Деловое сообщество вступилось за трех профессоров БНТУ

Республиканская ассоциация рециклинга и инноваций при Союзе юридических лиц «Республиканская конфедерация предпринимательства» обратилась в Генеральную прокуратуру с ходатайством о прекращении уголовного преследования трех профессоров БНТУ.

Напомним, что трех уважаемых профессоров БНТУ обвинили в хищении бюджетных средств, выделенных на три научные разработки. При этом все работы были выполнены качественно и в срок, и их приняла компетентная комиссия из 8 человек. Однако, по мнению Следственного комитета и сотрудников ОБЭП, хищение заключалась в том, что в работах профессора использовали результаты своих трудов по другим, коммерческим разработкам. В этом СК и усмотрел состав преступления по ч.4 ст.210 Уголовного кодекса Беларуси. Якобы профессора получили бюджетные деньги за работу, которую уже ранее выполняли. Речь не идет о том, что дважды был продан один и тот же продукт, а просто об использовании одной научной разработки в создании другой.

Как заявил «Ежедневнику» председатель Республиканской ассоциации рециклинга и инноваций при СЮЛ «РКП» Михаил Счастный, он не адвокат и не обвинитель, поэтому не намерен становиться ни на одну, ни на вторую сторону.

«Я не давлю ни на кого, я всего лишь изложил, как я вижу эту ситуацию. Потому что нам тоже интересно знать, что происходит. Может уже законодательство изменилось, а мы не в курсе, или в стране новые какие-то указиловки, или просто стране деньги нужны и начинают вырывать у любого. Ну, тогда объясните и не травите души. А если вы считаете, что они виновны, тогда покажите четко, в чем. Потому что написанное вами – это не вина, это домыслы». – заявил М.Счастный.

По словам представителя бизнес-сообщества, ассоциация однажды очень серьезно анализировала Указ президента №349 «О мерах по совершенствованию порядка создания и условий деятельности временных научных коллективов», поэтому хорошо разбирается в теме.

Без вины виноватые

Первое, что сразу бросается в глаза в этом деле, так это нарушение законодательства и прав указанных профессоров. Например, по итогам проверки КГК, БНТУ не ознакомило данных лиц с выводами проверяющих, хотя эти выводы непосредственно задевали их права.

«Это серьезное нарушение законодательства, которое предусматривает даже уголовную ответственность», -- заявил М.Счастный.
Удивление председателя ассоциации вызывает и то, что в вину профессорам ставят тот факт, что БНТУ было не в курсе того, где они работали по коммерческому проекту.
«Но сейчас не 37-й год и никто не обязан сообщать кому-то, чем он занимается в свободное от работы время. А работа в рамках ВНК как раз и является деятельностью в свободное от работы время», – заявил М.Счастный.

Если зреть в суть

По сути самих претензии Следственного комитета, которые касаются использования профессорами своих прежних работ, тоже много непонятного.

Как пояснил М.Счастный, выполняя работы для БМЗ, профессора делали конкретный коммерческий проект. Работы были выполнены, деньги получены, акты подписаны. В последующем, являясь авторами этих работ, профессора предложили поэкспериментировать с тем, что у них получилось и придумать что-то новое.

«Сами понимаете, что для того, чтобы разработать какой-то новый крепеж на стену, мне не нужно заново разрабатывать, например, болты, если это уже кто-то сделал», – пояснил М.Счастный. По его словам, именно так и поступают все разработчики, поскольку в наше время разработать что-то с нуля невозможно.

«Плюс ко всему это были именно их работы, и они же являлись их авторами. А автору, согласно законодательству, принадлежат как имущественное, так и неимущественное право. – рассказал свою позицию М.Счастный. -- И если в последующем профессора занялись продолжение начатой темы, то естественно, за основу было взято то, что они получили ранее. И какие претензии тут могут быть, если даже в результатах комиссии КГК зафиксировано, что цели двух работ были разные. Преследование разных целей уже говорит о том, что были поставлены разные задачи.

Причем, в обоих случаях эти задачи были выполнены. Ну ладно, если бы эти три спорные работы принимал какой-то один человек, можно было бы заподозрить, что он поставил подпись, не глядя. Но все эти работы принимала комиссия из 8 компетентных лиц. Тоже, наверное, не дураки в этой комиссии сидели. А тут получается, что берутся какие-то эксперты, которые начинают говорить: «А вот это, знаете ли, некорректно». У нас есть в бизнесе такое понятие: есть запрещено, а есть не запрещено. А то, что вот это кофе некорректно называть кофе, а надо называть цикорием, извините, от этого технология не поменяется. Я не оценщик и не металлург, но если сравнивать: одни говорят «нормально, работы выполнены», вторые «некорректно». Тут я однозначно больше на стороне первых. Плюс ко всему работа зарегистрирована в Центре интеллектуальной собственности».

Кто фигуранты дела

Непонимание у председателя ассоциации вызывает и то обстоятельство, что фигурантами дела значатся сотрудники БНТУ.

«Они вообще не были сотрудниками БНТУ, выполняя эти работы. Они были физлицами. Вот грубый такой пример: заведующий кафедрой пошел и украл в магазине бутылку водки. Кто украл, заведующий кафедрой или физическое лицо Вася Пупкин? Естественно, физическое лицо Пупкин, так как для этой кражи не использовались полномочия завкафедрой. Поэтому поскольку ВНК – это не совмещение, не было по БНТУ никакого приказа об этом, то они выполняли работы как физические лица. Тут уже гражданско-правовой договор, а не должностные обязательства. При выполнении спорных работ никаких должностных полномочий не было, следовательно, ими нельзя было злоупотребить, чтобы вменить ст.210 Уголовного кодекса.

Даже руководителя ВНК нельзя назвать должностным лицом, так как он не принимает юридически значимых действий, и тут Конституционный суд уже давно дал соответствующее разъяснение. Возникает вопрос, почему 210-я статья? Можно было бы предположить факт мошенничества, то тогда, кто потерпевший? Почему молчит БНТУ? Потерпевшего как такового нет: БНТУ работы приняло, работы были оплачены и сданы заказчику – НАНБ и Минобразования. Все довольны, все смеются. И получается, что пришли милиционеры и говорят: ты мошенник, ты терпила. Смешно. Это как в известной комедии: детям мороженное, бабе цветы, смотри, не перепутай».

Последствия

По мнению М.Счастного, уголовное дело, возбужденное в отношении трех профессоров БНТУ может иметь самые печальные последствия для страны.

«Я думаю, что сейчас там наверху идет какая-то даже не политическая, а финансовая борьба за то, чтобы всех – и частников и не частников – подгрести под одного какого-то оператора, который бы говорил, кому и чего, по согласованию с кем, выделять из бюджета. Например, по согласованию с министром образования или председателем ВАК, в обязательном порядке по согласованию с каким-нибудь вице-премьером, который это курирует. Понимаете, какая система создается? Это схема называется фронтированием. Это как страховщик, который занимается перестрахованием, он берест со всех деньги, страхует, но сам не несет никаких обязательств. Это такой узаконенный откат в определенную организацию.

Я думаю, что здесь такое сделают. Судьба профессоров уже давно ушла на второй план. Шумиха была поднята и, думаю, скоро определенные чиновники доложат наверх, что вот они уже сидят, корпят и изменяют законодательство. Я ожидаю, что скоро будет создана некая аморфная структура, которая будет заниматься перераспределением этих вот финансовых потоков, ни за что при этом не отвечая».

По мнению М.Счастного, беда Беларуси в том, что здесь пока не понимают, что научная деятельность, это тоже бизнес, а не простое распределение бюджетных средств.

«Помните, как в прошлом году, два человека, которые уехали из России, получили Нобелевскую премию. Тогда Путин, сказал: «Ребята, возвращайтесь домой, мы вам тут…» Ему ответили: «Да вы что, с ума сошли? То, что мы можем сделать в Англии за один год, в России за 20 не сделать». В Беларуси, наверное, и за 100 лет не сделать. Бизнес должен взаимодействовать с наукой и диктовать, что нужно делать. А у нас многие разработки делаются лишь потому, что нужно освоить деньги госпрограммы. И бизнес не может влезть в это, даже если бы захотел. Ведь там же госструктуры сидят, чиновники! А нужно так, чтобы бизнес пришел и сказал: «Вот у вас есть госпрограмма, мы хотим сделать вот это, чтобы потом производить продукт и получать прибыль.

Дайте нам денег, мы потом вернем, отработаем». Тогда каждая научная разработка, как это делается во всем мире, будет просчитываться на предмет получения прибыли. И бизнес будет заинтересован, чтобы взять не кредит в банке, где его процентами задушат, а чтобы была возможность получать деньги от государства и отрабатывать. И государству было бы выгодно: миллионы не уходили бы неизвестно куда безвозвратно, а возвращались бы назад. Государству не требовалось бы постоянно пополнять эти бюджетные фонды, поскольку они начали бы крутить деньгами, а не дарить их, разбрасывать. Эффективность должна иметь какой-то знак качества, а знак качества – это деньги».