«Назревает критическая масса народных протестов»

Природная тяга граждан к свободе и справедливости проявилась в этом году как в Беларуси, так и в России.

220 городов, тысячи протестующих и сотни задержанных. Такая информация приходит из России, где проходили протесты, организованные оппозицией. Подобные протесты в России прошли 26 марта, однако сегодня власть действует более решительно, как говорит Валентина Чубаровa из ассоциации «За свободную Россию», передает «Радыё Рацыя».

- Власть не очень понимала, чего ей ожидать от 26 марта, поэтому в большинстве городов акции были разрешены, задержаний не было. 26 марта власти увидели для себя угрозу, поэтому здесь они однозначно жестче противодействуют. Если тогда в половине городов не было, как мне кажется, задержаний, даже был какой-то жизнерадостный, веселый настрой, несмотря на задержания, то сегодня видим более жесткую фазу: обе стороны понимают, что все стало серьезнее. Поэтому даже в небольших городах есть задержания, и они проходят жестко. Если в прошлый раз люди понимали, что нас все достало, но все равно был лозунг против коррупции, то здесь уже имеет место общественной протест, где коррупция - это одна из тем. Как видно, людей пришло много. На проспекте Сахарова много протестующих, которые, я думаю, после пойдут на Тверской. И эти люди пришли сюда не просто поиграть. Это, конечно, немного другая публика, но они также с плакатами, мегафонами. В отличие от Москвы, в Петербурге также проходит большая акция, однако она в одном месте, поэтому легче оценить количество людей. Уже известно о 150 задержанных в Петербурге. И здесь видно уже, что протест не относится к коррупции, она была лишь спусковым крючком для запуска общественного протеста.

- По моему мнению, это похоже на белорусские протесты этой весной, когда таким спусковым крючком был Декрет №3, а позже политическая часть также добавилась. А закончилось все это 25 марта, когда в центре Минска сотни человек задержали. Видите ли вы здесь преемственность?

- Я не думаю. Это довольно универсальный сценарий для Беларуси и России. Да, здесь есть локальные различия, другая тема, возможно, какие-то нюансы меняются, но понятно, что это схема, по которой проходят протесты везде. Недовольство людей нарастает. Есть люди, которые от начала понимают, что проблема системная, что нужно менять власть, необходимa демократия. Однако таких людей, разумеется, мало. Но позже постепенно накапливаются конкретные темы, люди начинают понимать, что конкретные проблемы, против которых они протестуют, уже не решаются на таком уровне, как «а давайте отменим этот закон», «давайте здесь увеличим, а здесь остановим». Это системные проблемы. Люди начали меньше бояться политизации своих требований, стали понимать, что все их проблемы - часть одной большой.

- В течение последних месяцев в России ведется дискуссия по поводу участия молодежи - детей, родившихся в конце 90-х и детство которых, в принципе, прошло в более-менее стабильных 2000-х, которые называют жирными годами. По вашему мнению, почему именно эта молодежь активно включилась в эти протесты?

- Назревает некая критическая масса. И мне трудно сказать, почему именно они. Сейчас у людей, наверное, изначально есть какое-то представление о том, как все должно быть, такая природная тяга к свободе и справедливости, которую пропаганда старается заглушить, но не всегда это получается. Возможно, это люди без опыта поражения, в отличие от старшего поколения. Могу сравнить с моим поколением, которое помнит плохие 90-ые и тучные годы. А нынешняя молодежь, когда рассказываешь ей, что раньше - в советские времена, в те же 90-е - было еще хуже, этого не чувствует. Эта молодежь понимает, что сейчас плохо. Она не имеет другого опыта. В их головах есть идеальная картинка того, как должно быть. И одновременно они видят, как оно есть на самом деле. Они сравнивают то, что хотят, с тем, что есть сейчас. А те 90-ые для них - история. Вот и все.

- Конечно, прогнозы - неблагодарное дело. Но все же можно надеяться, что эти протесты перерастут в какие-то организации и более массовое движение?

- Мне кажется, что это уже произошло. Видно, что для большинства тех людей, которые вышли на улицу 26 марта, это не была одноразовая акция. Наверное, вышли и новые люди. Уже очевидно, что это какое-то новое движение, все так быстро не закончится. Более того, мне кажется, что люди настроены более решительно, чем как это было в 2011-2012. В принципе, есть две вещи: недовольство политической ситуацией и готовность к более жесткому противостоянию, готовность защищать свои права даже под угрозой задержания. И даже если количество недовольных ситуацией людей не больше количества, которое было 5 лет назад, то количество людей, готовых к решительным действиям однозначно возросло. Еще не так давно такого количества не было. Думаю, это надолго. Оно не означает, что этот протест будет иметь какой-то результат в течение ближайших месяцев и даже года, но это качественно новое явление для России, на которое власть уже не может закрыть глаза. Власть должна придумать что-то новое, ведь это не группка маргиналов - им нужно по-другому это объяснять, по-другому с этим бороться.

Лидеры протестов превентивно задерживались еще до начала акций. Тверской проспект Москвы, куда оппозиционеры призвали прийти протестующих, перекрыт баррикадами и противотанковыми препятствиями.