Александр Прокопенко, каким мы его не знали

Сын легендарного полузащитника минского «Динамо» рассказал о Прокопенко, который читал книги, ходил на концерты «Песняров» и даже спас человеку жизнь.

Те, кто постарше, Александра Прокопенко, полузащитника минского «Динамо» образца «золотого» 1982 года, помнят хорошо. За гол пяткой в ворота киевских одноклубников, за скорость и самоотдачу, за побывки в ЛТП и трагическую смерть после асфиксии в ресторане гостиницы «Минск». Но в памяти у сына Дмитрия отец совсем другой. Встретившись с журналистом «Трибуны» Тарасом Щирым, он рассказал о Прокопенко, который читал книги, ел мороженное зимой, ходил на концерты «Песняров» и даже спас человеку жизнь.

- Дмитрий, вы уже давно живете в США. А что сейчас вас привело в Минск?

– У меня есть несколько проектов, связанных с отцом. Я очень долго вынашивал идею опубликовать честную, правдивую книгу о нем, снять фильм. И сейчас мои идеи начали постепенно воплощаться в жизнь. В Минске я познакомился с журналистами телеканала ОНТ, которые взяли на себя реализацию этого проекта. Сергей Лисичкин пишет книгу, а Тенгиз Думбадзе и еще несколько человек отвечают за съемки документального кино. Но это еще не все. 19 ноября в футбольном манеже пройдет товарищеский матч между ветеранами минского «Динамо» и командой звезд эстрады «Арт-старс». На поле выйдут динамовцы Александр Хацкевич, Андрей Зыгмантович, Георгий Кондратьев, Виктор Сокол… Цена за вход будет чисто символическая. Все средства пойдут на издание книги.

- В Бобруйске открыли стадион имени Прокопенко, в Минске ежегодно проводят турнир, посвященный памяти вашего отца. Этого мало?

– Да нет. Для увековечивания памяти Прокопенко сделано действительно много. И за это я очень благодарен властям Бобруйска, футбольному клубу «Динамо». Но почему бы не сделать что-то еще? Ведь папа всего этого достоин. Книга смогла бы подытожить его жизненный путь. В нашем семейном архиве сохранилось очень много материала, который мог бы рассказать читателям о папе много нового. Фильм, кстати, будет прилагаться к каждому экземпляру книги. Проект уже находится на завершающей стадии. Весной тираж будет отпечатан, а над фильмом завершат работу в декабре.

***

- С какого возраста вы отчетливо помните отца?

– Наверное, с 1982 года. Мне тогда было пять лет. Один момент хорошо отпечатался в моей памяти. После знаменитой победы над «Спартаком» команда возвращалась поездом из Москвы. На перроне минского вокзала было многолюдно, я стоял перед мамой и ждал, когда же отец выйдет из вагона. То мгновение удалось даже запечатлеть но фотоаппарат.

Я хорошо запомнил тренировки «Динамо» в Стайках. Несколько раз в неделю папе разрешали забирать меня из детского садика на целый день, брать с собой на базу. На улице Маяковского нас подбирал красный клубный «Икарус» и по Партизанскому проспекту нес за город. Пока команда тренировалась, я игрался с мячиком возле поля. В тихий час, когда все отдыхали, мне нравилось гулять по базе. Ее помещения были украшены футбольными фотографиями. В комнате отдыха стояло несколько бильярдных столов, лежали газеты с публикациями о команде. В отдельном помещении хранились призы, кубки. Там Эдуард Васильевич обычно проводил командные собрания, поэтому вся комната была заставлена креслами.

- А с кем отец на базе делил комнату?

– С нападающим Петром Василевским. Они всегда вдвоем жили – и на сборах, и на выездных матчах. В тихий час отец обычно не спал. В нем было очень много энергии, и ее нужно было куда-то девать. Он был гиперактивным человеком. Мама говорит, что в этом я пошел в папу :). Мы постоянно гуляли вместе, ездили в парк Челюскинцев кататься на каруселях. Иногда одни, а иногда с семьей Василевских.

Каждое лето я проводил у родственников в Бобруйске. Одну половину каникул у родителей отца, вторую – у другой бабушки в деревне Левковичи. Отцовский дом находился в самом центре Бобруйска на переулке 8 Марта. Одну часть строения занимали папины родители, а во второй жила еще одна семья. Входя в дом, ты сразу попадал на кухню, потом – в зал. Там стоял телевизор, кровать, несколько кресел. На стене висели детские фотографии отца.

- Кем были папины родители?

– Дедушка всю войну прошел танкистом, а потом, до самой пенсии, работал завхозом в городской больнице. Был тихим и спокойным человеком. Бабушка проработала всю жизнь учителем белорусского языка и литературы. У отца было два брата: младший Виктор и старший Анатолий. Виктор был красив, как Ален Делон. Он очень неплохо играл в футбол. Его даже звали в минское «Динамо» Олега Базилевича, но что-то с футболом не срослось, жизнь не заладилась… Увы, но никого из братьев Прокопенко уже нет в живых. Все умерли молодыми. Похоронены на кладбище деревни Токари, что под Бобруйском.

- Бабушка была строгой?

– Она была очень ответственной. На ней было завязано все хозяйство. Очень болела и переживала за папу. Собирала о нем вырезки из газет, постоянно приезжала на домашние матчи «Динамо» в Минск.

Для меня она была учителем, а я был ее учеником. Постоянно что-то объясняла, наставляла. У отца и матери не было возможности ездить со мной отдыхать на море, и вместо них это делала бабушка. Да, она была достаточно строгой, но очень радушной. Когда приезжали к ней, стол был заставлен угощениями. Вкусный борщ и блины – эти блюда на столе было всегда. Я хоть и проводил много времени с ней, но часто гонял с ребятами мяч на пустыре, во дворе школы.

- Родители познакомились в школе?

– Нет, в бобруйском технологическом колледже. Мама говорит, что встретила отца, когда шла по коридору вместе с сестрой-близняшкой Софьей. Так они и познакомились. Папа оказался галантным ухажером. Дарил ей гладиолусы, конфеты, покупал пластинки Валерия Ободзинского… В 1973 году, пригласив на ужин к своим родителям, сделал маме предложение руки и сердца. Свадьбу сыграл там же – в отцовском доме.

Он очень любил маму. Всегда прислушивался к ее советам. Вот вам характерный пример. В свое время его звали играть в «Спартак», московское «Динамо», но он не поехал только потому, что мама была не согласна. Она – патриотка. Хотела, чтобы мы жили только в Минске. На все предложения команд он отвечал коротко: «Разговаривайте с моей женой».

С любой поездки привозил сувениры, вазы, а в Америке в 1983-м купил хороший магнитофон, что на тот момент у нас было большой редкостью. Он старался, чтобы семья никакой нужды не ощущала. По крайней мере, я ее никогда не чувствовал.

- За смуглость вашего отца иногда называли цыганенком…

- Да, но в нашей семье цыганских корней ни у кого не было. По материнской линии у нас все белорусы. А по отцовской… Хм, даже не знаю. Фамилия у моих предков была Прокопеня. И кто решил ее изменить на Прокопенко, я так и не узнал.

***

- А какие у отца были неспортивные увлечения?

– Мама говорит, что он был очень интересным собеседником. Папа много читал. На сборы, гостевые матчи всегда брал с собой литературу. Старался не пропускать премьеры в кино. Увлекался музыкой. Родители вместе ходили на концерты «Песняров», «Самоцветов», «Поющих гитар». Кстати, Александр Демешко, барабанщик «Песняров», стал моим крестным отцом.

Что касается отцовского характера, в футболе он был волевым, стойким. Мы недавно записывали комментарий Сергея Алейникова для нашего фильма, и он сказал, что Саша никогда не делил игры на важные и проходные. Любой матч имел для него значение. Он выходил на поле и 90 минут на всю катушку отдавался игре.

- Отец был скромным?

– Да. В детстве папа очень сильно чего-то испугался, после этого начал заикаться. С этим дефектом речи врачи так и не сумели справиться. Из-за этого, как мне кажется, он не хотел выступать на встречах с болельщиками, участвовать в каких-то пресс-конференциях. Несмотря на популярность у болельщиков, он оставался простым человеком, не обращал на это внимание. Мать вспоминала, как они шли зимой по улице, а папа кушал мороженое. Ну, захотелось, видимо, ему. Многие оборачивались, удивлялись, что Прокопенко ест зимой мороженое, а ему было все равно.

Отец был отзывчивым, всегда старался помогать людям. Есть очень интересный пример. Как-то зимним вечером он ехал на своей «Волге» к маминым родителям и увидел, кажется, парня, сидящего на дороге. Тот, замерзший, чем-то напуганный, пытался разжечь огонь... Папа его быстренько посадил в машину, отогрел, повез в деревню. По пути пассажир признался, что шел по дороге и заметил, как с разных сторон к нему направлялись волки. Он начал палить спички (говорят, волки боятся огня), но тут, к счастью, на дороге появилась отцовская машина и спугнула зверя. Оказалось, что тем парнем был сын маминого учителя.

***

-- Ни для кого не секрет, что Александр Прокопенко выпивал. В 1984-м он впервые попал в ЛТП. Неужели отца нельзя было уберечь?

-- Знаете, всего помнить я не могу. Момент с его лечением в моей памяти не отложился. Да и выпивал не только он. Пили тогда, наверное, все. Кто-то больше, кто-то меньше. Как мне кажется, с ним злую шутку сыграла любовь болельщиков. Он за любым столом был желанным гостем. Куда бы он ни заходил, все приглашали выпить. Это его надломило. А если учитывать, что человеком отец был добрым, простым, то, возможно, и погубило. Что касается ЛТП, решение отправить на лечение принимала его мама. Думала, что это как-то поможет, но не помогло… Из Мозыря он слал много писем. Их реально было море. Они были очень эмоциональными, проникновенными, производили на меня очень сильное впечатление... Извините, но обсуждать эту тему я больше не хочу. Вся правда об отце будет изложена в книге.

- Но март 1989-го вы помните хорошо? Пишут, что ваш отец умер, подавившись куском мяса.

– Когда в Минске произошла трагедия, я находился на каникулах у родителей мамы. Никаких подробностей не помню. За мной приехала тетя, мне ничего толком не сказали. Мы поехали в Бобруйск. Но по дороге я уже начал понимать, что произошло что-то страшное. В отцовском доме было много народу. Я увидел Эдуарда Васильевича, а потом отца, лежащего в гробу…

Смерть сына, конечно, очень сильно подкосила бабушку. Я продолжал приезжать к ней на каникулы, но из разговоров с мамой понимал, что ей очень непросто. Через три года после смерти папы она умерла. Ей было 65 лет.

***

- Дмитрий, а что заставило вас переехать в США в 1999 году?

– С футболом у меня ведь ничего не получилось. После РУОРа немного поиграл во второй лиге за СКИФ, а потом с карьерой завязал. Переехать за океан меня заставила удача. Мы с мамой выиграли зеленые карты, документы, которые подтверждают вид на жительство в Америке.

- Поехали туда, где жизнь комфортнее?

– Да нет, мне просто очень хотелось увидеть, понять, как живут люди за рубежом, узнать много нового. Мы ведь ехали в полностью незнакомую страну. Первое время жили у знакомых. Кроме них у нас там никого не было.

- И как вы адаптировались к новой стране?

– Сначала нам хотелось вернуться, сильно скучали по родине. Но потом как-то привыкли, приспособились. Через это проходит каждый эмигрант.

- Ваш диплом института физкультуры за океаном явно не помог.

– Он там никому не нужен. Если ты хочешь получить нормальную работу, нужно переучиваться. Свой бизнес в Америке я начал с продажи русских книг. С компаньонами открыли книжный магазинчик в Бруклине. В этом районе проживает около миллиона русскоговорящих эмигрантов, поэтому покупателей хватало. Спрос был, но я начал искать более интересную работу. Занялся продажами автомобилей и запчастей. Последние девять лет я увлечен онлайн-маркетингом. Работаю на себя: продвигаю различные товары, продукты и услуги на англоязычном рынке.

- Футбол забросили окончательно?

– Нет. Один агент, который знал, кем был мой отец, организовал мне просмотр в команде МЛС «Нью-Йорк/Нью-Джерси Метростарз». Там за играющего тренера был сам Лотар Маттеус. Я попал в тренировочный лагерь. Конкуренция была серьезная – 20 человек на 2 вакантных места в составе. В итоге тренеру я не приглянулся, в команду не попал. После этого больше никуда на просмотр не ходил, играл за любительские команды в свое удовольствие.

- Кстати, а кем в Нью-Йорке работала ваша мама?

– До переезда в США она была секретарем ректора технологического университета. Потом стала частным предпринимателем, держала киоски. В Америке оказалась в сфере здравоохранения – помогала пожилым людям. Проработала так 14 лет и вышла на пенсию. Сейчас живет на две страны.

- Она поддерживает ваши футбольные проекты, связанные с отцом?

– Полностью. Рада, что дело все-таки пошло. Для нее отец был мужчиной всей жизни. Несмотря на то, что они оба скорпионы, по темпераменту и характеру полностью подходили друг другу. Она часто думает о нем, вспоминает. Пережить потерю мужа для нее было очень тяжело. Cлезы до сих пор наворачиваются на глаза.

- Уже 27 лет прошло.

– Все равно. Мама говорит, время не лечит.