Последний день Помпеи

Резкий рост взяточничества в Беларуси объясняется моральной деградацией чиновничества.

В долгосрочный антикоррупционный сериал добавляются все новые эпизоды. После задержания помощника Лукашенко Сергея Ровнейко, который пытался получить взятку в 200 тысяч долларов, Лукашенко проанонсировал новые громкие коррупционные дела. Председатель КГБ Валерий Вакульчик подтвердил, что задержано несколько должностных лиц высокого уровня, одно из которых принимало взятку в 140 тысяч долларов.

Директора колонии в Ивацевичах обвиняют в получении взятки в размере 207 тысяч евро. В начале мая был отправлен в отставку министр энергетики Владимир Потупчик с формулировкой «за содействие незаконному семейному бизнесу».

Согласно сообщению пресс-службы Генпрокуратуры, количество выявленных коррупционных преступлений в 2018 году увеличилось.

«За 3 месяца этого года в Беларуси произошло почти 700 коррупционных преступлений. Это в два раза больше, чем за такой же период 2017 года». Количество случаев взяточничества возросло более чем вдвое.

Создается впечатление, что в высоких чиновников сорвало тормоза и они ведут себя как в «последний день Помпеи».

На первый взгляд, вопрос «почему они воруют, берут взятки?» немного неуместен. В том смысле, что ответ на него очевиден. Природа человека не меняется веками и даже тысячелетиями. И тем не менее.

Давно доказано, что в Беларуси созданы очень благоприятные условия для коррупции, так как чиновники получили большую власть, они контролируют все сферы жизни в стране. Однако такая ситуация существовала и 10, и 20 лет назад, но масштабы взяточничества были явно меньше.

Выскажу гипотезу, что одной из причин роста коррупции стала моральная деградация чиновничества.

Следует отметить, что в советские времена белорусская номенклатура считалось чуть ли не самой честной в СССР. В том смысле, что она искренне верила в официальную идеологию и пыталась добросовестно реализовать ее постулаты в республике.

Здесь не было такой коррупции, как в Средней Азии, Закавказье, Москве или Краснодаре. Приезжая сюда, многие с удивлением отмечали: «У вас здесь действительно существует " советская власть"». В определенном смысле в сознании партийной, государственной, хозяйственной номенклатуры присутствовала миссия служения то ли народу, то ли партии, то ли какой-то большой идеи.

В пользу этой версии свидетельствует тот факт, что белорусская правящая элита в начале 1990-х годов так и не решилась быстро провести номенклатурную приватизацию, хотя имела такую возможность, так как у нее была вся власть.

Хотя Александр Лукашенко любил рассуждать о тогдашней всеобщей, всеобъемлющей коррупции, мафии, но на самом деле основные экономические ресурсы сохранились в руках государства.

После прихода к власти Александра Лукашенко созданная им социальная модель в начале демонстрировала определенный успех. Что дало повод ему говорить о преобладании белорусского экономического и политического строя. Мол, мы не разграбили народное богатство, как в Украине или России, Беларусь - экономический тигр Восточной Европы, мы впервые в мире строим «государство для народа» и прочее. И это соответствующим образом влияла на психологию чиновников. Миссия служения частично вернулась номенклатурному окружении.

Но когда белорусская социальная модель вступила в стадию кризиса, то все постепенно начало меняться. Причем масштаб проблем чиновникам виден лучше, чем обычному обывателю. Деградациии лукашенковской системы сопутствует моральная деградация правящей элиты.

Когда все валится, от экономики до хоккея, то какой смысл в миссии служения? Одно дело - служить стране, и совсем другое - служить хозяину. Мотивация немного иная.

Ситуация немного напоминает ту, которая была в последние времена существования советской системы. Чиновники рассуждали, что если система, которой они служили, разваливается, то стоит подумать о себе. И тогда в СССР бывшие партийные функционеры быстро начали конвертировать власть в богатство.

В 1990-е годы, пока рыночные отношения были неразвитыми, в Беларуси, в отличие от России и Украины, не было своих олигархов, существовала большее социальное равенство. А за последние 10-15 лет выросла класс белорусских миллионеров, которые своим образом жизни искушают чиновников. И те привилегии, которые им Лукашенко дает (коттеджи в Дроздах и других номенклатурных поселках), их уже не устраивают. Они начинают думать: а чем я хуже Чижа или Шакутина?

Кроме того, поведение самого Лукашенко, который призывает всех к скромности и служению государству, не являются хорошим примером. Удовлетворение любого каприза за государственный счет, от 12 резиденций до проведения ежегодного международного хоккейного турнира имени самого себя, развращает чиновников больше, чем другое.

Поэтому будем ждать новых фигурантов коррупционных дел. На потеху публики.

Валерий Карбалевич, «Радыё Свабода»