Збигнев Бжезинский: Важно, будут ли украинцы сопротивляться

Сопротивление украинцев аннексии Крыма поставит Запад в ситуацию, когда ему сложно будет оставаться наблюдателем.

НАТО заявляет, что аннексия Россией Крыма является самой серьезной угрозой европейской безопасности со времен Второй мировой войны . Означает ли это, что мы стоим на пороге новой холодной войны?

Збигнев Бжезинский был советником президента США по национальной безопасности еще при Джимми Картере (1977-1981) и одной из ключевых фигур прошлой холодной войны.

Программа BBC Today спросила Збигнева Бжезинского, что, на его взгляд, должен предпринять Запад, если Россия на самом деле начнет военное вторжение на Украину?

- Я думаю, во многом это будет зависеть от того, насколько серьезное сопротивление окажут украинцы. Если будет сопротивление, тогда, во-первых, симпатии Запада окажутся полностью на их стороне. Во-вторых, Запад окажется под серьезным прессингом: от него будут требовать занять твердую позицию - как по отношению к России, так и в поддержку украинцев.

- Что имеется в виду под "твердой позицией", и почему мы не заняли ее в ответ на аннексию Россией Крыма?

- Я думаю, что крымская проблема нетипична, потому что Крым пал без всякого сопротивления. И, как я только что сказал, многое зависит от того, будут ли украинцы сопротивляться. Я думаю, будут. И это поставит Запад в ситуацию, когда ему сложно будет оставаться просто кучкой наблюдателей, сидящих в сторонке.

- Но у России есть свои аргументы: не нужно холодной войны для того, чтобы понять, что у России есть свои зоны интересов. Россия ожидает, что Запад это поймет и не будет приближать свою военную силу к её границам, втягивать эти зоны в свои союзы. Есть у России основания для таких аргументов?

- Я думаю, это зависит от того, что вы имеете в виду под зоной интересов. Конечно, нельзя игнорировать реалии, особенно когда дела ведутся цивилизованным образом. Но если в этой зоне интересов применяется сила - вопреки желанию субъекта этой зоны, тогда, на мой взгляд, такая позиция не оправдана. Вы знаете, когда Гитлер вошел в Австрию, казалось, что большинство австрийцев восприняли аншлюс пассивно и даже приветствовали его. Гитлер подчеркивал, что все они говорят по-немецки и поэтому они – немцы. Я думаю, есть много общего между этой историей и захватом Крыма.

- Каково ваше мнение о Путине? Что вы о нем думаете?

- Моя личная точка зрения состоит в том, что будущее России в большой степени зависит от того, будет ли она близка к Европе и станет ли в итоге ведущей европейской страной. И если он сделает Россию все более изолированной страной в то время, когда ее экономика в упадке, он превратит ее в нищую страну.

- Вы были советником президента Картера в разгар холодной войны. Насколько оправданы сравнения нынешней ситуации с тем временем?

- Я не думаю, что сейчас кризис достиг того уровня. В конце концов, это было время, когда США и России держали друг на друга под прицелом своих ядерных ракет и могли уничтожить друг друга в течение нескольких часов. Но сейчас ситуация тревожная, она может обостриться. И именно поэтому в наше время не должно быть безграничных возможностей использования силы для достижения своих целей. Я думаю, это основной принцип существования более взаимосвязанного мира.

- Ваш отец был польским дипломатом, ребенком вы жили в этом регионе в очень непростое время. Как это влияет на ваши нынешние взгляды?

- Конечно, это заставляет меня живее интересоваться тем, что там сейчас происходит. И я в большей степени, чем большинство американцев, считаю, что многие проблемы в мире взаимосвязаны. Большинство американцев предпочитают баскетбольные матчи мировым новостям.

- А что вы думаете о Бараке Обаме? Хватает ли ему решимости, есть ли у него достаточно ясная позиция в нынешней ситуации?

- Вы знаете, в сравнении с Путиным мне намного больше нравится позиция Обамы. В наше время, когда мир очень нестабилен, нельзя в решении проблем с первых же шагов прибегать к использованию силы.