Роман Шпаковский: Из Беларуси бегут лучшие

Людям, заработавшим в Беларуси какой-то капитал, становится страшно из-за возможности возникновения уголовных дел.

О настроениях среди белорусских молодых чиновников и о том, можно ли удержать в Беларуси классных специалистов рассказал Завтра твоей страны партнер международной юридической фирмы VILGERTS Legal&Tax Роман Шпаковский.

— Много ли в Беларуси юристов международного уровня?

— Если иметь в виду юристов высокой квалификации, то пару десятков точно наберется. Если говорить о специалистах в узкой области международного налогообложения, то можно насчитать 5-7 человек.

— Международный юридический консорциум, в котором работаете вы, имеет представительства в четырех странах – трех балтийских и Беларуси…

— Мы второй офис после рижского по размерам и выручке. Чувствуем себя довольно неплохо.

В Беларуси у нас есть локальная цель — вырасти. Но мы пока не собираемся выходить за рамки 13-15 человек в команде. К сожалению, рынок не настолько большой, чтобы бесконечно расширяться, сохраняя качество услуг и уровень прибыли. Да и пул юристов, которые нам подходят, очень ограничен.

Юристы, которых мы бы с удовольствием наняли, либо уехали, либо работают в больших ИТ-компаниях, которые могут предложить отличные зарплаты при низком уровне риска.

Рабочий день у нас длиннее, требования и уровень стресса — выше.

Основные наши кадры – энергичные молодые люди, закончившие университет 3-7 лет назад, с хорошим английским.

Уезжают лучшие

— В Беларуси теперь чаще делают ставки на «продвинутых» молодых людей?.

— Лично я абсолютно не вижу, чтобы таких людей стали ценить. Кто может уехать, тот уезжает. И уезжают, к сожалению, лучшие. Люди с хорошим английским, с достойным образованием, с мозгами.

Людям, заработавшим в Беларуси более-менее приличный капитал, в какой-то момент становится страшно из-за возможности возникновения уголовных дел и не самого позитивного воздействия со стороны государства. Они начинают ценить свою физическую безопасность.

Когда они видят, с какими проблемами сталкиваются их коллеги, то никакого желания жить и развивать бизнес здесь не остается.

Лично я пока не вижу никаких предпосылок для улучшения ситуации — она скорее ухудшается. Об этом свидетельствует масштабный отток за границу состоявшихся айтишников. Ряд известных компаний плавно переезжают на Кипр, в Польшу, Литву. И многие хотят последовать их примеру.

— В последнее время часто говорят, что роль ИТ-специалистов в Беларуси преувеличена. Как по-вашему?

— Каждый человек важен. Адекватные люди стремятся держаться рядом с такими же. Если у нас вырастет средний уровень специалистов, которые не винят обстоятельства и страну за уровень жизни, а сами несут ответственность за свое благополучие, занимаясь чем-то полезным, то они тем самым внесут вклад в общую успешность страны. Такие люди собирают вокруг себя еще больше адекватных и активных людей. В конце концов, я думаю, что прогресс зависит от 3-5% таких лидеров.

Если концентрация активных людей увеличится хотя бы на 1%, уверен, что качество жизни в Беларуси станет на 20-30% лучше.

Печальный личный пример — больше половины моих близких друзей уже уехали из страны.

— Может, вы сгущаете краски?

— Не хотят оставаться в Беларуси в большинстве своем совсем молодые люди. Наверное, это и неплохо. Есть надежда, что они когда-нибудь все-таки сюда вернутся. Может, в будущем мы сможем сделать ставку на «возвращенцев» — с хорошим образованием, опытом и связями в развитых странах.

Но пока каких-то сигналов, что кто-то собирается сюда вернуться, я не получаю.

Я даже не знаю, что молодых людей может тут удержать.

Как вариант — возможность прийти к власти и «make the change», как это, например, происходит в Украине. Там на серьезных должностях появилось немало юристов, которые готовы понести немалые материальные потери по сравнению с напряженностью той работы, которую они выбирают.

У нас же госслужба пока не считается престижной. Я уже не говорю про материальную составляющую. Есть среди моих ровесников «Дон Кихоты», которые 24 часа в сутки «борются со злом», но таких, поверьте, очень и очень мало.

Госаппарат надо сокращать где-то наполовину

— В рамках интервью с выпускниками SYMPA (Школа молодых менеджеров публичного администрирования) я нередко встречаюсь с чиновниками, и нельзя сказать, что они считают госслужбу непрестижной и бесперспективной.

— Действительно, чиновники становятся моложе. Действительно, среди них появляются более чем адекватные люди. Все это замечательно и здорово, но я себе при этом задаю вопрос: а насколько у этих адекватных хватит энтузиазма на госслужбе?

И при этом нужно понимать, что далеко на энтузиазме не уедешь. Ведь у чиновников-энтузиастов есть семьи, которые нужно достойно содержать, поэтому неизбежно встает выбор: или искать нормально оплачиваемую работу, или принять позицию, что легко тебе не будет.

Каждый, кто бывает в налоговой инспекции, может оценить уровень текучести специалистов базового звена. Выпускники экономического университета, приходящие на отработку в налоговую на два года, потом в большинстве своем не горят желанием задерживаться. Это происходит постоянно. Может, влияет эффект маленькой стартовой зарплаты – что-то порядка 150 долларов. Может, сказывается то, что работа не самая благодарная и в ней отсутствует ежедневный challenge, плюс отсутствие мотивации.

Хотя есть и позитивные сигналы. В Министерстве экономики появилось много молодых и способных людей с прогрессивными идеями.

— А что нужно сделать, чтобы взрастить новое поколение современных продвинутых чиновников?

— Я не знаю, что хуже: когда на госслужбе работают высокого уровня специалисты или, условно говоря, середнячки. В конце концов, лучше классный специалист будет работать в частной компании, чем государство за деньги этой же компании отберет все лучшие кадры у частного сектора.

Я думаю, что вопрос повышения зарплаты должен решаться сейчас путем сокращения государственного аппарата. Причем, где-то наполовину. Со стороны очень хорошо видны «лишние» люди, которые могли бы чем-то полезным заниматься в другом месте.

— Так где же выход? Что надо сделать, чтобы лучшие оставались здесь, а не ехали вносить свой вклад в экономики уже развитых стран?

— Знаете, а ведь многие уехавшие считают себя патриотами. Но вместе с тем, они хотят жить достойно здесь и сейчас, а не когда-то в перспективе. Косметическими мерами тут не обойдешься. Все гораздо глобальнее и серьезнее. Без понятия, что в текущей модели можно сделать.

— Как у вас самого складываются отношения с государством?

— У нас очень простой бизнес. Поговорили с клиентом, выполнили поставленную задачу, получили деньги, зарплату работникам выдали — и все. Никаких сложных договоров, никаких навороченных экспортно-импортных вещей. У наших клиентов – часто все наоборот.

Соответственно, у нас не возникает проблем с налоговой или лицензирующими органами. Но мы решаем их для клиентов и, представляя их интересы, в целом неплохо общаемся с государственными инстанциями. Все специалисты государственных органов, отвечающие за работу с инвесторами, достаточно умны, часто встречается адекватный подход. Правила игры подкорректировались, и особо больших проблем не возникает.

Мне кажется, юристам стало работать легче — в законодательстве и практике появилось больше логики и меньше грубой силы. Судебные решения чаще основываются на праве, а не на «понятиях».

Но есть и болевые точки, существующие у всех. Это относится и к конфискации по административным составам, и к субсидиарной ответственности, и к другим похожим вещам.

— То есть, вам не хочется уехать в Литву, Латвию или Эстонию – страны, где развивается ваш юридический бизнес?

— Юрист — очень национальная профессия. Начиная от критериев профессиональной пригодности и заканчивая знаниями и тем же социальным капиталом. Но, наверное, из всего, что я видел, и всего, что мне предлагали, лучшего я для себя на нашел. Помогать лидерам делать свое дело – эта миссия мне отлично подходит.

С 1 января все должно стать хорошо…

— Насколько важна для вас была учеба в SYMPA?

— Я попал в первый набор. Все было просто замечательно. С некоторыми выпускниками до сих в очень хороших отношениях. Конечно, основной плюс – знакомство с людьми.

Но вот что знаменательно: мне кажется, ни один выпускник SYMPA из первого набора не работает на государственной службе.

— Вы работаете с серьезными иностранными партнерами из стран Балтии. Какого они мнения о нашей стране?

— С ними работается комфортно, белорусов они любят и уважают. Однако сейчас их взгляды на будущее нашей страны не слишком оптимистичны.

— Вы видите себя здесь лет через 5-10?

— Я сомневаюсь, что уеду из Беларуси. Могу на некоторое время уехать на учебу. Бизнес все равно останется здесь. Но оптимизма особого у меня нет, не вижу никаких предпосылок для улучшения ситуации в ближайшей перспективе.

Хотя «сверху» недавно распорядились, чтобы с 1 января у белорусского бизнесе все стало прекрасно... Посмотрим.