Толкин и контркультура: что искали хиппи у хоббитов?

Книги Джона Рональда Руэла Толкина оказали огромное влияние на контркультуру 1960-х годов.

Корреспондент BBC пытается объяснить, почему сегодня трудно представить себе, чтобы зрители кинотрилогий "Властелин колец" и "Хоббит" после просмотра фильма задумались бы о резкой смене образа жизни или превращении в радикальных активистов.

...То было время секса, наркотиков и рок-н-ролла, протестов против войны во Вьетнаме и демонстраций за гражданские права и права женщин. Кто бы мог подумать, что вдохновителем этого социального возмущения станет филолог-христианин из Оксфорда, одетый в консервативный твид? Но в 1960-е годы, эпоху ускоряющихся социальных перемен, когда начинали взрослеть 42 миллиона послевоенных детей, толкиновские "Хоббит" и "Властелин колец" стали обязательным чтивом зарождающейся альтернативной культуры. Ими зачитывались студенты, художники, писатели, рок-музыканты и другие вожаки культурных перемен. Лозунгами-граффити "Фродо жив" и "Гэндальфа в президенты" запестрели станции метро по всему миру.

Продуманный до мелочей альтернативный мир Толкина, Средиземье, создавался на фоне двух мировых войн, проходивших в мире реальном. Будучи профессором Оксфордского университета, Толкин преподавал англосаксонский, староисландский и средневековый валлийский и перевел эпическую поэму "Беовульф", откуда почерпнул вдохновение для создания собственных мифических чудовищ. Его видение творчества и общее ощущение нависающего над мирной жизнью зла было сформировано истовой приверженностью католицизму и боевым опытом, полученным в Первую мировую войну, где он потерял всех близких друзей, за исключением одного. "В моих Мертвых Топях и окрестностях Мораннона есть нечто от северной Франции после битвы на Сомме", - написал он в письме в 1960 году. В злоключениях Фродо и Сэма, пытающихся достичь Мордора, словно в треснутом зеркале отразилась судьба молодых солдат, попавших в хаос и мясорубку траншейной войны на Западном фронте.

Поклонники десятилетиями сходят с ума по толкиновской Войне Кольца с ее волшебниками и магами, хоббитами, гномами, эльфами, орками, великанами, энтами, хранящим сокровище драконом Смаугом и грозным Темным владыкой. Эти книги были довольно популярными с самого начала ("Хоббит" впервые вышел в 1937 году, а первая часть "Властелина колец" - в 1954), но их продажи резко пошли вверх в середине 1960-х: новое поколение читателей было покорено неистощимой фантазией Толкина, величием его дохристианских мифов и скрупулезной проработкой истории, языка и географии его вымышленной вселенной. Корни популярности уходили даже глубже: некоторые аспекты толкиновского мировосприятия совпадали с позицией хиппи, антивоенных активистов, борцов за гражданские права и других желающих пошатнуть основы существовавшего порядка. Ценности, пропагандируемые Толкином, идеально подходили контркультуре шестидесятых. В наши дни ярые фанаты его книг скорее увлекаются ролевыми играми, соответствующими костюмами и оружием, а когда-то типичного толкиниста было сложно отличить от рядового посетителя легендарного фестиваля Вудсток. Как же шла эта эволюция?

Возможно, первой наживкой, зацепившей послевоенное поколение, стали отсылки к использованию персонажами Толкина наркотических и психоделических веществ. Многие обитатели Средиземья употребляют галюциногенные растения. Хоббиты, "маленький народец" Шира, баловались модификаторами сознания, в основном "трубочным зельем". Даже могущественный маг Саруман, заинтересовавшийся Широм, потому что им интересовался Гэндальф, пристрастился к "листу полуросликов". Однако свойства этого курева казались ему спорными – по крайней мере, в фильме Питера Джексона "Властелин колец: Братство кольца" Саруман говорит Гэндальфу: "Тяга к листу полуросликов явно притупила твой разум".

Хиппи

Антиматериалистическое мировоззрение Толкина отвечало контркультурным ценностям

Качественный фэнтези "Властелина колец" вызывал привыкание не хуже трубочного зелья. "Целое поколение молодых американцев смаковало детали этой трехэтажной эпопеи, забывая о своих проблемах", -пишет профессор Ральф Вуд, специалист по творчеству Толкина. Средиземье давало запасной выход поколению, преследуемому мыслями о вьетнамской войне и атомной бомбе. Многие считали, что само чтение этого текста напоминает кислотный трип. "Появился даже слух (желаемое, конечно, выдавалось за действительность), что Толкин сочинил "Властелина колец" под воздействием наркотиков", - заявляет Вуд.

Активистам ширящегося антивоенного, феминистского и правозащитного движения также нравилась толкиеновская концепция "маленького народа", хоббитов, совершающего революцию при помощи их союзника-мага. Военно-промышленный комплекс, против которого выступали манифестанты, напоминал Мордор своим механизированным, обезличенным подходом к непопулярной войне. За мгновение до того, как Фродо взял на себя задачу донести кольцо до огненной горы Ородруина, его "охватило неодолимое желание - остаться в Ривенделле, с Бильбо, и отдохнуть от всех забот". Те, кто возглавил битву против армий Саурона, сделали это неохотно, лишь в надежде на то, что эта война положит конец всем войнам.

А леди Эовин из Рохана, пытающаяся преодолеть ограничения патриархального общества, отвечает на вопрос Арагорна ("Чего же ты боишься, госпожа?) словами, вызвавшими живой отклик во второй волне феминистского движения 1960-х: "Неволи. Я боюсь просидеть всю жизнь под замком, боюсь дождаться дня, когда усталость и годы примирят меня с тюрьмой, когда надежда совершить великое исчезнет, забудется и перестанет волновать сердце."

Антиматериалистическое мировоззрение Толкина, ценившего магию природы и повседневных вещей ("камня, дерева, железа; очага и дома; хлеба и вина", как он написал в эссе 1947 года "О сказках"), тоже отвечало контркультурным ценностям. Некоторые хиппи собственноручно строили дома, выращивали на грядках овощи, носили простую одежду, ели вегетарианскую пищу и жили коммунами – казалось бы, в унисон с простой, приятной жизнью хоббитского Шира. А мероприятие под названием День Земли, объединившее в 1970 году 20 миллионов американцев от Западного до Восточного побережья и давшее старт экологическому движению, хорошо соответствовало мировоззрению самого Толкина, любившего чистую и нетронутую природу и неприязненно относившегося к загрязнению, сопутствовавшему индустриализации. Профессор ездил на велосипеде и не водил автомобиль.

Тень Мордора

Литературный мир Толкина напрямую вдохновил ряд глашатаев перемен в рядах контркультуры. Рок-музыканты, чьи песни стали саундтреком к социальному протесту, явно читали книги профессора. В 1960-х годах Beatles обсуждали возможную киноверсию "Властелина колец", где Пол играл бы Фродо, Ринго – Сэма, Джордж – Гэндальфа, а Джон – Горлума, однако этим планам не суждено было сбыться. В композиции Pink Floyd 1967 года The Gnome фигурирует маленькое существо по имени Гримбл Грамбл в красном кафтане и другие ему подобные – они, как хоббиты "ели, спали и пили вино".

В 1970 году Led Zeppelin, Black Sabbath и Genesis выпустили песни, навеянные трилогией Толкина. В первом куплете композиции Led Zeppelin под названием Ramble On ("Ступай дальше"), Роберт Плант поет: "В темных глубинах Мордора я встретил красавицу, но тут подкрались Горлум и злодей". Две песни Led Zeppelin 1971 года, Misty Mountain Hop ("Скачок через Мглистые горы") и The Battle of Evermore ("Битва при Бесконечье"), где "в черном едут призраки кольца", тоже были написаны под влиянием трилогии. Песня Black Sabbath The Wizard ("Маг") – это гимн Гэндальфу. Песня Stagnation группы Genesis проникнута духом Средиземья. В 1975 году группа Rush записала композицию Rivendell ("Ривенделл") – так назывался у Толкина край эльфов, а в 1976 – песню The Necromancer ("Некромант", под этим именем в "Хоббите" выведен Саурон), который наблюдает "глазами магических призм".

Этой новаторской музыке сопутствовали употребление модификаторов сознания, магические путешествия, языческие празднования и богемный образ жизни – так жили представители контркультуры и герои книг Толкина.

Но сегодня трудно представить себе, чтобы зрители кинотрилогий "Властелин колец" и "Хоббит" после просмотра задумались бы о резкой смене образа жизни или превращении в радикальных активистов. Что же изменилось?

Сам Толкин, пожалуй, ужаснулся бы нынешней гигантской и многогранной индустрии, выросшей на основе его работ. Сейчас его книги известны в основном благодаря собирающим миллиарды блокбастерам режиссера Питера Джексона. В этих фильмах сложная канва толкиновского повествования лишена изначальной человечности и заменена фейерверком спецэффектов. Однако настоящий дух работ профессора сохранился в его оригинальных текстах. Книги раскрывают нам Толкина-мифотворца, ведомого тайнами веры и нитью рассказа. Старомодного, но нестареющего.