Ирина Халип, которая несколько месяцев находилась под домашним арестом и к которой до сих пор наведывается участковый. Как сложились судьбы ваших арестованных тогда коллег?

− 19 декабря 2010 года во время акции на площади было задержано больше 20 журналистов. Многие получили от 10 до 15 суток административного ареста. Некоторых отпустили без предъявления обвинений.

Главный редактор сайта «Хартия'97» Наталья Радина получила политическое убежище в Литве. Несмотря на то, что Наташа живет в Вильнюсе, она продолжает редактировать сайт. Свои тексты присылает и в «Народную Волю». Таким образом через газету передает своебразные приветы тем, кто еще находится в колониях − Дмитрию Бондаренко, Андрею Санникову и другим, кто все еще сидит за Площадь. В колониях читают «Народную Волю», и даже если газета не попадет в руки политзаключенным, информация по тюремным каналам все равно дойдет до них.

Ирина Халип тоже активно работает, воспитывает сына, добивается свидания с мужем Андреем Санниковым, от которого уже долгое время вообще нет никаких вестей − ни писем, ни телефонных звонков. В колонию к нему не может пробиться даже адвокат.

− Что изменилось после года протестов на главной площади страны в медиа и гражданских правах белорусов? Стала ли «Народная воля» меньше писать об оппозиции, на другие неугодные власти темы?

− Для журналистов фактически ничего не изменилось: запрещенных тем как не было, так и нет. Другой вопрос, что стали, может быть, более внимательны к каждой запятой в тексте. Пережив обыски в доме или на работе, изъятие компьютеров, многие более тщательно изучили основы компьютерной безопасности.

− Насколько близка вам и вашим коллегам из других СМИ солидарность? Есть ли возможность создавать профсоюзы, объединения для защиты прав и свобод журналистов?

− Мне кажется, с чувством солидарности у наших журналистов все в порядке. Во всяком случае, когда неприятности были у меня лично, меня коллеги всячески поддерживали.

Что касается профессиональных журналистских объединений, то у нас давно и, как мне кажется, успешно, работает Белорусская ассоциация журналистов. Это и профсоюз, и центр психологический помощи, и квалифицированная юридическая помощь. С бедами или радостями − сразу в БАЖ!

− В конце 2009 года в Беларуси вступил в силу указ «О мерах по уточнению использования национального сегмента глобальной компьютерной сети интернет» согласно которому работу белорусских интернет-ресурсов контролирует и правительство, и специальная служба ОАЦ (оперативно-аналитический центр при администрации президента). Уже тогда белорусские СМИ расценили это как цензуру. А недавно ужесточился контроль за использование иностранного сегмента сети…

− Как раз сейчас у нас очень много разговоров на эту тему, потому что на днях как раз вступили в силу поправки в Кодекс об административных правонарушения − за «Нарушение требований по использованию национального сегмента сети Интернет». Говорили, что доступ к оппозиционным сайтам вообще запретят для всех. Уже сейчас, например, сайты «Белорусского партизана» и «Хартии», а также некоторые блоги не доступны государственным органам, а также организациям образования и культуры. Юристы считают, что паниковать рано, ибо обычных пользователей Байнета, а также блогеров и тех, кто любит висеть в социальных сетях, поправки не коснутся. «Обычный пользователь может (!) попросить об услуге: чтоб его ограничили в доступе - но никак не должен принуждаться к этому в «добровольно-принудительном порядке»), − говорит заместитель председателя Белорусской ассоциации журналистов Андрей Бастунец. − Соответственно, и ответственность наступает лишь в случаях, когда провайдеры игнорируют свою обязанность ограничить доступ к «вредоносной» информации для госорганизаций, библиотек, вузов...».

− Несколько месяцев назад в Украину переехал белорусский телеведущий Сергей Дорофеев. Занял ли кто-то его нишу на белорусском ТВ как журналиста, который стремился работать по мировым стандартам?

− К сожалению, белорусское телевидение сегодня чрезвычайно далеко от мировых стандартов тележурналистики… А за Серёжу Дорофеева я искренне рада − он талантливый парень. Мне кажется, он и сам доволен, что уже не работает на белорусском телевидении.

B>− Активистки Femen во время предновогодней поездки в Беларусь подверглись, по их словам, насилию со стороны белорусских правоохранителей. Сами же представители КГБ опровергают эту информацию. Правдоподобной ли Вам кажется версия Femen? Часто ли с активистами гражданских движений в Беларуси случаются подобные истории?

− Инцидент с украинскими девушками шокировал. И у нас многие сразу поверили в правдивость истории, рассказанной украинскими девушками. Ее до сих пор обсуждают. Со стороны наших правоохранительных органов были лишь голословные заявления по горячим следам о том, что все это провокация. Однако не ясно, почему тогда до сих пор не разоблачены те, кто сотворил эту провокацию. Весь мир знает, что террористов, которые взорвали метро, наши силовики нашли за сутки. Неужели так трудно найти тех, кто на самом деле издевался над Femenистками или предоставить аргументированные доказательства того, что барышни врут?

Лично я больше верю украинкам. Потому что когда в Беларуси почти 13 лет назад пропал министр внутренних дел Юрий Захаренко, а затем экс-председатель Центризбиркома Виктор Гончар и бизнесмен Анатолий Красовский, наши силовики и некоторые высокопоставленные чиновники тоже заявляли: мол, это провокация, они давно и счастливо живут за границей…

− Каким преследованиям и какому давлению приходилось подвергаться вам? После возбуждения уголовного дела по заявлению бывшего начальника УКГБ по Гомельской области Ивана Коржа у вас, Светланы Калинкиной, Натальи Радиной, Ирины Халип конфисковали технику, которую вернули только сейчас, два года спустя. Также у Вас конфисковывали автомобиль...

− Компьютеры отдали, кстати, незадолго до пресс-конференции Лукашенко. А автомобиль, который вызвал подозрения у таможенников, счастливо ездит и не ломается (тьфу-тьфу-тьфу). Хотя ту ночь, проведенную на таможне, помнить буду всю жизнь. Мне тогда заявили, что машина может быть в угоне, а кузовной номер – перебит, поэтому авто, которое несколько лет беспроблемно ездило вначале во Франции, а затем в Литве, забрали на экспертизу. Удостоверившись, что машина все-таки не в угоне и что с номерами все нормально, мне ее вернули.

− Что вам даёт смелость открыто критиковать власть? На какую защиту вы, как журналист, можете рассчитывать в своей стране?

− Такой вопрос… Я ничего такого геройского не совершаю. Как и вы, и тысячи других журналистов просто пытаюсь нормально делать свою работу. Мне интересно заниматься журналистикой, общаться с самыми разными людьми, учиться у них чему-то. О возможных последствиях своих публикаций иной раз задумываюсь уже тогда, когда материал вышел в печать. Какие-то неприятности, связанные с работой, стараюсь воспринимать просто как рабочие моменты.

− Стала ли для вас поддержкой международная премия имени Герда Буцериуса «Молодая пресса Восточной Европы – 2010»?

− Это, безусловно, хорошая моральная и материальная поддержка.

− На встрече с вами представитель ОБСЕ по свободе слова Дуня Миятович в Вене передала письмо для редактора сайта charter97.org Натальи Радиной. Также для нее и других ваших коллег - Ирины Халип, Светланы Калинкиной − она передала броши в виде сердца, как символ того, что сердцем она рядом с белорусскими независимыми журналистами. Стало ли это сердце вашими талисманами?

− Серебряное сердце от Дуни Миятович я храню. Это не только красивое украшение, но еще и знак солидарности, поддержки. Знаю, что эта брошь − одна из немногих вещей, которые взяла с собой Наташа Радина, отважившись бежать из-под домашнего ареста…