Лявон Вольский: Компромисс больше неприемлем

Запрет выступления «Крамбамбули» на фестивале «Камянiца» стал последней каплей.

Лявон Вольский рассказал о том, почему группа не принимает участия в музыкальных фестивалях в Беларуси, и о взаимоотношениях с властями в интервью «Еврорадио».

- Чьё было решение относительно невыступления «Крамбамбулі» на «Камяніцы» — группы или организаторов?

- Что значит, «Чьё решение»? Есть решение — не знаю, чьё. С организаторами разговаривала директор группы, я на себя не могу брать ответственность и передавать, что конкретно ей сказали организаторы. Одно могу сказать: нашего решения не выступать не было!

- Но в СМИ появились комментарии организаторов, из которых следует, что это вы отказались от выступления. Чтобы продемонстрировать свою позицию.

- Я врать не буду даже во имя дружеских отношений или чего-то такого. Мы решения не выступать не принимали. Да, абсолютно логичная и простая цепочка: я и два музыканта из «Крамбамбулі» сыграли на офисе БНФ в знак солидарности с политзаключенными и после этого что-то случилось с нашим участием в «Камянiце». И нам говорят, что мы могли бы перенести выступление на «Солидарности с политзаключенными».

Эти все коллизии и какие-то подводные течения меня мало интересуют в нынешнем моём возрасте и моём состоянии. Если у нас такое возможно, если народ это принимает, то пусть так и продолжается.

- Но в своем посте в социальных сетях вы сказали, что такое положение больше невозможно терпеть! Что это означает для вас лично?

- Это означает, что я когда-то ходил к Пролесковскому.

- Так это же было лет пять назад!

- Не важно! Мы всю жизнь подстраивались, пытались как-то осмыслить какие-то течения: сначала при коммунистах, потом — при этом режиме. Мне кажется, что время пришло, расставить все вещи по местам. Понимаете, когда можно было идти на компромисс, когда твой клип на «Песню пра каханне» или «Госці», которые стали бесспорными хитами, прокрутят по государственному телевидению, это увидят тысячи людей и ... То есть, было за что бороться и принимать компромиссные решения. Теперь, когда мы сужены до «квартирников», я не вижу смысла этим заниматься вообще.

- Такое ощущение, что у вас наступил «день покаяния». Но есть ли на самом деле вам, в чем каяться? Ну, сходили к Пролесковскому...

- Не то, чтобы я так уж каялся и пеплом голову посыпал. Что касается Пролесковского, то шел к нему из-за глупого детского любопытства инфантильного — зайти в «обитель зла», посмотреть, что там внутри этой администрации. Мне казалось, что там расставят все точки над «і», скажут: «Вы запрещены», и всё. Но то, что происходило потом, это потепление — можно же было и не ходить, понимаете. Потому что просят прийти, когда им это выгодно. А если не выгодно, то просто запрещают и всё! Те же самые люди, я уверен.

- Ну, а помимо того, что такого было в вашей биографии? Вы что, становились на колени на БТ, чтобы ваш клип взяли?

- На колени не становились, безусловно. Но это ни к чему не привело, как вы видите — теперь запреты ещё более жёсткие, чем тогда. Невозможно сыграть даже в кафе. Подключены органы, специальный человек в администрации отслеживает это. Министерство культуры тоже отслеживает, чтобы культура была правильная. Схема всем известна, как это всё работает. И не надо делать вид, что этого нет - даже известна фамилия!

- Много ли у вас сейчас концертов в Беларуси?

- Совсем нет! Есть инициативы отдельных людей, когда я выступаю прямо во дворе их дома — в обычный комбик для человек семидесяти.  А других концертов и быть не может! После Re:Public и презентации диска «Крамбамбули» стало понятно, что их не будет. Не за что даже бороться. Сузили до такой степени поле игры, что компромисс сейчас неприемлем. Смысла нет в компромиссе просто! Другое дело — организаторы фестивалей. Их можно понять — они живут этими фестивалями, это их увлечение. Поэтому они идут на компромисс. А в этом году все независимые фестивали отличались тем, что на них была увеличено количество милиции. А мы еще играли на «Байк-фестивале» в день «Камяніцы». Должны были играть на «Камяніцы» и ехать на «Байк-фест». Там тоже был такой террор так называемых правоохранительных органов, что организаторы сказали: скорее всего, это последний раз!

- Ситуация с выступлением на «Камяніцы» испортит ваши дружеские отношения с организаторами этого фестиваля?

- Организаторы ни в чём не виноваты. Им просто необходимо более корректно с прессой работать. А так я на организаторов не злюсь — когда вступают темные силы, то любой организатор может... дать тренд.

- Даже после того, как организаторы обвинили вас, что это вы их подвели, отказавшись от выступления в последний момент?

- Это просто такая аналогия: мы могли пожертвовать выступлением за политзаключенных. Но, на мой взгляд, это не обязательно гарантировало наше участие в «Камянiце». Тем более, что я получал премию «За свободу мысли» из рук Милинкевича, а это уже компромат полный! Организаторы — хорошие ребята, для них проведение «Камяніцы» очень существенно для их жизни. Обиделись, наверное. Но я считаю, что не на что обижаться!

- Сначала вокалист Midnight Oil стал выражать активную гражданскую позицию, а потом сам пошел в австралийский парламент....

- Я в депутаты не собираюсь! Мне есть, что сказать пока что так — не с высокой трибуны Овального зала. Для меня это скучновато всё.

- Тогда, может, «Крамбамбуля» начнет петь остросоциальные и политические песни?

- Думаю, что «Крамбамбуля» не начнет, но есть определенные планы. Не связанные с «Крамбамбулей» — она имеет свой формат, зачем её трогать. Ее уже и так политизировали до невозможности! Даже смешно...