No comments

В Белом доме и Кремле такое и предположить не могли.

Не успел мир отойти от захватывающего футбольного зрелища на полях России, как на смену ему пришло политическое зрелище, за которым с не меньшим вниманием следила не только политизированная публика, но и далекие от политики обыватели. На саммит Трамп—Путин в Хельсинки у мировой общественности были большие, слишком завышенные ожидания.

Дескать, вот встретятся два лидера и все решат. Но серьезные эксперты особо ни на что не рассчитывали, так как не было предпосылок для каких-то важных совместных решений и соглашений.

Здесь стоит оценить, что хотели получить от этого саммита оба лидера. Резкая активизация внешней политики России в последние годы, ее стратегия «вставания с колен», искусственное провоцирование конфликтов с США и Европой, попытка подергать тигра за хвост (вмешательство в американскую избирательную кампанию) имели целью вернуть страну в статус великой державы, которым был СССР. Москва не скрывала, что хотела бы принудить США к большой сделке, к созданию модели новой «Ялты». То есть договориться с Вашингтоном о разделении мира на сферы влияния между великими державами, как это делали Сталин, Рузвельт и Черчилль на Ялтинской конференции в 1945 году. Это программа-максимум.

А программа-минимум для Владимира Путина — получить удовлетворение от самого факта встречи с лидером США. Как говорила известный политолог Лилия Шевцова на радио «Эхо Москвы», «соотнесение с Америкой, единственной мировой сверхдержавой, диалог с ней или вражда с ней — это и легитимация российского лидерства».

Дональд Трамп ставил более скромные задачи, сильнее связанные с внутриполитическими дискуссиями в США. Кстати, и его выступление на итоговой пресс-конференции в Хельсинки было сильно завязано на внутренний американский контекст. Президент Соединенных Штатов стремился продемонстрировать силу, показать, что способен решать самые острые и сложные международные проблемы и вести переговоры с самыми опасными, неудобными, даже, с точки зрения американских СМИ, ужасными лидерами, как Ким Чен Ын и Владимир Путин. Возможно, Дональду Трампу психологически удобнее вести переговоры именно с авторитарными лидерами, ибо с ними легче совершить «сделку», — кажется, любимое слово американского президента.

Что получилось в сухом остатке? Большая сделка по модели «Ялта-2» не могла произойти по определению. Ведь, во-первых, мир за 70 лет сильно изменился.

Во-вторых, Россия сегодня слишком слаба, особенно в экономическом плане, чтобы делить с ней мир на сферы влияния. Ее нельзя сравнивать с СССР по мощи и международному весу. Такая сделка теоретически могла бы быть у США с Китаем, если бы у последнего были такие же глобальные амбиции.

В-третьих, Дональд Трамп в своих отношениях с Россией сильно связан ограничениями, которые наложили на него Конгресс и политические противники.

В-четвертых, с приходом к власти Дональда Трампа значительно изменился внешнеполитический концепт США. Стратегия, сформулированная тезисом «Америка прежде всего», политика протекционизма в торговле, выход из ряда международных соглашений, скептицизм относительно союзнических обязательств в рамках НАТО микшируют роль глобального шерифа и мирового морального лидера, на которую претендовали Соединенные Штаты почти все время после 1945 года. Между концептом «Америка прежде всего» и концептом американского лидерства в мире есть явное противоречие.

Теоретически рассуждая, можно было бы договориться о каких-то более мелких сделках и разменах. Например, США в отношениях с Россией выносят за скобки тему Крыма, обещают заморозить ее, не акцентировать на ней внимание, взамен Москва поддерживает позицию Вашингтона по Ирану. Но, судя по всему, стороны к этому пока не готовы ни политически, ни морально.

Думаю, главным и хорошим результатом этого саммита могло бы стать не прекращение конфронтации между двумя странами, ибо это нереально, а формирование правил, согласно которым должно идти это противостояние. Хотя бы тех, которые существовали во времена «холодной войны» между СССР и США. Или создание механизмов минимизации рисков, определение красных линий, которые стороны не должны переходить. Если бы об этом удалось договориться, то можно было бы считать встречу результативной.

Однако никаких конкретных договоренностей по более-менее важным вопросам достичь не удалось. Правда, Путин отметил, что создан экспертный совет по двусторонним отношениям. Но, кажется, это очень мелкий результат такого долгожданного саммита. Даже какого-то совместного заявления или декларации с общими словами о стремлении к миру во всем мире, как это обычно делается на подобных саммитах, подписать не получилось.

Причина такого политического бесплодия лежит во внутриполитических процессах в обеих странах. Прежде всего, двусторонние отношения стали заложниками внутренней политической борьбы в США. Не случайно, главным вопросом на саммите оказалась тема российского вмешательства в американские выборы. Владимир Путин, выступая на пресс-конференции, разумеется, опроверг все претензии на этот счет и предложил свой вариант решения данной проблемы. Дескать, давайте все свои материалы по обвинению 12 офицеров российской военной разведки ГРУ нам; наши спецслужбы, прокуратура разберутся, допросят кого надо и дадут ответ. Прозвучало очень издевательски. То есть те, кого обвиняют, будут сами оценивать эти обвинения. Демагогия высшей пробы.

Однако Дональд Трамп, как можно понять из его реплики на пресс-конференции, против этой идеи не возражал, заявив, что верит Путину. Правда, вернувшись домой, он опроверг собственные слова, написав у себя в твиттере, что «уверен в американском разведсообществе».

Сразу же после саммита началась острая борьба за интерпретацию его итогов. Американский истеблишмент, СМИ выступили с резкой критикой поведения Дональда Трампа, оценив результаты Хельсинского саммита как победу Путина. Понятное дело, российские государственные медиа трактуют переговоры в финской столице в качестве успеха российской внешней политики. Дескать, сам факт встречи, согласие Трампа на переговоры с Путиным — это победа России, свидетельство того, что нет никакой международной изоляции РФ.

Создается впечатление, что Хельсинский саммит, не решив никаких международных и двусторонних проблем, стал дополнительным фактором раздора.

Беларусь была упомянута на саммите в связи с Минскими соглашениями по Украине. О необходимости их выполнения говорил Владимир Путин на итоговой пресс-конференции. Как выяснилось уже после саммита, Россия предложила провести референдум в ДНР и ЛНР.

Газета «Советская Белоруссия» в статье об итогах саммита Путин—Трамп выдала просто восхитительный перл: «Встреча в финской столице — фактическое начало воплощения белорусской программы «Хельсинки-2». То есть «и мы пахали». Боюсь, что президенты России и США даже не догадывались о том, кто на самом деле их надоумил провести переговоры. В таких случаях говорят, no comments.

Валерий Карбалевич, «Свободные новости»