В Бобруйске пять семей ютятся в ветхом бараке

Люди стали не только жертвами обстоятельств, но и заложниками действующего законодательства.

В старом центре Бобруйска до сих пор сохранились дома, воспетые неоклассиками еврейской литературы. Однако если в книгах образы старых бараков выведены с особым пиететом и нежностью, то в реальности нынешним горожанам, которые в них проживают, остается лишь посочувствовать — некоторые из них стали не только жертвами обстоятельств, но и заложниками действующего законодательства, пишет tut.by.

На улице Бахарова возле деревянного дома № 84 на пять квартир нас встречает Нина Фещенко. За 12 лет женщина прошла все возможные инстанции, включая администрацию президента, рассчитывая улучшить условия проживания собственной семьи.

Она приглашает нас заглянуть внутрь, предупреждая, что пола в веранде нет. Вместо него — груды тряпья, которыми заткнуты провалы в прогнивших досках. В углу — дышащая на ладан печь, из внушительной дыры в потолке торчат деревянные балки. В комнатах особых разрушений не видно, но и до домашнего уюта далеко — ремонт на своих барачных 44 метрах Нина Владимировна делать не планирует, считая, что это бессмысленно. Потолок, по ее словам, может обвалиться в любой момент, поэтому ночевать женщина ходит к знакомым. И — продолжает писать письма в различные инстанции с просьбой если и не выделить ей жилье, то хотя бы помочь привести в порядок квартиру в доме 1918 года постройки.

До Чернобыльской аварии семья Нины Владимировны — мать, супруг и двое детей — проживала в деревне Родин Хойникского района Гомельской области. Женщина вспоминает, что в 1984 году их вывозили домами, в Рогачевский район. Дожидаться своей очереди семья не стала — самостоятельно перебралась на родину мужа в Глусский район Могилевской области, без компенсации за оставленное в зоне отчуждения имущество. На новом месте супруги получили служебную трехкомнатную квартиру. Жили в ней Фещенко до тех пор, пока работали в колхозе, а потом апартаменты пришлось освободить. Но впоследствии факт выделения служебной жилплощади стал камнем преткновения в вопросе реализации имущественных прав, предоставляемых чернобыльским переселенцам.

Помыкавшись по служебным квартирам в других хозяйствах, семья вскоре купила домик в Глуске — спасибо свекровь помогла деньгами. А потом супруги развелись, продали недвижимость и поделили вырученные деньги. Свою долю в 2003 году Нина Владимировна вложила в покупку трехкомнатной квартиры в бараке на улице Бахарова, справедливо рассудив, что дом, признанный решением Бобруйского горисполкома от 17 июля 1990 года ветхим и не подлежащим капитальному ремонту, вскоре пойдет под снос. В этом случае женщина, родившая к тому времени третьего ребенка, могла претендовать на благоустроенную квартиру. Но расчеты себя не оправдали.

Кто должен делать ремонт?

Нина Фещенко решила: раз сносить барак никто не намерен, нужно требовать, чтобы коммунальники привели в порядок старый дом, который не ремонтировался с 60-х годов прошлого века. Сошлись на том, что за счет жилкомхоза будет восстановлена только веранда, а все работы, касающиеся внутреннего благоустройства, владелице недвижимости предстояло выполнять за свой счет.

Время шло, женщина продолжала писать жалобы, на которые стали поступать как под копирку составленные ответы, что в дом работников ЖКХ она не пускает. Дело дошло до суда, который обязал обеспечить доступ специалистов в квартиру. Последнее судебное определение по этому вопросу датируется 2011 годом, и, согласно документу, Бобруйское унитарное коммунальное предприятие по обслуживанию жилищного фонда Ленинского района получает право принудительного доступа в помещение, где должны быть выполнены ремонтные работы. Однако Нина Владимировна утверждает, что ей лишь заделали сквозную дыру в стене веранды, хотя многочисленные акты обследования дома, составленные каждый раз после того, как очередная пачка жалоб рассылалась женщиной в различные инстанции, подтверждают: печка нуждается в перекладке, оконные рамы и входные двери — в замене, шиферная кровля — в ремонте. Ничего из этого, сообщает хозяйка, сделано не было. А вот проверки различных служб лишь добавили ей проблем, ведь неисправная проводка и развалившаяся печь — самый короткий путь к пожару.

Сегодня, впрочем, в квартире Нины Владимировны есть вода и электричество. Хотя лишиться этих скромных благ цивилизации женщина, если верить официальным заключениями различных служб, могла неоднократно. На помощь пришел все тот же жилкомхоз, представители которого разводят руками — дескать, еще недавно их силами дом худо-бедно поддерживался в сносном состоянии: латалась крыша, производилась чистка дымоходов, уборка дворовой территории. А вот то, что в некоторых квартирах, давно не видевших ремонта, царит антисанитария, так вины коммунальных служб в этом нет никакой.

Правда, с таким положением дел Нина Владимировна и другие жильцы барака не согласились. Поэтому отказались оплачивать коммунальные услуги в части отчислений на капитальный ремонт дома и техническое обслуживание.

— А чего платить, — недоумевает женщина, — если есть заключение, что капитальный ремонт здесь никто делать не будет?

Сносить или не сносить?

В руках у Нины Фещенко — объемная пачка бумаг, собранная за годы переписки с чиновниками всех рангов. Есть в ней и судебные определения — женщину дважды обязывали уплатить коммунальные долги. Но каждый раз определения отменялись на основании все тех же заключений о ветхости дома, ремонтировать который действительно бессмысленно.

Примечательно, что в своих ответах представители различных служб и ведомств нередко противоречили сами себе в оценке состояния старого дома, износ которого, по их версии, на протяжении последних 10 лет варьировался от 50 до 80%. Разбежка существенная — особенно если учитывать, что при 50% износа дом еще пригоден для эксплуатации, а при 80% лучшее, что можно сделать — это сравнять барак с землей.

Именно к такому выводу пришли эксперты ОАО «Стройкомплекс», которые в июне 2009 года обследовали дом и составили техническое заключение.

«Более 80% строительных конструкций здания жилого дома […] имеет IV категорию технического состояния (неработоспособное, неудовлетворительное). […] Работы по восстановлению, реконструкции здания экономически нецелесообразны. Рекомендуется произвести снос здания с последующим новым строительством на освободившейся площади», — гласит документ.

Но одно дело — вынести вердикт, и совсем другое — решить жилищный вопрос пяти семей. Тем более что по закону квартиры им сегодня не полагаются. Ту же Нину Фещенко, имеющую удостоверение «чернобыльца», ст. 132 Жилищного кодекса Республики Беларусь лишает такого права, так как семья женщины после выезда из зоны отчуждения должна была постоянно состоять на учете по улучшению жилищных условий. Вместо этого люди попытались решить квартирный вопрос собственными силами, за что и поплатились. До недавнего времени женщина получала стандартный ответ, что свои имущественные права она уже реализовала — стала обладательницей трехкомнатной квартиры в глусском СПК «Колхоз «Заря коммунизма» летом 1986 года. Эта отписка кочевала из одного ответа в другой на всех уровнях до тех пор, пока Нина Фещенко не вытребовала официальное извещение из колхоза о том, что жилье женщине выделялось служебное и благоустроенная квартира давно уже передана другой семье, которая полученные метры благополучно приватизировала.

Понять чиновников, которые 10 лет назад всячески отмахивались от обитателей барака, можно — ведь снос дома в то время подразумевал автоматическое выделение жилья. Сейчас подобное Жилищным кодексом не предусмотрено, поэтому генеральный директор УКПП ЖКХ «Бобруйскжилкомхоз» Елена Осадчая, прекрасно осведомленная о проблемах жителей дома № 84, советует им обратиться в службу «одно окно» Бобруйского горисполкома с заявлением о признании дома не соответствующим для проживания по санитарно-техническим нормам. По ее словам, эта административная процедура, наконец, поставит точку в спорах, которые длятся уже второе десятилетие. Вопрос, отмечает Елена Николаевна, в течение месяца рассмотрит комиссия, в состав которой входят профильные специалисты — от пожарных до проектировщиков. Именно они и определят судьбу старого барака.

— Правда, заявление жильцы должны подавать все вместе, — предупреждает гендиректор УКПП ЖКХ «Бобруйскжилкомхоз» и советует приложить к нему все важные документы, включая техническое заключение от ОАО «Стройкомплекс» о целесообразности сноса дома.

В суд — и никак иначе!

Выходим с хозяйкой во двор, где на клумбах уже пробиваются первые тюльпаны. Нина Владимировна вскользь упоминает о том, что дом снят с технического облуживания БУКДПОЖФ Ленинского района. Сосед женщины, пенсионер Василий Королев, подтверждает эту информацию и, в свою очередь, демонстрирует не менее увесистую пачку бумаг — результат десятилетней переписки с различными инстанциями. Собственник квартиры № 4, которая досталась ему по наследству от родителей, утверждает: отказ жилкомхоза от техобслуживания дома — настоящий произвол.

— Ни я, ни Нина Владимировна свои подписи под обращением, как утверждают в ЖКХ, не ставили. Мы добиваемся лишь того, чтобы наш дом наконец привели в порядок, - говорит Королев.

Мужчина добавляет, что подобный шаг со стороны коммунальных служб — очередной повод для новых жалоб в различные инстанции.

— Мы будем судиться, — заверяет Василий Королев.

Информацию о том, что дом снят с техобслуживания, подтверждает и Елена Осадчая, которая поясняет, что теперь за состояние недвижимости полностью отвечают ее владельцы.

— Они ведь сами этого добивались, когда отказывались оплачивать коммунальные счета. В случае, если все квартиры в доме приватизированы, жильцам предоставляется право выбора. Они могут отказаться от техобслуживания у нас и в частном порядке заключить договоры на оказание подобных услуг с другими организациями, — пояснила гендиректор «Бобруйскжилкомхоза».

Права и обязанности собственников недвижимости в этом случае регулируются ст. 97 Жилищного кодекса Республики Беларусь, согласно которой в подобной ситуации каждый из них несет ответственность за сохранность собственного имущества.

На что могут рассчитывать обитатели барака?

Сегодня в деревянном доме на Бахарова постоянно проживают семь человек, большинство из которых — люди в возрасте. Та же Нина Фещенко признается, что за пенсию в 1 млн 700 тысяч рублей ей не то что снаружи свою часть дома, а и квартиру внутри не отремонтировать.

Если жители дома все же договорятся между собой, пройдут административную процедуру в Бобруйском горисполкоме и строение определят под снос, то в этом случае они могут рассчитывать на компенсацию и выделение так называемого коммерческого жилья, которое получат от города в аренду. Есть и другой выход из ситуации — вступать в ЖСК и самостоятельно строить квартиру. Одна загвоздка — женщине в 59 лет со скромной пенсией в нашей стране ни один банк кредит не даст.