На лыжах в гробу неудобно

Одно из самых печальных зрелищ в Беларуси – лукашенковская лыжня. И не потому, что Лукашенко в лыжном костюме не шибко эстетичен.

И не потому, что отвратительны профессиональные лыжники, которые замедляют бег, чтобы не прийти к финишу раньше, чем им разрешат. А потому, что, кроме спортсменов, пэтэушников и Лукашенко, на лыжню по приказу выходят белорусские чиновники. Они в большинстве своем немолоды и нездоровы. Перед забегом они думают о том, что хорошо бы не финишировать с сердечным приступом, а еще желательно не финишировать насовсем. Но их выгоняет из дома страх.

Одышливые чиновники бегут на лыжах с нитроглицерином в кармане, валидолом под языком и проклятиями на языке. Наверняка многие из них могли бы показать справку о состоянии здоровья, в которой написано, что физические нагрузки не рекомендуются. Но эти справки, хранимые для санаториев, в лыжный день на всякий случай прячутся в сейф. Уж если вся власть выходит, остаться дома нельзя: вдруг нелады с сердцем начальство посчитает саботажем? А о том, чтобы без всяких болезней просто сказать: «Не люблю лыжи и не выйду, и вообще я предпочитаю играть в пинг-понг, так что отстаньте», - никто из них не помышляет даже в самых смелых фантазиях.

Мне давно уже не жалко белорусских чиновников, омерзительных в своем неизбывном страхе. Мне не жалко, когда их унижают в телеэфире. Мне противны их трясущиеся от страха руки, когда они идут на трибуну с докладами, после которых их распекают на потеху электорату. Мне смешны их попытки во время совещаний не встречаться с Лукашенко глазами. Все знают, что если он наткнется на чей-то прямой взгляд, тому, кто осмелился не отвести глаз, придется быть распятым публично. И потому все старательно делают вид, будто конспектируют мудрейшие речи. Но иногда бэтэшные камеры скользят по их бумагам, и можно увидеть: чиновники ничего не записывают. Они рисуют чертиков, играют сами с собой в крестики-нолики или шизофренически сосредоточенно заштриховывают всю поверхность листа бумаги. Главное – не поднимать голову. Не быть замеченным. Не дышать. Прикинуться ветошью. И тогда, может быть, пронесет.

Так что пусть подвинутся на краешек многомудрые аналитики, утверждающие, будто чиновничество в Беларуси крайне недовольно Лукашенко и в конце концов в стране грянет аппаратный путч. Никогда не грянет. Страх сильнее любого недовольства, а в их случае – даже сильнее ненависти. Они будут бояться и ненавидеть, но из последних сил бежать на лыжах по желтому от собачьих нужд снегу, чувствуя себя так, будто к ногам привязали пудовые гири, а легкие сжались до размера горошин. Будут бояться и давать показания друг против друга, а то и просто доносить. Будут бояться и ждать, не появится ли, как в древнеримских пьесах, бог из машины, который как-нибудь сам все это закончит. Будут бояться и держать под подушкой свидетельства собственной ненависти на случай, если древнеримский персонаж все-таки выйдет из машины. И надеяться, что не умрут раньше. Кошмарная все-таки у чиновников жизнь, а вот не жалко их.

Это в сказке Корнея Чуковского спаситель появлялся в обличье кенгуру и сообщал дрожащим перед Тараканищем зверям, что усатый великан на самом деле – «жидконогая козявочка-букашечка». Но эти-то все знают – и про жидконогость, и про козявочность. Им не нужны пророки в образе кенгуру. А все равно – трясутся от страха.

Мы-то с вами, конечно, совсем другие. Мы – бесстрашные. Мы ничего не боимся. Мы клеймим власть открыто, в полный голос. Мы не накрываем телефон подушкой, когда собираемся дома с друзьями, чтобы с наслаждением эту власть обругать: подслушивайте, гэбисты, - нам скрывать нечего! Если мы обличаем режим по телефону, заодно обращаемся и к вечному «товарищу майору»: а мы вас не боимся! Мы можем дать отпор хамоватому гаишнику и бросить в лицо омоновцу «преступник». Нас никогда не уничтожит страх. Но нас может уничтожить лень.

Мы бесстрашны, но ленивы. Сидя за компьютером и наслаждаясь горячим кофе, мы можем справиться с ротой ОМОНа и вообще со всем режимом, если они, конечно, соизволят явиться прямо сюда, в уютную комнату. Мы разочаровываемся, когда на площадь выходит несколько десятков человек, и удивляемся – «а почему так мало? Не-е-ет, все-таки слаба оппозиция!», - но не отрываемся от кофе и компьютера, предпочитая вести виртуальную борьбу с режимом. При этом мы говорим себе: «А чего сейчас куда-нибудь выходить? Их там семьдесят человек, ну буду я семьдесят первым, это ничего не изменит. Зато в день выборов я точно выйду на площадь! А таких, как я, десятки тысяч. Вот это будет сила!»

Таких действительно много. Смелых и ленивых. И причин, чтобы не идти на площадь, тоже может быть много. Я все понимаю: грипп, холодно, на работе нужно задержаться, ребенка не с кем оставить, да и просто лень тащиться куда-то, иногда через весь город, и непонятно, зачем. В худшем случае разгонят и еще дубинкой по почкам треснут, в лучшем – дадут полчаса постоять на морозе с портретами, от которых будут шарахаться прохожие, идущие в соседний ресторан. Все равно прохожие не подойдут и не спросят, кто это на портретах, не знают они Автуховича и знать не хотят, так зачем куда-то идти? Уж лучше выходить на площадь раз в четыре года, а потом быстро возвращаться к любимому компьютеру и писать комментарии по поводу того, что оппозиция сплоховала и не сделала революцию: мы-то были готовы поучаствовать, четыре года дома сидели, но сегодня вышли!

Так и будет, если записать в свой органайзер: «раз в четыре года – выход на площадь, желательно с возвращением домой до полуночи, чтобы успеть порезвиться в Интернете по поводу слабой оппозиции». Согласна, что выборы – фактор мобилизующий. Но ничего не произойдет, если оставшийся до них год мы проведем в Сети. Тем более что с 1 июля даже это не будет гарантировано.

В конце концов, победа и освобождение страны от Лукашенко и прочего исторического мусора нужны не оппозиции, а каждому из нас. И те, кто ждет, что придет оппозиция и сметет режим, почти не отличаются от запуганных чиновников, ожидающих бога из машины. Я не призываю ходить на площадь каждый день или даже каждый месяц. Но каждый, кто хочет победы, должен что-то для этого делать. Например, хотя бы распечатывать важную информацию с оппозиционных сайтов в паре десятков экземпляров и, возвращаясь с работы, бросать в почтовые ящики в своем подъезде – пара минут, а дело полезное. Или звонить всем знакомым, не подключенным к Интернету, и сообщать о времени и месте проведения акций. Или рассылать информацию всему контакт-листу. Или предлагать все-таки прийти: встретиться с друзьями нечасто получается при всеобщей занятости, так почему бы не назначить встречу на площади? Отличное, по-моему, начало вечера. А потом – хоть на «Аватар», хоть в клуб, хоть в гости.

Что может сделать каждый из нас? Наверняка больше, чем я могу придумать. Так предлагайте. Давайте действовать - все, кто не хочет пускаться в бег на лыжах по вышестоящему свистку. Иначе так вся жизнь пройдет – в ожидании перемен и неготовности в них участвовать. А в гробу на лыжах как-то неудобно.