ЖЭС грозит «депутатам» выселением за неуплату «коммуналки» (Фото)

А соседи жалуются на то, что дети «депутатов» портят лифты.

Некоторые экс-«депутаты», спешно оставляя служебное жильё, забывали своевременно оплачивать коммунальные услуги, пишет «Народная воля».

Согласно закону, срок исполнения полномочий «депутата» заканчивается в день открытия первого заседания «парламента» нового созыва. Это означает, что те, кто когда-то перебрался в Минск из регионов, должны освободить служебное жилье в течение месяца. Отсчет пошел с 18 октября, когда открылась первая сессия «палаты представителей» нынешнего состава. «Народная Воля» решила поинтересоваться, торопятся ли «бывшие» паковать чемоданы или стараются продлить прекрасное мгновение как можно дольше, в каких условиях жили четыре года и что думают о них соседи…

Для этого мы отправились в дом №4 по Казарменному переулку. Служилым людям, может, и подошли бы тяготы казарменной жизни, но от казармы тут одно название. Кирпичный 14-этажный дом, где среди других живут и многие депутаты, относится к домам бизнес-класса. Продающиеся или сдаваемые внаем квартиры в доме №4 по Казарменному переулку на тематических сайтах размещаются в разделе «Элитное жилье». Сутки проживания по коммерческой цене в трехкомнатной квартире обойдутся примерно в 150, месячная аренда - 1500, покупка - 350.000 условных единиц. Поскольку многие «депутаты» приезжают с периферии с детьми, а некоторые даже с внуками, то можно предположить, что живут они не менее чем в трехкомнатных квартирах. Правда, мне не удалось убедиться воочию, как живут люди «по ту сторону». Поскольку «депутаты» и члены их семей разговаривали со мной либо через закрытую дверь, либо через приоткрытую в ней щелочку.

Надпись, сделанную на стене в подъезде депутатского дома – «Я тут не был» - могли бы оставить многие белорусы. Не были и не будут. Не в этой жизни.

Разыскать «депутатов» при отсутствии в открытом доступе информации о номерах их квартир - задача не из простых. Интересуюсь у редких выходящих из дома людей: может, они могут мне помочь? В ответ слышу, что бывшие «депутаты» вроде выехали не все, правда, конкретные квартиры назвать не могут.

Вот кого-то подвозят на большом черном «Мерседесе», охранники открывают двери, из машины выходят мужчина и женщина. «Депутатам» охрана не полагается, но эти люди явно должны быть в курсе, и хотелось с ними поговорить. Но к ним не подпускают телохранители.

Юркнув следом за ними в подъезд и зайдя в лифт, сталкиваюсь с удушливым запахом какого-то «советского» одеколона. В этом сочетании - дорогой машины и дешевого запаха - проявляется узнаваемый специфический стиль белорусского чиновничества.

Методом тыка, то есть путем нажимания кнопок квартирных звонков, «депутатов» разыскать не удается. Но тут удивительным образом помог… вывешенный у подъезда список неплательщиков. То есть тех, кому ЖЭС грозил отключением коммунальных услуг, судом и выселением. Он меня сразу заинтриговал: откуда в таком доме взяться неплательщикам?

И когда остановленная мной жительница силилась, но не могла, как и предыдущие собеседники, вспомнить номер какой-нибудь «депутатской» квартиры, я наудачу показал ей на этот список: может, кто-то из них? «Вот именно! - обрадовалась она и, схватив меня за руку, потащила в подъезд к нужной квартире. - А еще их дети царапают лифт, вот, посмотрите!» Стенки лифта действительно изрядно испорчены, как это часто бывало в советские времена.

Увидев недоверие в глазах своей неожиданной проводницы, предъявляю ей журналистское удостоверение. «Ну да, а вдруг вы враг? Хотя вы и так враг, журналисты - враги «депутатам», - рассуждает дама. Дождавшись, пока закончится разговор с «депутатом»-неплательщиком, женщина, притаившаяся за дверью тамбура, радостным шепотом сообщила: «Знаете, я им тоже враг!»

Настоящий журналист если кому и враг, то всякой скрытности. Но «депутаты», которые, по идее, должны быть максимально открытыми для общественности, видели в журналисте именно личного врага. За одной из дверей, когда я планомерно пошел по всем этажам, огрызнулись: «Журналист? До свидания!» Не исключено, что работала какая-то система оповещения. После первого разговора с застигнутыми врасплох жильцами «депутатской» квартиры в следующих двери уже не открывались. Даже те, за которыми отчётливо слышались шаги и разговоры, можно было разобрать фамилию начальника цеха, которому передаёт привет участница передачи «Поле чудес», гремела песня «Батяня-комбат».

Повезло только в квартире одного «депутата»-неплательщика, где ждали машину, которая должна была приехать за вещами. Наверное, поэтому и открыли дверь. Когда я начал вытаскивать из кармана «корочку», миловидная девушка, назвавшаяся дочерью «депутата», заметно побледнела. Но, увидев, что «корочка» журналистская, успокоилась. Правда, впустить меня внутрь квартиры все же отказалась. Может быть, только из тех соображений, что, мол, «у меня тут неприбрано, вещи повсюду разбросаны, зачем вы будете это снимать?»И добавила: «Мой папа уже бывший, вы к нынешним «депутатам» сходите. Некоторые из них уже успели въехать, живут тут». Впрочем, двери в квартирах, которые она назвала, мне либо никто не открыл, либо женщины в коротких китайских халатиках и чалмах из полотенец отвечали: «Никаких «депутатов» у нас нет».

А что же вы, спрашиваю у «депутатской» дочери, за квартиру не платите, нужда, что ли, замучила? «Ой… На самом деле мы всегда аккуратно платили. Просто с этим переездом, со сборами забегались, забылось как-то в суете. Но мы уже заплатили!»

Остальные неплательщики двери не открыли.

В одной из квартир девушка-подросток так ответила на вопрос, «депутатская» ли это квартира: «Мой дедушка - генерал. Ну и «депутат» тоже. Только его сейчас нет дома». Выходит, нынешний статус «депутата» какой-то несолидный сам по себе. Имеет значение только как добавка к чему-то по-настоящему весомому. Вот и соседи ничего о них толком не знают (пока они в список неплательщиков не попадут).