«Мы узнаем правду о судьбе похищенных политиков»

Для Беларуси День прав человека – дата особенно актуальная.

Накануне отечественное правозащитное сообщество выбирало лучших представителей в своем амплуа.

Правозащитником года признана руководитель зарегистрированного в Литве «Белорусского документационного центра» Раиса Михайловская.

«Народная Воля» побеседовала с Раисой Михайловской том, будут ли в Беларуси раскрыты дела похищенных политиков, о проблеме закрытости белорусских тюрем и архивов, и о том дне, когда правозащитники в Беларуси станут не нужны.

— Безусловно, получение премии – это приятно, — признается она. — Важно, что ты, твоя работа, твоя организация замечены и поддержаны сообществом.

Но нет, это ни в коем случае не итог – скорее какая-то веха на пути.

Вообще, на правозащитную стезю я встала в далеком уже 1998-м году. Тогда меня пригласили в общественную организацию «Правовая помощь населению» — курировать издательские проекты. В то время я как раз работала в издательстве. Признаться, поначалу думалось, что это будет просто моим очередным местом работы. Но так получилось, что уйти из правозащиты я уже и не думала. Позже пошла учиться в Минский институт управления на специальность «Правоведение», в дополнение к своему мехмату БГУ. Потом были многочисленные правозащитные международные курсы и семинары…

— Сегодня вы возглавляете «Белорусский документационный центр»: ваша организация, в том числе, добивается объективного расследования дел Юрия Захаренко, Виктора Гончара, Анатолия Красовского и Дмитрия Завадского. Верите ли вы лично, что эти дела будут раскрыты?

– Это очень важная и очень больная тема.

Очевидно, власть пытается «своеобразно» закрыть эти дела, увести их из нашего поля зрения. Что общее в этих делах? Например, делу о похищении бывшего министра МВД Юрия Захаренко уже 18 лет. Все еще длится предварительное расследование. За эти годы мама генерала Захаренко – Ульяна Григорьевна получила более двухсот уведомлений о продлении расследования. Полная имитация работы следственных органов…

В марте этого года мы получили соображения Комитета по правам человека ООН по первой жалобе семьи Захаренко. Там написано, что: Республика Беларусь виновна в его исчезновении, страна не предоставила необходимых мер защиты, не расследует дело, не нашла виновных, не довела дело до суда, не взаимодействует с родственниками…

Сейчас на стадии коммуникаций с государством в Комитете находится еще одна жалоба Ульяны Захаренко об отказе в правосудии – признании ее сына умершим. Бесчеловечное решение государства по отношению к 93-летней матери. В начале следующего года надеюсь на какое-то продвижение по этому делу. Мы снова просим Комитет ускориться ввиду преклонного возраста заявительницы.

— А что по другим громким делам?

— Жалобу семьи Анатолия Красовского также рассматривал КПЧ ООН. Было это еще в 2009 году. Его решение для государства также неприятно – нарушено право на жизнь, отношение к родственникам жертвы приравнено к пыткам.

Дело Дмитрия Завадского находится в приостановленном состоянии уже более 11 лет. Какие процессуальные действия ведутся — родственникам не сообщают. Скорее всего, никаких.

Логика власти такова – прошел суд, виновные наказаны. Но как раз в этом деле и есть больше всего неопределенности и недоказанности. То, что якобы виновные понесли наказание, сидят и будут сидеть долгие годы в тюрьме, как раз и наводит на такие мысли. Убийца лишил жизни около 30-ти человек, включая несовершеннолетних детей. В Беларуси. Вина доказана. Что ему должно за это грозить, даже исходя из белорусской судебной практики? Правильно – высшая мера наказания. Но все не так. «Убийцы» Дмитрия Завадского живы, кто-то уже вышел на свободу. Почему?

До сих пор, не найдено тело Дмитрия. К этому факту тоже много вопросов. Прежде всего, о профессионализме следователей и судей.

Хотя, признаться, я твердо верю в то, что мы узнаем правду о судьбе исчезнувших политиков. Это только вопрос времени.

— Еще одним из направлений деятельности вашей организации является мониторинг вопиющих случаев, случившихся в тюрьмах. Почему, на ваш взгляд, сегодняшняя белорусская власть не разрешает правозащитникам полноценно работать в этом направлении?

– Закрытые учреждения всегда были головной болью общества и правозащитников. Именно потому, что допуска туда нет практически никому, в тюрьмах, колониях и СИЗО происходят такие вопиющие случаи: суициды, смерти, пытки и издевательства над заключенными, неоказание своевременной медицинской помощи…

Показательно в этом смысле дело Валерия Пищалова. Больному пневмонией заключенному в течение двух недель не оказывалась медицинская помощь, после того как диагноз был установлен, его еще неделю держали под наблюдением фельдшера и только потом почему-то повезли за 150 километров от тюрьмы — в больницу.

В машине «скорой помощи» заключенный умер. Мать Пищалова не верит, что в смерти сына нет виновных и в который раз с помощью юристов нашей организации обжалует постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

Таких случаев, к сожалению, много. Но из-за закрытости системы и полной безнаказанности виновных общественность или не узнает о них, или узнает поздно. Единственный источник информации в таких случаях – это сами заключенные, каким-то образом передавшие информацию…

— «Белорусский документационный центр» занимается, в том числе сохранением исторической и юридической памяти белорусского народа. Что делается в этом направлении, учитывая то, что те же архивы КГБ, где есть вся информация о репрессиях 30-х, по сути, закрыты для простых граждан. Как «докопаться» до исторической правды в таких условиях?

– Мы собираем документы. И не только времен сталинских репрессий, это документы и о нынешних нарушениях прав человека. Сохранены практически все уголовные дела «декабристов» 2010 года, созданы дела исчезнувших политиков…

«База данных сегодня – это более 35 000 страниц документов. На ее основе составляются реестры лиц, причастных к политическим преследованиям и они становятся известны всем через наш публичный сайт.

Что касается сталинских репрессий и архивов, то мы сегодня видим, что в Беларуси для собственного народа закрыто очень многое – тюрьмы, архивы, доступ к информации. И в такой ситуации очень важно привлекать к проблеме общественное мнение, использовать доступные методы и искать новых союзников и партнеров.

Проблема в обществе обозначена четко – народ не собирается пребывать в неведении и мириться с тем, что даже в документах реабилитированных родственников «выбеливают» имена их палачей.

А сколько их, не реабилитированных, сосланных в Сибирь, ни в чем невиновных? Но почему-то единственная государственная база данных реабилитированных граждан недоступна для общественности…

Эту тему мы начали со «Школы поиска информации о репрессированных родственниках», где наш историк-архивист Дмитрий Дрозд обучал граждан этой непростой кропотливой и сложной работе. Потом был создан универсальный поисковик по базам данных репрессированных.

Людей очень интересует информация о репрессированных родственниках. Многие нашли своих родных благодаря этому инструменту.

— Раиса, как Вы думаете наступит ли в нашей стране время, когда правозащитники станут не нужны? Потому что люди заживут в правовой Беларуси…

— Не будем тешить себя иллюзиями. Думаю, что на нашем веку у правозащитников будет еще много работы.

Правовое государство предполагает безупречные законы, безупречное правоприменение, но достичь этого в ближайшие даже десять лет в нашей стране, по моему мнению, невозможно.

В нормальном государстве права человека обязан защищать справедливый закон. Белорусские законы далеки от совершенства и, несмотря на декларации, не соответствуют международным стандартам.

Печально, что государство считает, что права человека – это блажь…

Что касается законов, то их совершенствовать нужно сейчас и постоянно во всех сферах нашей жизни: и в архивной деятельности, и в уголовном, гражданском, административном праве. Демократия не рождается в один день, к ней идут годами. А правозащитники на этом пути будут и далее выполнять свою миссию – защищать права и свободы граждан.