Осужденных в Ливии белорусских наемников могут выкупить

Белорусские власти будут продолжать попытки освободить из ливийской тюрьмы трех граждан Беларуси.

Специалисты, знакомые с африканскими реалиями, убеждены, что вернуть заключенных на родину можно только одним способом - через выкуп, сообщает «Радыё Свабода».

После 9 месяцев судебных разбирательств Федор Трусанов, Валерий Гордиенко и Игорь Ядимичев в компании еще двух десятков граждан России и Украины были обвинены в обслуживании военной техники, которая использовалась армией Каддафи против собственного народа и авиации войск НАТО. Приговор - 10 лет лишения свободы. Еще один белорус, Вячеслав Кочуро, ждет решения своей судьбы.

В дипломатическом представительстве Беларуси в Триполи нет определенности по поводу перспектив осужденных белорусских граждан. Но посол Анатолий Степусь говорит, что сейчас усилия дипломатов направлены на разрешение спорной ситуации:

«Конечно, меры будут предприниматься и посольством, и Министерством иностранных дел. Естественно, что сейчас в этом направлении идет сбор информации, которая может поспособствовать принятию соответствующих мер. Несомненно, все необходимые политические и правовые шаги будут делаться. Будем смотреть по ситуации».

Представитель МИД Беларуси Андрей Савиных уверяет, что белорусы один на один со своей бедой не останутся:

«Мы предельно озабочены вынесенным приговором и продолжаем настаивать на невиновности белорусских граждан. Будут использованы политические и правовые возможности для пересмотра этого судебного решения. Министр иностранных дел Беларуси Сергей Мартынов обратился с просьбой о помощи к главе внешнеполитического ведомства Ливии. Мы будем координировать все свои усилия в плотном взаимодействии с российскими и украинскими коллегами».

Интересы граждан Беларуси защищает украинский правозащитник Станислав Селиванов. Он ограничился лишь репликой, что все приговоры будут обжалованы.

Военный инструктор Иван Крылов не один год провел в Африке. Он считает, что задержанные могли работать на Каддафи. С началом вооруженного конфликта деятельность нефтяной отрасли прекратилась, и те, кто не успел срочно уехать из страны, был вынужден выполнять то, что приказывали, например, ремонтировать поврежденную авиацией бронетехнику. При этом собеседник сомневается, что белорусов послали в Ливию одля обслуживания белорусского оружия:

«Я точно не знаю, имеет ли белорусское государство отношение к поставкам военной техники в Ливию. Возможно имеет, но чтобы замести следы, они могут договориться о прикрытии с кем угодно. Понятно, что не в их интересах фигурировать на таком уровне. Хотя, например, если упомянуть Судан, то поставки туда осуществлялись официально, там был государственный контракт. Правда, это было уже достаточно давно, когда Беларусь еще не так часто фигурировала в различных черных списках».

Станислав Гусак три года проработал на нефтяных месторождениях в Нигерии, был свидетелем различных экстремальных ситуаций, которые кончались то судом, то самосудом. Он убежден, что в арабско-африканском регионе реальную силу имеет только один аргумент - деньги:

«Это очень просто делается. Мы знаем, что даже вытащили двух российских разведчиков, которые совершили в Катаре расправу над одним из чеченских лидеров, взорвали машину вместе с ним. При том, что уже были объявлены тюремные сроки, все обвинения были упразднены и россияне вернулись домой. Мне кажется, что деньги у арабов могут сделать все. И это надо иметь в виду. Если белорусские власти раскошелятся и дадут там кому надо, то их оттуда вывезут. А если нет - то будут держать и дальше».

По мнению аналитиков, ливийская сторона могла бы отреагировать на жест доброй воли, сделанный Минском: в прошлом году в белорусской столице долгое время лечились раненые ливийский оппозиционеры, пострадавшие от режима Каддафи. Однако, по мнению Станислава Гусака, подобное вряд ли возможно:

«Возможно, где-то есть место гуманистическим устремлениям, но еще раз говорю: там деньги - прежде всего. Поэтому, ничего не остается, кроме собирания денег на выкуп. Я полагаю, что в Беларуси уже даже знают, что за выкуп нужно дать. Я сам работал в Нигерии три года и точно знаю, как там подобные вопросы решаются».