Молодой учитель: Не представляю, как можно всю жизнь проработать в школе

Почему новые педагогические кадры в школе не задерживаются.

Идя на работу в школу, я, конечно, предполагал, что будет нелегко, но не думал, что настолько», – признался 23-летний Алексей «Витебскому курьеру» (имя по просьбе респондента изменено).

Молодой человек окончил университет и вот уже более полугода работает учителем-предметником в одной из школ на окраине Витебска. Педагог специально не хочет называть ее номер, потому что ему там еще трудиться до конца распределения.

«Одно из самых ужасных моих впечатлений – первая зарплата, – вспоминает молодой человек. – Получил я в сентябре 270 рублей, а мне говорят: нужно отдать 90 рублей на подписку на «Настаўніцкую газету» и «Витьбичи». С учетом маленькой зарплаты разрешили в том месяце не сдавать, но в следующем выписать обязательно. Пришлось «порадовать» родителей: теперь несколько раз в неделю они получают свежую прессу».

Алексей рассказывает, что мужчины в школе сегодня – редкость. Далеко не все представители сильного пола готовы тратить столько времени на работу и получать за это зарплату, на которую содержать семью просто нереально. В школе, где работает молодой педагог, из учителей-мужчин – только физрук и трудовик.

В том же сентябре я узнал, что каждый учитель, даже у которого нет классного руководства, должен обойти несколько многоквартирных домов или улицу в частном секторе в своем районе и собрать информацию о всех несовершеннолетних детях, которые там проживают, – рассказал Алексей. – Нужно подробно записать их имя, фамилию, какой детский садик/школу/училище они посещают, а если они еще маленькие, то где планируют учиться. А отчет нужно сдать не по адресам, а по годам рождения. Поэтому учителям после сбора информации пришлось сесть всем вместе и обмениваться сведениями: кто-то писал 2010 год рождения, кто-то – 2008 и т.д. А за всю эту работу нам было положено по отгулу. И все».

Причем, ходить по адресам педагогам приходилось не вместо работы, а после нее, порой до самой ночи. А если кого-то дома не оказывалось, то возвращаться на следующий день.

Наша школа небольшая, и, может, оно и к лучшему. В средних классах работать даже интересно: детей немного – максимум 20, большинство тебя охотно слушает. А вот со старшими все очень сложно, – поделился Алексей. – Дело в том, что в 10-11 классы сюда нередко приходят подростки, которые, скажем, не поступили в училище после 9 класса или кому не хватило места в старших классах в тех школах, где они учились раньше. А в нашем учреждении катастрофически мало учащихся , поэтому, как я понял, берут всех».

Учитель рассказывает, что одиннадцатиклассники на уроке ведут себя как им хочется: разговаривают между собой, отвечают на телефонные звонки, ругаются матом, сидят в социальных сетях – и бороться с этим бесполезно.

«Первое время мне было так дико что-то рассказывать классу, где из 18 человек 10 ковыряются в телефонах, – признался Алексей. – И я по наивности требовал от учеников выключить телефоны, ответить на вопрос, не отвлекаться. В результате несколько уроков было сорвано. Потом я махнул на это рукой, начал приходить на занятие и рассказывать для тех, кто хотел меня слушать. По крайней мере, с этого момента в классе было тихо. А, пожалуй, лучшим комплиментом для меня стало сообщение в вайбере от одного из учеников: «А вы ниче рассказываете, иногда даже послушать можно».

Молодой учитель считает, что пусть он и не нашел контакт с этим сложным классом, но, по крайней мере, не вступил с ребятами в открытое противостояние.

Уже за эти полгода я понял, что школа – это не мое, потому, как только закончится распределение, сразу уйду. Впрочем, никто от меня другого и не ждет. Здесь уже давно привыкли к текучке кадров. И когда я устраивался на работу, так и сказали, мол, еще один учитель на два года. Даже не представляю, как можно всю жизнь проработать в школе», – подытожил Алексей.